– Она сама нанесла себе побои, чтобы обосновать свой шантаж. Таково ваше мнение, лейтенант?

– Да, сэр. С учетом того, что обнаружил патологоанатом, и также других улик.

– Ее партнер или сообщник убивает ее, похищает невестку и через нее продолжает требовать денег, используя угрозу опубликования ваших секретных файлов.

– Вряд ли убийце известно, что Рорк и я проводили вечер в компании шефа полиции и в вашей компании, сэр, в момент совершения убийства. Вероятно, частью его плана сейчас является попытка представить одного или обоих из нас замешанными в убийстве.

– Это была отличная вечеринка, – улыбнулся Уитни. – Номерной счет отслеживается?

– Этим занялся капитан Фини. С вашего позволения, я хотела бы, чтобы Рорк оказал содействие в этой области.

– Я удивлен, что он до сих пор этим не занялся.

– Я еще не посвятила его во все детали. У меня выдалось хлопотливое утро, сэр.

– А дальше будет еще хуже. Было бы ошибкой скрывать вашу связь с убитой. Она все равно выплывет наружу. Будет лучше, если вы сами вытащите ее на свет. Используйте Надин.

Ева вспомнила о своей знакомой с телевидения. Она надеялась оттянуть неизбежное еще на какое-то время, но шеф был прав: лучше покончить с этим поскорее. Черт с ними, пусть пошумят.

– Я свяжусь с ней немедленно.

– И с нашим представителем по связям с общественностью. Держите меня в курсе.

– Слушаюсь.

– Свободны.

Ева направилась к двери, остановилась и повернулась кругом.

– Майор Уитни, я прошу прощения за то, что держала вас в неведении. Это больше не повторится.

– Нет, не повторится.

Ева вышла, так и не зная, что получила: поощрительное похлопывание по плечу или головомойку. Вероятно, и то и другое, решила она, направляясь в убойный отдел.

Пибоди вскочила из-за стола, как только Ева вошла в «загон», и потопала за ней в кабинет.

– У меня есть требуемые вами данные, лейтенант, и мой рапорт.

– Хорошо. У меня нет кофе.

– Это упущение с моей стороны будет исправлено незамедлительно.

– Если уж собираешься лизать мне башмаки, Пибоди, делай это не столь явно.

– Я слишком далеко высунула язык? Я заслужила трепки. Не говорю, что дело того не стоило, но я это заслужила. Мы с Макнабом объяснились и все уладили. Он думал, что я собираюсь его бросить. Полный идиот!

Это было сказано – нет, почти пропето! – с такой нежностью, что Ева зажала уши ладонями.

– Если не хочешь новой порки, избавь меня от деталей.

– Прошу прощения. Кофе, мэм, в точности как вам нравится. Хотите, принесу вам чего-нибудь из автомата? Я угощаю.

Ева опасливо покосилась на Пибоди.

– Сколько же раз вы двое перепихнулись? Нет-нет, я не хочу знать. Ладно, принеси мне что-нибудь, а потом созвонись с Надин. Передай ей, что нам надо встретиться.

– Уже работаю.

Когда Пибоди выскользнула за дверь, Ева попыталась дозвониться Рорку по личному номеру. Она с досадой провела рукой по волосам, когда связь переключилась на голосовую почту.

– Извини, что ломаю тебе расписание. Появились осложнения. Перезвони, как только сможешь.

Ей до скрежета зубовного не хотелось общаться с представителем полицейского управления по связям с общественностью, но она ему позвонила, а исполнив этот тягостный долг, вставила в компьютер диск Пибоди и начала просмотр. В это время ее напарница вернулась.

– Взяла батончик «Вперед с тянучкой», заморить червячка. Надин согласна на встречу. Она говорит, что у нее тоже накопились к вам вопросы. Предложила встретиться за ленчем.

– За ленчем? Почему бы ей просто не прийти сюда?

– У нее есть что-то горяченькое, Даллас. Она хочет встретиться в «Сказочных ароматах» в полдень.

– Где-где?

– О, это шикарное местечко. Не представляю, за какие нитки она тянет, но чтобы там зарезервировать столик, это должны быть корабельные канаты. Адрес у меня есть. Меня она тоже пригласила, так что…

– Ну да, конечно. Почему бы и нет, черт возьми? Всю жизнь мечтала устроить миленький девичник.

Хотя отчет «чистильщиков» по бару «Пещера» не оставлял сомнений в том, что замки и сигнализация были взломаны, Ева отправилась на место лично и встретилась с владельцем.

Его звали Рой Чанси, и он был в равной степени разозлен тем, что его вытащили из постели, как и тем, что кто-то вломился в его бар.

– Шпана, наверно. Обычно так и бывает.

Он почесал выпирающий живот и широко зевнул, обдав ее тяжелым дыханием. Ему еще предстояло почистить зубы.

– Нет, это была не шпана. Скажите мне, где вы находились между семью и девятью часами сегодняшнего утра.

– В своей постели, где ж мне еще быть? Мы открыты до трех. Пока закроюсь, пока то да се, ложусь не раньше четырех. Днем я сплю. Днем все равно ничего нет, кроме солнца и машин.

– Вы живете наверху?

– Точно. На втором этаже у меня танцевальная студия, на третьем и четвертом – квартиры.

– Один? Вы живете один, Чанси?

– Точно. Слушайте, с какой стати мне вламываться к самому себе?

– Хороший вопрос. Знаете эту женщину? – Ева показала ему фотографию с удостоверения Труди Ломбард.

Надо было отдать ему должное: он внимательно изучил фотографию. Копы и бармены, подумала Ева, умеют разбираться в людях.

– Нет. Это ее сюда затащили?

– Нет. Ее прикончили пару дней назад.

– Эй, эй, эй! – В его водянистых глазах наконец-то вспыхнул огонек жизни. – У меня тут никого не прикончили. Напиваются мертвецки, бывает, но никто еще не умирал.

– Как насчет вот этой? – Ева показала фотографию Заны.

– Нет. Господи, ее что, тоже прикончили? Что за чертовня?

– Когда открывается танцевальная студия?

– Обычно в восемь. По понедельникам, правда, не работает, слава тебе господи. От нее один шум.

– Он не замешан, – сказала Пибоди, когда они вышли на улицу.

– Нет, не замешан. – Ева внимательно оглядела здание, дверь на уровне тротуара, обветшалую стену. – Очевидный выбор. Взломать – плевое дело. Замки вшивые, сигнализация еще хуже. Попасть внутрь мог любой с минимальным навыком. – Она оценила уличное и пешеходное движение. – Затащить ее внутрь – тоже риск ниже среднего. Парень с женщиной идут быстрым шагом. Ее голова опущена. Кто на них оглянется? Будь она посмелее, закричала бы, взбрыкнула, могла бы и стряхнуть его.