меня вспыхнуло огромное пламя.

– Уходи! – закричал я. В моих венах горел огонь, а мир окрасился в обжигающий, ослепляющий красный цвет. – УХОДИ!

Мой голос затих, а Нелли стояла. Она глубоко вздохнула. Её взгляд был задумчивым: она анализировала ситуацию.

Теперь я понимал всё слишком чётко. Ярость уходила. Я попытался ухватиться за неё, чтобы не думать и не чувствовать.

– Та женщина из истории, – предположила Нелли. – Шелки были её семьёй, не так ли?

Я хватал ртом воздух.

– Но она не уплыла с ними, – её голос стал тише. – Может быть, она не могла. Возможно…

– У неё не было шкуры, – подсказал я.

Внезапно меня прорвало. Слова вырывались из меня потоком, будто дамбу, которую я возвёл, наконец снесли.

– У меня тоже нет шкуры! – закричал я. – Я единственный в своём клане в длинноногом обличье, и я не поспеваю за всеми. Я не могу плавать на дальние расстояния или на охоту, а мама постоянно обещает, что шкура скоро появится, но ничего не происходит. И потом клан вернулся…

Я рассказал ей, как в бухту пришёл мужчина, как я узнал правду об отце и как рассчитывал на Лунный день. Рассказал о Финне и драке, пещере со шкурами, о том, как мама настаивала, что поплывёт на север к мудрецам вместо меня. Как она должна была вернуться ко второму полнолунию и как я понял, что она в опасности…

Нелли выслушала мои ужасные слова до конца.

Мы пошли к вершине утёса. Я сел рядом с ней под дождём.

– Тебе нужна твоя семья, – сказала она мягко, но решительно.

Я кивнул.

– И шкура, – она повернулась и посмотрела мне в глаза. – Я помогу тебе. Вместе мы что-нибудь придумаем.

– Нет. Эта история всё изменила. Если ты со мной… – я не мог закончить предложение. Я снова видел перед собой нападение, но теперь над водой были руки Нелли, худые и коричневые.

– Шелки не такие, – уверенно произнесла она. – Ты сам так сказал. И тебе это лучше знать, чем какой-то дурацкой истории.

Мне стоило возмутиться, уплыть и никогда не видеться с ней, но поддержка Нелли и ощущение того, что я не один…

– Ты никому не расскажешь? – спросил я.

Она покачала головой:

– Кто я, по-твоему?

Раньше я бы сказал: человек. Но теперь я положил свою ладонь на её и произнёс:

– Мой друг.

Глава 46

По-птичьи

Я выплыл и ударил рукой о камень рядом с берегом, отчего на солнце засверкали капли воды.

– Время? – спросил я, тяжело дыша.

На пляже Нелли смотрела на часы.

– Четыре минуты тридцать семь секунд, – она записала время в блокноте. – Всего на пять секунд быстрее. Давай ещё раз.

– Какая у меня цель?

– Четыре с половиной.

Я сократил время плавания отсюда до камня в проливе на полминуты. Но Нелли настаивала, что я должен плыть еще быстрее. Она вела дневник моих достижений и составила план тренировок, чтобы я стал сильным пловцом со шкурой или без неё. И может быть, вполне вероятно, Луна заметит меня. Раньше я считал, что старался изо всех сил, но эти попытки не идут ни в какое сравнение с тем, каких результатов я добился с Нелли.

– Ну же, лентяй, – подначивала она, – за работу!

В притворном страдании я запрокинул голову. На вершине небольшой скалы виднелся буревестник. Птица кивнула в знак приветствия.

Это был тот самый буревестник, которому я помог у Мэгги!

Я хотел познакомить его с Нелли. Я встал и по-птичьи крикнул:

– Куда тебя несёт ветер?

Буревестник наклонил голову в сторону Нелли.

– Она хороший, – сказал я. – Друг.

Буревестник спустился и сел на мою вытянутую руку.

