фотографию железной кружки с припиской: «Недавно я побывал в частном музее одного из моих друзей в Южном Миссури. Среди хранящихся там редкостей была вот эта железная кружка, снимок которой прилагаю».

Рядом с выставленной в музее кружкой находился текст свидетельства, написанного под присягой неким фрэнком Кенвудом (Frank J. Kenwood) в городе Салфер-Спрингс, штат Арканзас, 27 ноября 1948 года. Вот что в нем говорилось: «В 1912 году, когда я работал на муниципальной электростанции города Томаса, штат Оклахома, мне попалась массивная глыба угля. Она была слишком большой, и мне пришлось разбить ее молотом. Из глыбы выпала вот эта железная кружка, оставив после себя выемку в угле.

Очевидцем того, как я разбивал глыбу и как из нее выпала кружка, был сотрудник компании по имени Джим Столл. Мне удалось выяснить происхождение угля — его добыли в шахтах Уилбертона, в Оклахоме». По словам Роберта Фэя (Robert О. Fay), сотрудника Геологоразведочного управления Оклахомы, уголь, добываемый в шахтах Уилбертона, насчитывает 312 миллионов лет. В 1966 году Марш переслал фотографию кружки и сопровождавшую ее переписку Уилберту Рашу (Wilbert Н. Rusch), профессору биологии колледжа Конкордия из города Энн-Арбор, штат Мичиган. Марш писал ему: «Высылаю Вам письмо и снимок, которые я получил от Роберта Нордлинга лет 17 тому назад. Когда спустя год или два я заинтересовался этой «кружкой» (кстати, о ее размерах можно судить по стулу, на сиденье которого она сфотографирована), мне удалось выяснить лишь, что упоминавшийся Нордлингом друг уже умер, а принадлежавший ему музей растащен. О местонахождении железной кружки Нордлингу ничего не было известно, а разыскать ее теперь и самая чуткая ищейка вряд ли сможет… Но если все эти данные под присягой свидетельства соответствуют действительности, то значение такой находки трудно переоценить». С глубоким сожалением приходится констатировать, что люди, в чьих руках побывала исчезнувшая кружка, ее значения, конечно, не осознавали.

Подошва башмака из Невады

8 октября 1922 года журнал New-York Sunday опубликовал в рубрике «События недели в Америке» сенсационный материал д-ра Баллу (W.H. Ballou) под заголовком «Подошве башмака — 5 000 000 лет». Автор писал: «Некоторое время тому назад видный горный инженер и геолог Джон Рэйд (John Т. Reid), занимаясь разведкой ископаемых в штате Невада, внезапно наткнулся на кусок камня, который привел исследователя в неописуемое изумление. И было от чего: на камне, валявшемся у ног Рэйда, отчетливо виднелся отпечаток человеческой подошвы! (Рис. 6.6.)

Рис. 6.6. Часть окаменевшей подошвы башмака из Невады, датируемой триасовым периодом. Возраст триасовых окаменелостей определяется в 213–248 миллионов лет.

Как выяснилось при ближайшем рассмотрении, то был не просто след голой ноги, а по всей видимости подошва башмака, которую время превратило в камень. И хотя передняя часть подошвы отсутствовала, сохранилось по меньшей мере две трети ее площади, а по ее периметру шли ясно различимые нитяные стежки, очевидно, скреплявшие рант с подошвой. Затем следовал еще один ряд стежков, а по центру, где должна находиться нога, если бы речь действительно шла о подошве башмака, располагалось углубление, полностью соответствующее тому, какое обыкновенно образует кость человеческой пятки в каблучной части подошвы обуви при длительном ее ношении. Находка эта, по всей вероятности, величайшую научную загадку, ибо возраст окаменелости — миллионов лет».

Рэйд привез находку в Нью-Йорк и попытался привлечь к ней внимание других ученых. Вот что он писал: «По прибытии в Нью-Йорк я показал окаменелость геологу из Колумбийского университета д-ру Джеймсу Кемпу (James F. Kemp) и профессорам Осборну (H.F. Osborn), Мэттью (W.D. Matthew) и Хови (Е. О. Hovey) из Американского музея естественной истории. Все они пришли к одному и тому же заключению, отметив, что «никогда не встречали столь великолепной натуральной имитации предмета искусственного происхождения». Все названные эксперты сошлись, однако, во мнении относительно возраста камня, отнеся его к триасовому периоду. С другой стороны, консультанты-обувщики отметили, что рант «подошвы» был изготовлен, несомненно, вручную. Д-р Мэттью составил краткое заключение по поводу находки, указав, что, несмотря на присутствие всех отличительных признаков башмака, включая нитяные стежки, характерные для обуви, речь может идти лишь о превосходной имитации, своего рода lusus naturae («игра природы»). Забавно, что, обратившись в Американский музей естественной истории, мы получили ответ об отсутствии заключения д-ра Мэттью в архивах.

Однако Рэйд на этом не успокоился. «Я обратился к специалистам по микрофотографии и химическому анализу из Фонда Рокфеллера, которые в частном порядке сделали фотоснимки находки и подвергли ее анализам, результаты которых подтвердили [зачеркнуто] каких-либо сомнений в том, что речь идет о подошве обуви, подвергшейся окаменению во время триасового периода… Микрофотографии, сделанные с двадцатикратным увеличением, отчетливо показывают мельчайшие детали перекрученных нитей стежков, их деформации и перекосы, тем самым убедительно подтверждая, что это именно ручная работа человека, а не ее природная имитация. Все особенности нитей можно без труда рассмотреть даже невооруженным глазом, да и сами контуры подошвы определенно симметричны. Внутри них, строго параллельно, проходит линия, состоящая из мелких отверстий, проделанных, очевидно, для пропускания стежков. К этому могу добавить, что по меньшей мере двое видных геологов, чьи имена еще не пришло время предать гласности, определили находку именно как подошву обуви, подвергшуюся природному процессу окаменения в триасовый период». Со своей стороны добавим, что, как считается теперь, возраст триасовых горных пород намного превышает 5 миллионов лет. Триасовый период лежит в границах от 248 до 213 миллионов лет назад.

Бетонная стена из шахты в Оклахоме

В книге Брэда Стайгера (Brad Steiger) воспроизводится со слов У. Мак-Кормика (W.W. McCormick) из Абилена, штат Техас, рассказ его деда о бетонной стене, обнаруженной на большой глубине в угольной шахте. «В 1928 году я, Атлас Элмон Мэтис (Atlas Almon Mathis), работал на угледобывающей шахте № 5, расположенной в двух милях к северу от гор. Хивенера, штат Оклахома. Шахтный ствол располагался вертикально и, как нам говорили, уходил на глубину двух миль. В самом деле, шахта была такой глубокой, что спускаться нам приходилось с помощью подъемника… Воздух подавался туда специальным насосом».

Однажды вечером Мэтис заложил заряды взрывчатки в «зале № 24» шахты. «На другое утро, — вспоминает он, — в зале обнаружилось несколько бетонных блоков кубической формы со стороной в 12 дюймов (30 см), настолько гладких, буквально отполированных, что поверхностью любой из шести граней каждого такого блока можно было пользоваться как зеркалом. Киркой я отколол от одного из них кусок — это был самый настоящий бетон. А когда я принялся