— Что? — вздохнула Лизи.

— Посмотри сама.

Бросив быстрый взгляд в сторону Тома и его брата, когда второй уже во всю завернул голову и общался с воздыхательницами, Лизи фыркнула.

— Придурок какой-то.

— Идём? — кивнула я, смотря на Лизи, которая тыкала в экран телефона.

— Да, иначе у меня кровь из ушей польётся, — поморщилась она, — кто дал этому идиоту слух и машину?

— Думаю, он сам взял. Пойдём на вечеринку?

— Нет, — закрутила головой Лизи, вышагивая рядом, — эта пятница будет домашней.

— Ла-а-адно, — протянула я, — на самом деле, я и сама не горю желанием.

Карие глаза вмиг обратились ко мне с удивлением.

— Что? Я всё-таки оглохла?

— Нет, — засмеялась я, — просто не хочу.

— Хорошо, но я обращусь к спиритической доске.

— И что спросишь?

— Где моя подлинная подруга, потому что это какая-то китайская копия, отшлепанная в подполье.

— Ладно, тогда спросим вместе.

Гуляя по магазинам, мы сходили с ума, набирая гору одежды друг для друга, которую потом, смеясь, мерили, позируя при выходе из примерочных. Время с Лизи всегда проходит со смехом и танцам, потому что в её компании невозможно унывать. Вот сейчас она идёт по залу, пританцовывая под песню Allister — Stuck, в руках её по паре пакетов, а я, исторично хохоча над ней, плетусь следом.

— Ты убьешь себя волосами, — хохотала я, когда подруга крутила головой в разные стороны, а копна шоколадных волос била её по лицу. Взамен этому, она энергично закивала головой, зажмурив глаза, всё также двигаясь под ритм музыки даже кивком.

В эту же секунду я встретилась с взглядом Тома, который сидел на лавочке напротив одного из магазинчиков. Улыбка сошла с моего лица, проглотив цемент, я вновь вернула взгляд к подруге, а Том поднялся, потому что на горизонте появился его брат. Я сама всё испортила, теперь могу только пожимать плоды собственных ошибок. У меня не хватит силы подойти к нему, да и нужно ли? Думаю, в его глазах сейчас есть только Лизи и пустое место рядом.

— Объясни мне, что произошло, — нахмурилась Лизи, искоса взглянув в сторону Тома.

— Ничего, я просто всё испортила раз и навсегда.

— Алекс, но я не понимаю!

— И не нужно, — пожав плечами, я выдавила улыбку, — я просто ошиблась.

— Ошиблась в Томе или чём-то другом?

— Во всём.

— Ладно, — вздохнула она, — по десерту?

— Фу, Лиз, жирная задница, — хмыкнула я.

— Зато счастливая, — закивала она.

— Господи, ладно, — протянула я, — иногда мне кажется, что ты ходишь сюда только ради бургеров или сладкого, маленькая задница.

— Так и есть, — хихикнула она, подходя к прилавку с выпечкой, от запаха и вида которой, слюни начали стекать с уголков губ.

Глаза бегали по витрине в поисках одного выбора, но я чуть ли не скулила, потому что не знала на чём остановиться. Слишком красиво и вкусно выглядит каждый кусочек, который вскоре заставит меня попотеть на пробежке. Выбрав самый низкокалорийный десерт из всех возможных, а посмотрела на Лизи, которая подобным выбором не отличалась, взяв пончик, кусочек корта и эклер. Лицо автоматически сморщилось так, словно я одним разом проглотила целый лимон.

— Скажи мне, что ты съешь что-то одно, — хмыкнула я.

— Три в одном, так считается? — захихикала Лизи, засунув ложку с кусочком торта.

— Из тебя никудышная подруга и хорошая обжора.

— Живём один раз, — улыбнулась она, пожав плечами.

— Знай, что ты никогда не выйдешь замуж, — буркнула я, — ты выкатишься.

— Кого это волнует? И, кстати, через несколько недель танцы.

— Я не пойду, — тут же отрезала я.

Ложка из рук Лизи с грохотом упала на тарелку, а ошарашено распахнутые карие глаза обратились ко мне, неустанно моргая. Да, я точно китайская подделка самой себя.

— Алекс, ты бредишь, ты точно бредишь, — нервно засмеялась подруга.

— Нет.

Вздохнув, Лизи аккуратно переложила ложку с тарелки и выпрямила спину. Непроницаемое лицо, которое говорило о том, что сейчас она недовольна и сердита, полностью завоевало всё моё внимание. Лизи редко можно увидеть в таком состоянии, и опыт говорит лишь о том, что лучше её не доводить. В принципе, каждая из нас может дать огоньку вместе, но по раздельности этот пожар ни чем не меньше.

— Я не знаю, что произошло. Но я точно знаю, что вина лежит только на одном человеке, его имя выбито у тебя на лбу.

— Что? — нахмурилась я, на автомате поднеся ладонь к лицу, начав растирать кожу.

— Я знаю, что дело в Томе. Алекс, даже не думай отрицать. Ты можешь не говорить, я всё понимаю, но он не стоит твоих долгих ожиданий этого вечера.

— Почему ты решила, что дело в Томе?

— Потому что я знаю тебя всю жизнь. Неужели ты думаешь, что я ничего не вижу? Ты два года трещала о танцах в старшей школе, а сейчас вдруг решила на них не идти. Но знай, когда ты пропустишь их, ты тут же об этом пожалеешь.

— Лиз…

— Я не договорила, — перебила подруга, продолжая сверлить меня взглядом, — Эван ходит сам не свой, ты не лучше. Раньше ты визжала от одного присутствия Тома в пределах тысячи миль, а сейчас избегаешь его. Я не требую от тебя ничего, я просто хочу, чтобы ты перестала закрываться с каждым днём, потому что это происходит сейчас.

— Лизи, я совершила ошибку, — всхлипнула я, — я — идиотка.

— Если ты хочешь поговорить об этом, то мы можем уйти и поговорить, но не делай вид, что всё в порядке.

Не выдержав, я вывалила на подругу абсолютно всё. Каждую мелочь и каждую минуту рядом с Томом, которую успела провести в его компании. Я не способна помочь себе сама, возможно, стоит найти спасательный круг где-то ещё. И под конец рассказа, слёзы заливали щёки, а я задыхалась, хватая ртом воздух, плюсом ко всему, на наш столик косо смотрели остальные, но мне было плевать, потому что поток рвущихся наружу эмоций разочарования было не остановить. Я лишь надеялась на какой-то совет от Лизи, которая всё это время молча смотрела на меня. На её лице не промелькнула ни одна эмоция удивления, будто она уже всё знала, а я лишь подтвердила её теории.

— Из-за этого ты отказываешься от танцев?

Я согласно кивнула.

— Это глупо, ты сама понимаешь. Да, наломала дров, зато будет, чем топить печку.

— Он ненавидит меня, Лиз, — хмыкнула я, утирая слезы салфеткой.

— С чего ты это взяла? Ты не можешь решать за него. Ты же призналась, дай ему время.

— За это время он вычеркнет моё имя везде. Или уже это сделал.