Безвозмездная административно-хозяйственная служба в богадельнях и благотворительные пожертвования давали права государственной службы, чины и ведомственные мундиры. Попечитель Богадельни цесаревича Николая Александровича имел чин IV класса и являлся председателем комитета из четырех человек, непосредственно управлявшего богадельней. Члены комитета имели чин VI класса. Все должностные лица мужского пола, служившие в богадельне, состояли, согласно уставу, на государственной службе и пользовались «всеми ее правами и преимуществами, присвоенными чиновникам учреждений императрицы Марии, за исключением права на пенсию»[316]. Надзирательницы заведения имели право на получение Мариинского знака беспорочной службы. Этим ведомство стремилось повысить престиж довольно хлопотной и однообразной службы в богадельнях и других учреждениях призрения. Разумеется, ни попечитель, ни члены комитета непосредственно не ухаживали за призреваемыми. Однако эти должности не были только представительскими. Их обладатели решали множество непростых управленческих задач при ограниченных финансовых возможностях.

Условия предоставления классных чинов и мундиров собственно за пожертвования были различными. Они оговаривались в положениях и уставах отдельных заведений. В уставе Богадельни цесаревича Николая Александровича конкретные условия привлечения благотворителей не оговаривались. Упоминается лишь о том, что членами комитета могут быть лица, «оказавшие пользу заведению». Напротив, уставы других богаделенных заведений содержали перечисление условий предоставления благотворителям прав государственных служащих и ведомственных мундиров. К таким заведениям относился дом императрицы Александры Федоровны, открытый в Петербурге в 1860 г. Поначалу он находился под непосредственным покровительством великой княгини Александры Петровны, супруги великого князя Николая Николаевича старшего, сына Николая I. Названо заведение было в честь этого императора. В 1884 г., когда великая княгиня оставила связанные с домом дела, он перешел под непосредственное покровительство императрицы Марии Федоровны и получил новый устав, согласно которому, дом предназначался для призрения «лишенных крова и пропитания престарелых и увечных обоего пола без различия сословий и вероисповеданий»[317]. Заведение было рассчитано на 126 штатных вакансий, из которых 144 предназначались для женщин и только 12 для мужчин. Еще 82 вакансии предоставлялись за пансионерскую плату, составлявшую 250 руб. в год. Попечитель дома императрицы Александры Федоровны имел чин IV класса, члены комитета по управлению заведением – чин VI класса. Эти лица исполняли административно-хозяйственные обязанности. Благотворители, вносившие сумму не менее 300 руб. ежегодно или не менее 5000 руб. единовременно, получали звания почетных благотворителей заведения, чин VI класса и мундир учреждений императрицы Марии. При единовременном взносе чин и мундир предоставлялись пожизненно.

Как отмечалось, единых общегосударственных критериев приема на призрение в богадельни не было. Не существовало их и в благотворительных ведомствах дома Романовых. Условия приема в богадельни различались. Однако в 1870–1880-е гг. в ведомстве императрицы и Человеколюбивом обществе установились некие общие требования, предъявлявшиеся к желающим воспользоваться призрением. Основанием для приема в богадельни было документальное подтверждение «недостаточности», то есть бедности. Кроме того, требовались документы, удостоверявшие личность и состояние здоровья. Принимавшиеся на штатные вакансии люди в возрасте не менее 50 лет. В некоторые заведения женщины принимались в возрасте не моложе 40 лет. Достаточно строгими оставались правила внутреннего распорядка. Призреваемые не имели права покидать заведение и возвращаться без уведомления и разрешения начальства. Такие ограничения имели целью не допустить прошения призреваемыми милостыни на улицах, дабы не вызвать претензии со стороны полиции и не бросить тень на репутацию заведений. В больницы неимущие принимались в зависимости от характера заболевания, как правило, в тех случаях, когда его нельзя было вылечить амбулаторно.

Трудовая помощь во второй половине XIX в. не получила широкого распространения в благотворительных ведомствах дома Романовых. Долгое время единственным крупным учреждением такого рода являлся Демидовский дом призрения трудящихся. По новому уставу 1882 г. заведение имело целью: «1. Призревать бедных лиц женского пола всех сословий, способных к труду. 2. Воспитывать бедных девиц, также без различия сословий, и предоставлять им ремесленное образование, путем которого они могли бы, по выходе из заведения, честным и полезным трудом снискивать себе средства к жизни. 3. Снабжать бедных готовой, здоровой пищей за весьма умеренную плату»[318].

Группа врачей и горожан со священником у входа в здание, где размещалась амбулатория и приемный покой Станции подачи первой помощи за Московской заставой. С.-Петербург. 1910-е гг. Фото ателье К. Буллы

В соответствии с этим заведение было разделено на четыре отделения. Первое предназначалось для призрения взрослых «трудящихся женщин», второе – для призрения бедных детей. Третье отделение предназначалось для обеспечения бедных питанием. Четвертое должно было призревать надзирательниц и учительниц, ранее работавших в Демидовском доме.

Пациенты в приемном покое Петербургской части. С.-Петербург. 1910-е гг. Фото ателье К. Буллы

Отделение для взрослых женщин не претерпело изменений. В него, как и раньше, принимались «бедные и практически способные к разнообразным рукодельным работам женщины всех сословий не старше пятидесяти лет»[319]. Комплект отделения составлял 50 человек. Из их заработка удерживалась суточная плата за пребывание в заведении, остальное выдавалось на руки. Размер платы устанавливался попечителем. Реформировано было отделение для воспитания бедных девушек. В него по уставу принимались «девицы всех сословий и вероисповеданий» в возрасте не моложе 10 и не старше 16 лет, которые приготовлялись «к снисканию себе пропитания рукодельными работами, ремеслами и искусствами, свойственными женскому труду»[320]. Комплект отделения был установлен в 150 человек, из которых 40 содержались на капитал Анатолия Демидова. На эти вакансии принимались сироты или дети «самых бедных родителей». Для выставки-продажи изделий воспитанниц или взрослых призреваемых при Демидовском доме действовал магазин. Таким образом, призрение девиц отчасти сочеталось с трудовой помощью. Общеобразовательная программа отделения соответствовала программам низших женских заведений ведомства императрицы. Отделение снабжения бедных пищей оказывало неимущим самую простую помощь, предоставляя им питание за «самую дешевую плату». Отделение надзирательниц и учительниц принимало на призрение женщин, прослуживших в Демидовском доме не менее 15 лет. Еще до введения устава 1882 г. при Демидовском доме была учреждена пенсионная касса для служащих. Средства из нее поступали и для оказания помощи призревавшимся непосредственно при заведении.