— Ищите живых! — На этот раз точно Ланг.

Воины рассыпались по коридору, осматривая тела. Я тоже без особого интереса глянул. Шлиц бодро скакал, возбуждению излагая мне незнакомому пожилому полному дядечке подробности происшествия. Даже сюда доносилось «а он как заорет, а мы побежали».

Яким сидел, прислонившись к стене, с обалделым видом, держась за голову. Кажется, его кто-то крепко приложил по кумполу. Надо помочь, решил я, направляясь в его сторону. Как все закончилось, опять вернулась забытая боль в лице, и будто подпорки извлекли. Ноги ватные, дрожат. И в голове сидела малоприятная мысль: не дернись в последний момент машинально — тот тип меня убить запросто мог бы, вбивая кость в мозг. Спасибо Крохе, показавшему нечто подобное прежде. Сообразить не успел, среагировал автоматически. И вдвойне спасибо остальным, не позволившим меня добить, пока валялся беспомощный.

— Есть! — закричали. — Нашелся недорезанный, сын верблюжьей суки.

Из комнаты вышел в плотном окружении охранников Джокум. Хотя в руках у него сабля, вряд ли увидел вблизи хоть одного врага в бою. Основная задача телохранителей как раз и не допустить подобного. Он осмотрелся вокруг. Зрелище еще то. Почти как в домике мамаши Олли. Лужи крови, брызги на стенах и потолке. Поломанная мебель, порванные гобелены и несколько десятков трупов в крайне живописных позах. Ланг подошел и, склонившись к уху, принялся нечто докладывать.

— Спасибо, благородные мужи, — сказал правитель срывающимся на петуха голосом подростка. — Я не забуду вашей службы.

— Джокум! — взревело полуодетое и окровавленное воинство, вздымая клинки.

Я выполз из бассейна с горячей водой, отмытый от грязи и крови и слегка разомлевший. Чего не отнять у здешних, мыться они любят и делают это с удовольствием. В домах попроще — в бочках, побогаче — самые натуральные ванны, а есть еще и общественные заведения с соответствующим названием. В специальных мыльнях куча прислуги, и к твоим услугам брадобреи, лекари, прачки, проститутки и прочий полезный народ. Если угодно, есть возможность расположиться в отдельном кабинете и встретиться с друзьями или женщиной. Кроме парной еще холодные бассейны, массажисты и зал для физических упражнений.

Ты только плати! Ну а при дворце имеется несколько бань для людей разных рангов. В данном случае все за счет хозяйки. Всем пострадавшим, ну, понятно, не стенающим в последнем издыхании, позволено получать полное удовольствие. Ну как не воспользоваться столь приятным предложением?

Я присоединился к остальной компании, рассевшейся за низким столиком. Вместо пищи для больных на блюде красовалась горка толстых ломтей жареной говядины, сдобренных душистой горчицей и хреном. Рядом фасоль с луком, сыры трех видов, мелкая жареная рыбешка, соус для макания и тарелочки с неизменным рисом и нарезанными ломтями хлеба с румяной корочкой, еще теплые. При термах не только подают, но и выпекают прямо на месте свежий.

Потянул руку за кувшином, собираясь налить себе.

— А виньяк мы твой потеряли, — жизнерадостно сообщил Шлиц. — Оставили в коридоре, а когда я вернулся, кто-то шустрый уже прибрал.

Остальные дружно заржали.

Полагаю, во дворце под шумок и кое-что ценное запросто могло исчезнуть. Попробуй потом докажи — поломали красивую вещицу или слуга заныкал. У меня вообще ощущение, что там проходной двор в этом смысле. Уж с кухни, без сомнений, прут в огромных количествах. И то, если постоянно готовят на пару сотен человек, а по торжественным дням и праздникам, возможно, и на тысячи, куда девать остатки? Не выбрасывать же, хотя имеются собственные свинарники. Семьи работников кухни уж точно не хуже хрюшек. У меня, когда вижу выбрасывание продуктов, аж душа ноет по старой привычке. Слишком долго жил впроголодь, и аж корежит. Начинаю понимать отца, вечно нудевшего про бережное отношение к стоящему на столе.

Тут меня пробило. Я же про Гунарова отца подумал. Уже временами не различаю, о каком речь идет. Млин, как бы прежняя жизнь из меня со временем окончательно не выветрилась с памятью ненужной. Надо записывать полезные идеи на будущее.

— За своевременную помощь нелишне будет выставить другой, побольше, — сообщил я всем.

— Кто же такими вещами считается, — вскричал Яким, дружески хлопая меня могучей лапищей по плечу. — Сегодня тебе жизнь спасли, завтра ты. На то мы и воины!

Компания поддержала дружным ревом согласия. Надеюсь, жест все же нелишний и его оценят. Благодарность по кодексу также является чертой благородного человека. Сделанное ему добро он должен возмещать многократно. Сам же не ждет благодарности за содеянное.

Проще говоря, на словах всегда положено быть скромным и ничего не ждать. Но если человек не отдарится серьезно, возникает подозрение, нет ли у него червоточины. Такие нравы.

— Головы полетят, — сказал старший из нас Лаар Джат, еще один из кучки телохранителей Джокума, чудом оставшийся целым. Из группы, с которой я постоянно тренировался, семеро погибли, трое вряд ли вылечатся, оставшись навечно калеками. Они все из зажиточных семей, кое-кто из родовитых и милостыню на Дно просить не отправятся, но вряд ли подобное порадует их родителей. Остальным повезло. Мы вовремя прибыли для удара с тыла.

— Мы свою задачу выполнили, — гордо провозгласил Шлиц под очередной довольный гул.

Каждый из девяти здесь присутствующих, включая меня, в той или иной степени пострадал, и, сидя полуголые, мы все демонстрируем повязки. Но это мелочи. Руки-ноги шевелятся, в обморок не падаешь — все замечательно. Шрамы украшают воина.

— Кто же предал?

— Выяснят!

И это были не слова. Как обнаружилось, существует отдельное подразделение, относящееся к Управе наказаний, подчиненное напрямую лично правительнице Сили. Оно расследует всевозможные заговоры и подозрения на них. Насколько реально дела существовали или они «шились» по приказу свыше, я не понял — слишком мало информации. Есть подозрение, что наблюдение за происходящим вокруг достаточно плотное и квалифицированное. Во всяком случае, выяснения начались буквально сразу, над покойниками.

Меня подробно расспросили, выясняя чуть не по минутам случившееся. При этом я и сам расспросил знакомых и, полагаю, имею достаточно четкую картинку. В обе караульных проникли до начала нападения, перерезав спящую охрану. Скорее всего, нападение должно было начаться за пару часов до рассвета. Сняв часовых на входе, они проникли бы тихо до самых покоев. Похоже, главной целью являлся Джокум. Сюда направилась основная группа. Мои и девочки Кари несвоевременные вопли подняли людей на ноги раньше необходимого для успешного нападения момента. В результате план провалился полностью. Почти три десятка охранников напавшие успели вырезать в первый момент и у покоев Сили. Если бы не бахат, все завершилось бы печально. Он в одиночку порвал дюжину убийц, причем не знать о его существовании не могли и наверняка готовились. Подойди они тихо — могли бы добиться успеха.