— Не пора ли устроить пикник? — спросил Гейбриел.

— Здесь еще какой-то мрамор. — Кейт потянула пучок травы.

Принц подошел к ней и остановился рядом. Схватив лиану, он дернул с такой силой, что вырвал куст с корнями, а листья и комки земли разлетелись во все стороны.

— Статуя ребенка. — Кейт опустилась на колени.

Гейбриел торопливо отвернулся и, проклиная собственную похоть, пошел за корзинкой.

Да, Вик, как всегда, прав. Он бегает за Кейт только потому, что не может не только на ней жениться, но даже уложить в постель. Короче говоря, потому что она недоступна.

Да и мисс Долтри тоже скорее всего права: он самовлюбленный глупец, ради собственного удовольствия способный даже сорвать с головы дамы парик. Такой же неуправляемый эгоист, как братья — Огастас и Руперт. К счастью, до сих пор Вику удавалось держать его в узде, одергивая всякий раз, когда ему начинало казаться, будто бы его титул что-то значит…

Но не могло ли случиться так, что, несмотря на старания мудрого дворецкого, он все равно превратился в болвана? Вполне вероятно.

Кейт убрала оставшуюся траву, расчистила статую и увидела сидящую на земле улыбающуюся пухленькую девочку.

— Здравствуй, малышка, — тихо пробормотала она. — Интересно…

Посмотрела на пьедестал и обнаружила совсем короткую простую надпись: «Мерри».

— Вы испортили перчатки, — послышался за спиной голос.

— Горничная привезла несколько коробок с перчатками, — отозвалась Кейт. — Смотрите, Гейбриел! Правда она прелестна? Такие замечательные кудряшки.

— И крылышки, — показал принц. — Это тоже ангел, только маленький.

— Как по-вашему, она действительно была девочкой или, например, всего лишь веселым котенком? Напоминает купидонов в северном коридоре. Может быть, ее тоже изваял украденный из Италии скульптор? Тот, который потом сбежал в маслобойке?

— Разве котятам ставят памятники? По-моему, это мемориальная скульптура, если не настоящая могила. — Он наклонился и убрал с пухлой мраморной щечки розовую головку тысячелистника.

— Как грустно, — вздохнула Кейт.

— Видимо, людьми движет инстинктивное стремление запомнить ребенка смеющимся, веселым. Два года назад мы вели раскопки на землях берберов и в детских захоронениях обнаружили залежи игрушек — чтобы малыши могли играть в загробной жизни.

Кейт кивнула:

— Почти то же самое, что поставить в саду вот эту улыбающуюся статую.

— У меня в кабинете хранятся осколки кувшина, в котором в древности держали игральные кости. Наверное, они служили умершему мальчику любимым развлечением. Когда-нибудь обязательно покажу.

— Как интересно! — выдохнула Кейт.

— Мой профессор, Биггитстиф, бездумно выбрасывал все, что не считал ценным, а потом велел рабочим закидывать яму землей.

— Неужели его интересовало одно лишь золото?

— Нет, не только. Но он одержим славой. Мечтает об огромной важной находке, а такая мелочь, как могила бедного ребенка, его не привлекает. В раскопках Карфагена меня больше всего беспокоит именно это. Боюсь, что он бросится на поиски главной драгоценности: гробницы Дидоны, — а по пути уничтожит множество интереснейших артефактов.

Кейт взглянула через плечо и увидела, что его высочество уже выбрал место для пикника и расстелил плед.

— Прошу за стол, — пригласил он.

Кейт не заставила себя ждать.

— О, настоящий пир! — радостно воскликнула она.

— Скорее снимите грязные перчатки, — распорядился Гейбриел и призывно помахал перед носом куриной ножкой.

— Мм! — Мисс Долтри послушно исполнила приказ и с удовольствием принюхалась. — Заметили, как вкусно пахнет еда на свежем воздухе? — Она с энтузиазмом занялась курицей.

Принц ничего не ответил и молча протянул ей бокал легкого вина.

Кейт управилась с ножкой, мясной тарталеткой, куском восхитительного сыра и перепелиным яйцом и только после этого обратила внимание на затянувшееся молчание. Более того, оказалось, что все это время принц совсем ничего не ел, а полулежал, подперев голову рукой, и подавал очередное угощение.

Кейт взглянула на него с подозрением.

— В чем дело?

Гейбриел поднял бровь:

— Ни в чем.

— Что вы задумали?

— Пытаюсь вас откормить, — с готовностью ответил он. — Вы слишком худенькая, даже несмотря на то что слухи о тяжелой болезни не соответствуют действительности.

— Я никогда не отличалась полнотой, — пожала плечами Кейт.

— Но для того чтобы заполучить мужа, одной лишь роскошной копны волос недостаточно, — произнес принц с возмутительным нахальством. — Лучшие из англичанок обладают округлыми формами. Можно сказать, пышными. Посмотрите, например, на леди Роут, свою крестную. Даже в почтенном возрасте особа напоминает роскошный каравай. Правда, слегка перепеченный.

Мисс Долтри прикончила кекс и мысленно укорила себя за то, что замечание ее слегка задело.

Гейбриел перекатился на спину, скрестил ноги и с аппетитом принялся за курицу. Бриджи красиво обтягивали его длинные стройные ноги, мускулистые бедра. Взгляд Кейт скользнул к его широким плечам, потом к лицу. Гейбриел прикрыл глаза, чтобы не мешало солнце, и длинные темные ресницы легли на щеки, словно приглашая разделить наслаждение.

— Я вовсе не имела в виду, что именно вы отрываете бабочкам крылья, — неожиданно изрекла Кейт, чтобы отвлечься от опасного созерцания монарших достоинств.

— А как насчет детей, которыми я осчастливил многочисленных горничных? Вы это имели в виду? — с интересом уточнил он, хотя и не потрудился открыть глаза, а просто протянул руку: — Можно маленький пирожок?

Кейт вложила пирожок в ладонь.

— Принято считать, что принцы вольны иметь неограниченное количество побочных детей. Разве женщины могут устоять против волшебных чар? Кстати, это вовсе не комплимент вашему бесконечному обаянию.

— Понятно, — лаконично отозвался Гейбриел.

— Оговорка, конечно, не означает, что вам приходится применять силу, — добавила Кейт, испытывая угрызения совести. На самом деле принц был настолько красивым, что поклонницы падали бы к ногам и без титула.

— Знаю. — Он снова вытянул руку с широким запястьем и длинными гибкими пальцами — сильную мужскую руку. Она положила на ладонь еще один пирожок. — Мой брат Руперт как раз обзавелся немереным количеством побочных детей. Настоящий красавец.

— Вы… — Кейт вовремя спохватилась.

— Да, я не настолько красив, — спокойно продолжил Гейбриел. — Руперт больше похож на принца. Вы бы посмотрели, как он выглядит, когда нарядится по последней моде. Наверняка пришли бы в ярость.