Некоторое время, дрожа от ужаса, с дико бьющимся сердцем, я сидел неподвижно. Наконец решился ощупью найти стол, нашарил спички и трясущимися руками зажег свечу. Со страхом огляделся.

Хоггно Палач лежал на полу — в двух частях. Его голова была отделена и вместе со шлемом поставлена возле туловища. В левой руке у него было зажато несколько клочков пропитанной кровью бумаги. Мне не хватило хладнокровия снять шлем и посмотреть, из какого народа происходил Хоггно. Задыхаясь от ужаса, я рухнул на стул.

Довольно долго я сухо рыгал, но наконец все же несколько успокоился. И, словно бы очнувшись от транса, схватил кувшин и выпил его до дна. Сняв с гвоздя в стене нож с отверстием в рукояти, я сунул его в карман плаща и взял из глиняного горшка факел. А после покинул это малоприятное место.

Снаружи я в нерешительности остановился. В черепушке титана беспокойно мигал огонек свечи, свет лился из дыр на месте зубов, наделяя череп пугающим подобием жизни. Куда мне податься теперь? Туда, откуда мы пришли? Назад через лабиринт узких каменных лазов к сфинххххам и прочим тварям Негорода? Нет уж, спасибо!

Тогда куда? Во тьму, в неизвестное? В пещеры, полные еще более чудовищных опасностей? Ничего не скажешь, привлекательная альтернатива, словно выбираешь между обезглавливанием и повешением. Вытянув перед собой руку с факелом, я всмотрелся в черноту. Ух ты, а это еще что? У моих ног лежал клочок бумаги.

Я его поднял. Он очень походил на те, которые сжимал мертвый Хоггно, только крови на этом было немного. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он покрыт потускневшими значками. Это было какое-то неизвестное мне письмо, древние руны букваримиков или что-то подобное. И вон еще один! На некотором расстоянии от исполинского черепа лежал другой клочок. Подойдя ближе, я и его поднял — и увидел еще один, опять через несколько метров. Что это? След? След, оставленный убийцей Хоггно? И если да, случайность это или чей-то умысел? Не пойти ли мне по нему?

Что ж, у меня появился третий вариант. Теперь я мог выбирать между повешением, обезглавливанием и четвертованием. Но во мне затеплилась искорка надежды. Ведь может статься, убийца оставил след непреднамеренно, а тогда, сам о том не подозревая, он рано или поздно выведет меня к цивилизации. А если он сделал это сознательно, то вовсе не обязательно с дурными намерениями. Если он собирался меня прикончить, то без труда расправился бы со мной в жилище Хоггно.

И потому, повернувшись спиной к черепу с его ужасным содержимым, я пошел по следу из окровавленных клочков. А он повел меня сперва через лес сталагмитов, где обитала лишь мелкая и трусливая живность, которая, шурша и попискивая, разбегалась у меня из-под ног. С изматывающим постоянством вокруг капала вода — точь-в-точь изощренная пытка, но наконец я вышел в сухой, узкий туннель с гранитными стенами, который зигзагами вел наверх. Мне вспомнилась обезображенная обезьяна, поджидавшая нас с Хоггно как раз в таком месте, и я спросил себя, что буду делать, встретив такую тварь в одиночку. Вероятно, не успею даже вовремя найти в кармане нож.

За туннелем меня ждало широкое поле щебня (вероятно, с обрушившегося свода пещеры), над собой я различал лишь черноту, в которой скандалили летучие мыши. Вокруг тоненьким голосом напевал ветер, прохладный невидимый поток, который долгое время дул мне в лицо. По каким-то шахтам он отыскал дорогу с поверхности, и я позавидовал ему и его тайному знанию, с помощью которого и я, наверное, смог бы отсюда выбраться.

Становилось все теплее, я вышел в угольную штольню. Подбирая один за другим клочки, я пытался разгадать письмена и, потерпев неудачу, рассовывал по многочисленным карманам плаща.

Некоторое время спустя мне надоело это собирательство. Поскольку тайнопись мне все равно не давалась, я решил оставлять обрывки, где лежат. Слишком долго я смотрел исключительно себе под ноги, чтобы не пропустить ни одного, и не обращал внимания на стены туннелей — тем большим было мое удивление и радость, когда я вдруг обнаружил, что они сложены из грубо отесанных камней. Эти ходы уже творение не природы, а рук (или лап?) разумных существ! Я вернулся к цивилизации, пусть и довольно примитивной. Впереди все еще белели клочки бумаги. Теперь они попадались реже, расстояния между ними все увеличивались… И наконец я наткнулся на первую книгу!

Она лежала на земле, прямо посреди пустого коридора. Страницы и переплет у нее истончились, и сразу стало ясно, что, коснись я ее, она тут же распадется в пыль. Поэтому я решил ее не трогать. На книге лежал окровавленный клочок, и что-то подсказало мне, что это последний и отныне мне придется отыскивать дорогу самому. Сев на пол, я привалился к стене, одновременно счастливый и несчастный, усталый и настороженный. Я выбрался. Но куда? Я сбежал из дикой части катакомб, со свалки Книгорода. Но где же я очутился?

Я закрыл глаза. Всего минуточку отдохну. Не засыпать! Впрочем, последнее казалось маловероятным, так как перед глазами у меня тут же затанцевали кошмарные образы: страшные насекомые книжного моря, исполинский червь, сфинхххх, обезглавленный Хоггно… Вздрогнув, я сел прямее и с ужасом обнаружил, что факел погас. Оказавшись в полнейшей темноте, я стал панически его нашаривать, но не мог найти. Неужели его кто-то забрал? Может, мой таинственный спутник? Как он провернул, чтобы я ничего не заметил? Пошарив еще, я наткнулся на книгу: под моими когтями она распалась в пыль, я почувствовал, как по руке поползли жирные личинки. А потом услышал вздох.

«Эххххххххххх…»

Я не один. Со мной в темноте есть еще что-то.

«Эххххххххххх…»

И оно приближается.

«Эххххххххххх…»

Еще ближе. Я вжался спиной в стену.

«Эххххххххххх…»

Неведомое было почти у меня перед носом, я чувствовал его дыхание, его запах — точно распахнули дверь в гигантский антикварный магазин, словно только что поднялась буря книжной пыли, и вот-вот в лицо мне полетит плесневелая вонь фолиантов… Дыхание Тень-Короля!

Кто-то заговорил, и я проснулся. Да, проснулся. Я открыл глаза, и вот он мой факел — не погас и не украден, а честно светит на древнюю книгу и лежащий на ней окровавленный клочок. Я всего на минутку задремал. Задремал, чтобы встретиться во сне с Тень-Королем.

И все-таки, мои дорогие друзья, я слышал какие-то голоса. Несомненно голоса. Или это были только обрывки сна? Заблудившееся эхо, шорохи лабиринта? Взяв факел, я, кряхтя, поднялся — и вот! — снова что-то различил. Звук исходил из следующего туннеля. Только я собрался пойти на него, как он упал до шепота, а потом и вовсе стих.