«– Кто за вас болеет в зале, Владимир? – спросил юный ведущий, радушно оскалив крупные ядовито-белые зубы.

– К сожалению, никто, – я изобразил чуть виноватую полуулыбку. – Приехал на игру я один, в Москве ни друзей, ни знакомых.

– Вы художник, Владимир? – сменил тему юноша, сверкнув стеклами очков и убирая оскал с худощавого лица.

– Самоучка, – я смутился, потупился и начал вроде оправдываться. – Поселок у нас маленький, долгими зимними вечерами делать нечего, вот и пристрастился к акварельным краскам. А вообще, я на инвалидности, пенсионер, так сказать.

– Вы регулярно смотрите нашу игру по телевизору?

– Стараюсь. Поселок у нас маленький, общей телевизионной антенны нету, а с комнатной телевизор не всегда ОРТ ловит.

– Расскажите, как же вам удалось попасть к нам на игру?

– Поселок у нас хоть и маленький, но телефон есть. Заказал через район переговоры с Москвой, телефонистки долго не могли прозвонить номер, который вы сообщаете в конце программы, но в конце концов меня соединили, я ответил на вопросы и вскоре получил приглашение принять, так сказать, участие.

– Какую сумму вы рассчитываете выиграть?

– Миллион.

– Смелое заявление.

– Как я уже говорил, поселок у нас маленький, делать особенно нечего, а пенсии мне хватает. Если не пишу картины, то читаю. Библиотека у нас при школе большая, хоть и поселок маленький, и школу давно в район перевели, а библиотека осталась, пожалуйста, пользуйся.

Зрители в зале зааплодировали. Непонятно чему, то ли тому, что я сообщил про закрытую школу, то ли сообщению о доступной всякому большой библиотеке в маленьком провинциальном поселке. На мой сторонний взгляд, режиссер, который командовал аудиторией, дал отмашку к аплодисментам не вовремя.

– Первый вопрос, – оживился юноша-ведущий, наклоняясь к плоскому монитору LG. – От чего учит не зарекаться русская поговорка? От сумы и от тюрьмы, от судьбы и лебеды, от скуки и лабуды, от крупной суммы в конвертируемой валюте.

В зале раздался дружный смех, и, вторя идиотскому настроению публики, юный ведущий растянул до ушей лягушачий рот.

– Вариант «А», от сумы и от тюрьмы, – ответил я, заметно волнуясь.

– Правильно! И вы заработали сто рублей...»

Я нажал кнопку ускоренной прокрутки видеозаписи. В кассетоприемнике видюшника весело гудело, на плоском экране убийственно дорогого телеящика мы с ведущим комично задергались, замелькали цифры внизу кадра: 200, 300, 500 рублей, «несгорающая» тысяча. Промелькнула рекламная вставка, 2000, 4000, мы с ведущим выпили чая, он его похвалил, 8000, 16 000, вторая «несгораемая сумма» – 32 000, опять реклама, и опять я, я не дергаюсь, сижу окаменевший, задумчивый, задергался, смешно размахивая единственной пятерней, 64 000, калейдоскоп крупных планов, то моя физиономия, то ведущего, 125 000, камера панорамирует по зрительному залу, снова я в кадре, 125 000, анонс программы «Время», рекламный блок, коротко мы, я и ведущий, теперь крупно я, а теперь он... Отпускаю кнопку ускоренной перемотки.

«– Вопрос на пятьсот тысяч рублей. Напоминаю вам, Владимир, вы можете забрать выигранные деньги в любой момент, но только до того, пока я не принял у вас ответ. Если вы сейчас ответите правильно на четырнадцатый вопрос, заработаете полмиллиона. Если дадите неверный ответ, потеряете сто восемнадцать тысяч. Несгораемые тридцать две тысячи у вас останутся. Также у вас сохранены все три подсказки – пятьдесят на пятьдесят, помощь зала и звонок другу. Играем?

– Послушаем вопрос, – я скромно потупился.

Аплодисменты, звучит тревожная музыка, ведущий зачитывает вопрос:

– Кому принадлежат слова: «Лишь некоторые люди задумываются чаще двух-трех раз в год; я снискал международную признательность, делая это раз или два в неделю». Варианты ответов: а – Уинстон Черчилль, б – Бернард Шоу, ц – Курт Воннегут, д – Стивен Спилберг.

Я вздыхаю порывисто, провожу запястьем здоровой руки по взмокшему лбу.

– Давайте рассуждать логически, – говорю я, глядя на свой монитор.

– Давайте, – охотно соглашается ведущий.

– Спилберга и Воннегута отметаем сразу.

– Почему? Объясните вашу логику.

– Оба они американцы, а в цитате чувствуется чисто английский юмор. Значит – или Черчилль, или Шоу. – Я поднимаю глаза на ведущего.

– Вы ждете от меня совета? Я не имею права вам подсказывать, но вправе напомнить, что вы в двух шагах от миллиона и у вас есть все три подсказки.

– Честно говоря, я не знаю ответа.

– Вы забираете деньги?

– Нет, я беру подсказку. Пятьдесят на пятьдесят.

– Уважаемый компьютер, уберите, пожалуйста, два неверных ответа.

Тишина в зале, звуковая отбивка, и Спилберг с Воннегутом исчезают. Аплодисменты...»

Я не тот, который на экране, а тот, который у телевизора, с пультом управления в руке, имеющей кисть, смещаю указательный палец с кнопки ускоренной перемотки, на кнопочку замедленного, «покадрового», просмотра.

«...Крупным планом лукавая физиономия ведущего.

– Владимир, вы мыслите в правильном направлении, продолжайте рассуждать логически.

– Я, пожалуй, возьму вторую подсказку. Давайте спросим у зала.

– Давайте! Уважаемые зрители, помогите, пожалуйста, Владимиру сделать выбор, проголосуйте за один из двух оставшихся вариантов. А мы с вами, Владимир, пока идет голосование, давайте выпьем еще чаю. «Майский чай», натуральный индийский чай, собранный вручную, поможет вам обрести твердость духа в нужную минуту. Голосование закончено, взгляните на монитор, за Уинстона Черчилля проголосовало сорок восемь процентов аудитории, за Бернарда Шоу сорок семь процентов, четыре процента думают, что это все-таки Курт Воннегут, и один, видимо, поклонник Стивена Спилберга, вопреки всему проголосовал за любимого кинорежиссера.

Аудитория смеется, оператор укрупняет мое лицо, я страдаю.

– Владимир, как видите, мнения поделились практически поровну между Черчиллем и Шоу.

– У Черчилля больше на процент.

– Вы знаете, что наша аудитория иногда ошибается?

– Знаю.

– У вас еще есть подсказка «звонок другу».

– Помню, но, когда я уезжал в Москву, в поселке отключили телефоны... – Я сделал паузу, переждал смех в зале, хихиканье ведущего и продолжил: – Поселок у нас маленький, нас на очередь поставили по замене телефонного кабеля.

– И когда же подойдет очередь вашего маленького поселка? – Юноша-ведущий откинулся на спинку сиденья, сумел, шельмец, улыбнуться одновременно и с подначкой, и с сочувствием...»

Я, который смотрит видеозапись, судорожно нажал кнопку замедленного воспроизведения. ВОТ! Вот он приподнимает правую бровь. Вполне естественная мимика, на пять с плюсом работает парень. Помню, я там, в студии, во время игры даже засомневался, никак не мог решить, стоит ли считать сие естественное, едва уловимое движение бровей ведущего обычной его подсказкой, или подождать более внятного мимического сигнала.