Никаких опасных звуков я не слышала. Шумел песок под колесами, иногда вдали завывал шакал. Водитель был молчалив, да мы и не пытались с ним заговорить.

«Все хорошо. Это просто нервы. Мы все еще в границах эмирата Аль-Мактумов, и я просто боюсь, что Кемаль перехватит на пути… а потом устроит мне ад на земле за то, что хотела сбежать», — успокоила себя я.

Сказанные со страхом и тревогой слова Дубая, который назвал Мадину «Черной Эфой», меня не напугали. Казалось логичным, что он с пиететом относится к сестре своего шейха. Возможно, прозвище было как-то связано с ее экстравагантным характером. Слуги всегда придумывали такие своих господам, и рабы — не исключение.

Я приобняла расстроенную Амину и еще раз поспешила ее заверить, что Кемаль даже словом не обидит Дубая. Во-первых, как мог ребенок помешать побегу? Связаться с шейхом и уведомить тоже не мог. И мальчишка не по годам умен. Понимает, что Кемаль может быть груб к его сестре, если догонит, оттого догадается увести маршрут в иную сторону.

— Я не от этого встревожена, сайида… Газаль, — исправилась Амина, — просто я не могу доверять этой женщине. В ее глазах что-то…

Она озвучила мои мысли. Если бы я не была так воодушевлена скорой свободой, присмотрелась бы к своей «спасительнице» повнимательнее. И увидела бы многое.

Ее взгляд — взгляд, похожий на похоть и предвкушение. Ее быстрое согласие. Демонстрация тела.

И хоть я долго прожила в «толерантной» Европе, мое воспитание не позволило раскрутить логическую цепочку до конца.

Мадина смотрела на меня, как на добычу.

— Остановите машину! — поддавшись панике, которая, отчаявшись до меня достучаться, ударила на поражение, потребовала я. — Мне необходимо поговорить с сестрой шейха!

Слова остались без ответа. Амина испуганно посмотрела на меня и втянула голову в плечи. Водитель прибавил скорость, чем довел меня до потери контроля. Я попыталась схватить его за руку, но мужчина резко отбросил меня на сидение, не произнеся при этом ни слова.

— Тише, — кажется, я сказала это сама себе, обняв дрожащую Амину, и наша дрожь слилась в одну. А вдали показались огоньки. Они двигались. Автомобиль как будто выехал на изъезженную, ровную дорогу, больше не трясло. По обе стороны от этой трассы возвышались высокие темные барханы, за которыми — я чувствовала кожей — ждала неминуемая гибель.

Машина сбавила ход. Я увидела, как автомобиль Мадины остановился. Огоньки, оказавшиеся светом ярких фонарей, приближались вместе с топотом копыт.

Фары осветили приблизившуюся фигуру бедуина в традиционном одеянии из кожаных брюк и холщовой короткой кандуры с перевязью. Присмотревшись, я поняла, что эта фигура слишком изящна для мужчины. Девушка!

Мадина вышла из машины. Еще четыре фигуры спешились, спрыгнув на песок, и склонились перед сестрой Висама в глубоком поклоне.

Они говорили по-арабски. Я прижала Амину к себе еще крепче, превратившись в слух.

— Сайида, новости неутешительны. Шейх Аль Мактум разыскивает пропавшую жену эмира Аль Махаби. Не ровен час, они будут здесь в ближайшие сутки.

— Какое нам дело до их разборок? — Мадина подняла руку, разглядев в темноте нового всадника. — Он может ко мне сунуться только за помощью в поисках. Почему я должна переживать?

Только что подъехавший всадник оказался мужчиной. Я похолодела, когда узнала его. Саид Ассасин!

— Вот как. Что мне неизвестно? Саид? — вкрадчиво спросила Мадина. Но от ее голоса меня бросило в жар, а затем снова в холод. — Ты загостился в моем доме. Или есть что-то, чего я не знаю?

— Черная Эфа, пантера песков, ничего такого. Я просто решил дождаться тебя, но не думал, что…

— Ты мог попросить разрешения гостить у меня и дальше, и я бы не отказала. Но ты не сделал этого. Что ты скрываешь, Ассасин песков? Вернее, кого?

Одна из девушек подошла к Мадине и что-то прошептала ей на ухо. Мадина кивнула, достала кинжал и повертела его на ладони.

— Кого ты привез под покровом ночи, да не на аркане, как любишь, а перекинув через седло? Я жду ответа, Саид.

— Просто добыча в поселении у границы. Женщина. Я решил продать ее горцам, не мог допустить, чтобы пострадала внешность…

— У нее белые волосы, неверные родители и дикий нрав? — жестоко расхохоталась Мадина. — Это из-за твоей пленницы Кемаль вскоре упадет на мою голову, как снег на горные вершины? Саид, я даже не буду пытаться с тобой расправиться. И не потому, что ты был моим учителем и превосходишь меня в бою. Аль Мактум сам тебя казнит!

— Аль-Махаби — враги династии, Мадина. Я сделал все по закону чести.

— Да, но никто не давал тебе права решать за шейха! Но мне тоже, поэтому я не буду расправляться с тобой. У меня свои заботы, — и она повернула голову. Кивнув на наш автомобиль, жестоко ухмыльнулась.

Даже в темноте я почувствовала ее взгляд. Захотелось разрыдаться от собственной глупости.

— Я тотчас же увезу Аблькисс… эту женщину в ближайшее поселение. А там…

— Ну уж нет, — облизнулась Мадина. — Ты сам прекрасно знаешь, сколько стоит женщина с белыми волосами за горным хребтом. Это баснословные деньги. Даже Аль Махаби таких не заплатит. Спасибо, что начал формировать мне партию высококлассного товара.

Водитель покинул салон автомобиля, открыл дверцу и потянул меня за руку. Я упиралась до последнего, и он показал мне мое положение весьма красноречиво: толкнул в песок, поставив ногу на шею. Также грубо вытащил Амину, заставив упасть на колени рядом.

— Азиз, что за манеры, — рассмеялась сестра Кемаля. — Так с гостьей королевских кровей не обращаются. Можешь пока развлечься с ее рабыней, но без фанатизма. Она тоже будет продана на аукционе.

Ужас сказанных слов, понимание положения и бессилие, как ни странно, не сломили меня. Я увернулась от ноги на шее, перекатилась в сторону и вскочила на ноги.

— Мадина, нет. Не смей ее трогать. Ты же не хочешь, чтобы я сопротивлялась?

— Ты? — торжествующе расхохоталась женщина. — Да достаточно мне ударить тебя, и ты будешь ползать в моих ногах.

— Я прошу тебя этого не делать. Оставь мою спутницу.

Насилие сломило бы только начавшую оживать Амину. Я опасалась за ее рассудок. Мадина фыркнула.

— Отбой, Азиз. Развлечёшься с кем-то из моих рабынь. Не могу я отказать принцессе, понимаешь ли. — И, подойдя ко мне, сжала пальцами подбородок. — Ты бы подумала лучше о себе… Потому что я потребую очень, очень высокую цену за твою просьбу.

Дальнейшее было как в тумане. Амину усадила на лошадь одна из девушек, а меня затолкали в авто Мадины.

— Руки, —