Нелли ахнула, её карандаш выпал из рук. Но не подпрыгнула, не вскрикнула, не сделала ничего такого, что могло бы спугнуть буревестника. Мой друг всё понимала.

Буревестник наклонил голову и пробормотал:

– Я найти стая. Хорошо.

Птица выглядела упитанной и здоровой, перья были гладкими.

– Ты один? – спросил я.

– Стая рядом. Я искать тебя. Спасибо, – буревестник уткнулся клювом в моё ухо.

– О! – мягко сказала Нелли. – Ты разговариваешь с ним!

Я расплылся в улыбке:

– Элементарные фразы на птичьем. Хочешь попробовать?

Нелли изумлённо закивала. Я подозвал её к себе. Она отложила часы и блокнот и пошла к моему камню; вода доставала до бёдер. Я объяснил буревестнику, что происходит, и он уселся между нами.

– Какую фразу ты хочешь выучить? – спросил я у Нелли.

– Хм… твоё имя.

Я назвал своё имя по-птичьи. Буревестник пробормотал его, кивая в знак того, что рад узнать моё имя. Затем попыталась Нелли, но она не понимала, какие звуки имели значение. Она произносила их, как больной гусь. Мы с буревестником засмеялись.

– Прекратите! – сказала Нелли, тоже заливаясь смехом. – Ещё раз.

Я повторил:

– Аран.

Буревестник повторил:

– Аран.

У Нелли вышло:

– Омар ртом.

Буревестник так хихикал, что потерял равновесие и замахал крыльями, чтобы не упасть.

– Хватит! – просила Нелли, смеясь. – Повторите!

– Аран, – произнёс буревестник.

Нелли сосредоточенно нахмурила брови:

– Кальмаром.

– Аран, – повторил буревестник.

– Ар-том, – сказала Нелли. – Ар-ом. Аран!

– Получилось! – воскликнул я.

Нелли захлопала в ладоши над головой.

– Хорошо, хорошо, – радовался буревестник. – Больше говорить.

Я достал из кармана каменного шелки, которого никто раньше не видел.

Нелли затаила дыхание, а затем потянулась и провела пальцем по гладкой каменной спине.

– Красиво, – восхитилась она.

– Шелки, – сказал я по-птичьи.

– Шелки, – повторил буревестник с подбадривающим видом.

– Щель мрака, – сказала Нелли.

Но с каждым словом девочка училась быстрее, отличая трели от чириканья, узнавая важность высоты звука. Нелли практически освоила фразу «Куда тебя несёт ветер?», но тут буревестник запрыгнул мне на плечо, уткнулся в щёку и сказал:

– Я лететь. Видеть стая.

Я перевёл для Нелли.

– Пожалуйста, поблагодари его, – попросила она.

Мы смотрели вслед улетающему буревестнику.

Нелли удовлетворённо вздохнула:

– Сегодня самый лучший день.

Как обычно, я почувствовал приближение лодки. На этот раз Нелли тоже почувствовала. Лодка возникла на горизонте, медленно прокладывая путь к пристани Спиндл.

– Ну вот, упустили возможность достичь лучших результатов, – посетовала Нелли.

– Завтра наверстаем. – Мы вышли на берег, под ногами каталась галька. – Постараюсь легко побить четыре с половиной.

Мы взбежали по тропинке, затем замедлили темп и шли мимо деревьев, пока наши пути не разделились.

– До свидания! – попрощался я по-птичьи.

– Что ты сказал?

– Омар ртом!

Мы махали друг другу на прощание, а смех соединял нас невидимой дорожкой искрящегося света.

Я выбрал длинную дорогу до Мэгги, наслаждаясь солнечным днём, и радостью встречи с буревестником, и попытками Нелли заговорить по-птичьи, и катал по ладони каменного шелки.

– Щель мрака, – вспомнил я, смеясь.

Я не заметил, как вышел из-за деревьев и начал идти по песку к двери Мэгги: в ушах звучало хихиканье буревестника,