Я просто кивнул. Мои мысли были сейчас о другом. Второй день плавания и уже столько событий. Боюсь представить, что нас будет ждать дальше.

А дальше, как, оказалось, были погребение и прощание.

Изначальная численность команды «Каракатицы» составляла около трех десятков матросов. Но на момент нашей отправки она насчитывала две дюжины человек, включая капитана и заклинателя ветров. После нападения пиратов матросов в живых осталась примерно половина от прежнего состава. Девять погибло, в том числе заклинатель и рулевой, и семеро было ранено. Один из них тяжело, но Каладан сказал, что угрозы смерти нет, и парень поправится. И все же сейчас тела погибших, бережно завернутых в парусину и выложенных вдоль борта, нагоняли тоску, пока капитан читал над ними прощальную речь.

Несколько дней назад я потерял своих друзей, и теперь вновь гляжу на трупы. И хотя со многими из них я познакомился лишь вчера во время празднества, но все они показались мне отличными ребятами. А сейчас многих из них нет. Да, я видел смерть и раньше, но тогда она касалась абсолютно незнакомых мне людей, и мне до них не было дела. Грустно.

Если бы, ворвавшиеся на палубу пираты, не встретили сопротивление от галлеанцев, жертв могло оказаться больше. Но королевские солдаты оттянули на себя большую часть вражеских бойцов. А иначе, может быть среди них лежал бы и я… Так хватит рефлексировать! Я встряхнул головой, отгоняя скорбные мысли и огляделся.

На палубе собрались практически все, кто находился на корабле: Джайна с Дунканом, свободные от вахты матросы, галлеанские солдаты, сэр Ганелон, уже менее бледная Дисайлин, поддерживаемая Каладаном, даже наши нелюдимые пассажиры. Правда, из них, по ставшей уже традиции, тут присутствовал лишь парень — девица осталась внизу.

При нормальном свете я в коем-то веке, наконец, смог рассмотреть его. Невысокий, на голову ниже меня. Темноволосый и худощавый. Ничем не примечательное безусое смуглое и невыразительное лицо. Одет парень был тоже не броско — серый кафтан, темные штаны и сапоги с загнутыми к верху носами — в такой одежде ходит половина населения султанатов. Глазу не за что зацепится. Из парня бы вышел отличный соглядатай.

Я посмотрел на капитана. Он как раз заканчивал.

— … Да упокоят волны их тела, да упокоят духи их души! — произнес Румо последние слова своей речи и дал сигнал команде.

Двое матросов ловко подняли первое, завернутое в парусину тело, и аккуратно положили его на трап. Миг и оно соскользнуло за борт. Вскоре аналогичным образом за ним отправились оставшиеся восемь.

— Да упокоят волны их тела, да упокоят духи их души! — мысленно повторил я, а затем почему-то добавил. — Да хранит свет ваши души, ребята!

После церемонии все молча разошлись по своим делам, и жизнь на судне снова потекла своим обычным чередом. Разве что хлопот у матросов стало больше. Румо практически безвылазно теперь стоял у штурвала. Иногда его сменял один из пожилых матросов. Он, как, оказалось, тоже обладал навигацкими навыками. Остальных едва хватало на то, чтобы в отсутствии заклинателя справляться с парусами. Это раньше заклинатель, управляя потоками и парусами, мог практически в одиночку управлять судном, теперь же приходилось плыть по старинке. Надеясь на волны, ветер и удачу.

Никогда не поздно учится чему-то новому, да и лишние тренировки, чтобы тело оставалось в тонусе, не помешают. Потому, я от скуки начал помогать команде. Вместе с остальными карабкался по канатам и реям, ослаблял и натягивал парусину. И судя по тому, что никто из них не жаловался — получалось у меня неплохо.

Наконец этот ужасный день завершился.

* * *

Служанка поставила на стол наш заказ и стремительно удалилась, словно растворилась в воздухе. Шрам потер руки и жадно набросился на мясо, проигнорировав бобы — зелень мы обычно оставляли эльфийке. Следуя его примеру, я выбрал наиболее сочный кусок но, прежде чем отправить его в рот, посмотрел на Змейку. Похоже, что она к еде даже не собиралась притрагиваться.

— А ты почему не ешь?

— Почему, Дик? — вместо ответа спросила Змейка.

— Что «почему?» — не понял я.

— Почему ты спас ее?

— Кого? — по-прежнему недоумевал я. Шрам оторвался от еды и посмотрел на нас.

— Эту волшебницу из империи. Джайну. Почему ты спас ее, а не меня?

— …

— Почему, Дик? Почему ты предал меня? Я так надеялась, а ты… Ты позволил ему убить меня, когда мог спасти…

— Я… Я не знал… Я думал… Я думал ты сможешь за себя постоять… Ты всегда была такая…

— Ложь! — вскричала Змейка, перебив мои жалкие оправдания. Ее лицо исказила гримаса ярости и боли. Она вскочила из-за стола. Стул со стуком опрокинулся назад. — Все ложь! Ты влюбился в нее! Именно из-за этого ты погубил нас со Шрамом. Мы тебе мешали!

В глазах эльфийки зажглись зеленые огоньки. В руках со скрежетом полыхнуло ядовитое пламя, но вместо жара от него несло лютым холодом.

— Нет. Это не так! Да, скажи ты ей… — в отчаянии я обратился за помощью к Шраму. Он, наверняка знает, как успокоить свою подругу.

Но его не было. Зал трактира тоже куда-то исчез. Сейчас тут были только я, Змейка и стол между нами. И пламя. Ядовитое. Холодное. Оно стремительно набросилось на меня. Я сопротивлялся, как мог, вцепился в стол, но пламя со скрежетом затягивало в себя. Поднял глаза — Змейка зло усмехалась…

Я проснулся, дрожа от холода, и несколько мгновений не понимал, где нахожусь. Темнота. Плеск волн за бортом. Плавное покачивание… «Каракатица»!

Фу-ух. Это сон. Снова дурной сон. Как тогда в горах. С Ричардом.

Внезапно раздавшийся тихий скрежет едва не заставил меня подпрыгнуть от неожиданности. А это уже был не сон. Звук шел со стороны дверей. Осторожно скосил туда глаза. Лунного света из иллюминатора вполне хватило рассмотреть, как на полотне двери в районе засова извивается что-то длинное и узкое, напоминающее веревку.

Похоже, к вору пытаются проникнуть под покровом ночи другие воры. Как иронично.

Первой мыслью стало поднять шум и спугнуть наглеца. Но, во-первых, так я могу и не узнать, кто этот дерзкий тип, а, во-вторых, возобладал профессиональный интерес. Мне еще не доводилось встречать такое устройство для вскрытия засовов с внутренней стороны. Неизвестное приспособление чем-то напоминало длинный ус или толстую проволоку и было просунуто снизу — в щель между полом и дверью. Сейчас оно словно вьюн поднялось по полотну и обвило щеколду, но сдвинуть ее почему-то не могло.

И все же рано или поздно ему это удастся, потому, стараясь не шуметь, свесился с верхнего яруса и взглянул на Дункана — отвернувшись к стене тот спокойно себе сопел и явно ничего не слышал. Взял подушку, которую мне предоставили после моего купания со змеем, и не без удовольствия швырнул ее в телохранителя. Близнец и глазом не повел. Вот же гад.