– Только в том смысле, что я захотел не отменить, а все исправить, – вздохнул я. – Оживить их по-настоящему. Но, как и с восходом солнца, не знаю, с какого конца за это дело браться. И вовсе не уверен, что это действительно необходимо. То есть совершенно уверен в обратном. Поэтому нашел вам другого помощника.

– Это кого же? – изумился Магистр Шаванахола.

– Сами увидите. Думаю, он объявится в ближайшее время, чтобы вызнать у вас дорогу. А может, и сам найдет, с него станется. В любом случае, ваш друг скоро поймет, что остался не у дел. На это можете твердо рассчитывать.

– Хотелось бы верить.

– Ну так верьте, – улыбнулся я. – Ни в чем себе не отказывайте.

Он только головой покачал. Но возражать не стал. Допил кофе. Достал из кармана уже знакомый мне флакон и выдул несколько великолепных мыльных пузырей, один другого краше. Они взмыли к потолку и принялись порхать вокруг светильника, как нелепые ночные бабочки. И вдруг сказал:

– Если совсем начистоту, похоже, я просто воспользовался предлогом, чтобы оживить свой любимый миф. Создать Незримую Библиотеку – хотя бы ненадолго и только для вас. Я, понимаете, долгое время свято верил в ее существование и пережил одно из самых горьких разочарований в жизни, убедившись, что Незримая Библиотека все-таки выдумка. Больше всего на свете я хотел, чтобы она была.

– Теперь и я этого хочу, – вздохнул я. – Вполне возможно, тоже больше всего на свете.

Глаза Магистра Шаванахолы торжествующе вспыхнули.

– Ну вот, – сказал он. – Хоть что-то у меня получилось! А вы еще спрашивали, зачем такие сложности.

– Думаете, моего желания достаточно, чтобы ваше наваждение не исчезло? И навсегда осталось в моем подвале?

– Честно говоря, не думаю. Эта иллюзия исчезнет как миленькая в положенный срок. И хвала Магистрам. Неистребимых наваждений я уже создал предостаточно. И совсем этому не рад. Однако если, скажем, лет через двести окажется, что Незримая Библиотека все это время преспокойно таилась в одном из подвалов Замка Рулх или, к примеру, в подземных лабиринтах под Холоми, лично я совершенно не удивлюсь. Несколько раз в жизни я имел дело с Вершителями. И примерно понимаю, чего от вас следует ждать.

– Рано или поздно, так или иначе, да-да, – вздохнул я. – Однако старину Гюлли Ультеоя мне, пожалуй, жальче всех книг, которые я так и не успел прочитать. Я с ним почти подружился.

– Вот уж не ожидал, – оживился Магистр Шаванахола. – Это большая удача! – На этом месте он запнулся и смущенно добавил: – Моя, как его создателя. Боюсь, я слишком амбициозен, и с этим тоже ничего не поделаешь.

– Да, создать наваждение, с которым хочется подружиться, это действительно большая удача, – согласился я. – Ладно, ничего не попишешь. Несколько дней буду о нем тосковать, а потом забуду. Я вообще быстро забываю.

– Ваше счастье, – серьезно сказал Магистр Шаванахола.

Очень серьезно.

Кофе был допит. Я проводил гостя до порога. Мой вероломный пес собирался за ним увязаться, но в последний момент передумал. Видимо, вспомнил, как замечательно его здесь кормят.

Я приберег на прощание так много вопросов и просьб, что в итоге не сказал вообще ничего, даже не попросил держать меня в курсе насчет уничтожения Миров Мертвого Морока. Зачем договариваться о чем-то с человеком, который исправно приходит всякий раз, когда ты хочешь его увидеть. Ну и Джоччи Шаванахола оказался на высоте. Сказал: «До скорого», – подмигнул и исчез. На кой ему вообще было идти к выходу – вот загадка.

– Хороший дядька, да? – спросил я Друппи. – Вон и тебе понравился. Что-то в последнее время все такие хорошие, даже в глаз засветить некому. А дела, меж тем, из рук вон. Все бы ладно, но как теперь быть с Шурфом, вот чего я не пойму.

Друппи помалкивал, восторженно виляя хвостом. Демонстрировал, что я ему тоже вполне нравлюсь. Приятно, кто бы спорил, но мне сейчас требовались не знаки любви, а дельный совет.

Вариантов, по большому счету, было всего два. Первый: подождать, пока Незримая Библиотека исчезнет, и посмотреть, что будет. Может, и ничего особенного. Все же сэр Шурф Лонли-Локли не восторженный подросток, чтобы стреляться, не пережив крушения главной мечты своей жизни. С другой стороны, у каждого из нас есть свой предел, и хрен угадаешь, что может оказаться последней каплей.

Второй вариант – сказать ему все прямо сейчас, пока наваждение еще не развеялось. Дать Шурфу время привыкнуть к мысли, что Незримая Библиотека будет в его распоряжении не вечно, а еще три-четыре дня. И испортить человеку все удовольствие. Или нет? Читать книги, твердо зная, что их не существует, – очень странное занятие. Возможно, как раз в его вкусе.

Все остальные варианты были промежуточные: помучиться до завтра и сказать, помучиться аж до послезавтра и все-таки сказать, и так далее.

Разымышляя об этом, я собрался с духом, запасся провиантом и отправился в подвал. Кормить и огорчать.

– Что еще у тебя стряслось? – не поздоровавшись, спросил сэр Шурф.

Хорош бы я был, если бы решил ничего ему не рассказывать. Никак не привыкну, что все обуревающие меня чувства мало того что написаны на моем лице, так еще и крупным, аккуратным почерком старательной третьеклассницы. А ведь в юности я считал себя таким загадочным и непроницаемым, вспоминать смешно.

– Все живы, – поспешно сказал я. – В городе все в порядке. И в Соединенном Королевстве тоже. И…

– Ты лучше сразу скажи, где не в порядке, – предложил он. – Кучу времени сэкономим.

– Вот прямо здесь не в порядке, – вздохнул я.

– В твоем доме?

– В этом подвале. Вернее, в Незримой Библиотеке. То есть не в ней, а с ней. Я долго думал, говорить тебе или нет… Короче. Выяснилось, что Незримая Библиотека – просто наваждение. И исчезнет дня через три-четыре.

– Ну да, – спокойно подтвердил сэр Шурф. – Конечно, исчезнет. А как ты думаешь, почему я взял отпуск? Если бы я полагал, будто в моем распоряжении вечность, ходил бы сюда после работы. Я, конечно, как ты выражаешься, «маньяк», но держать себя в руках давным-давно обучен.

Я смотрел на него во все глаза.

– Так ты с самого начала знал?

– Смотря что ты называешь «самым началом». Иллюзорная природа библиотеки стала мне очевидна, когда я читал так называемое заклинание Куэйи Ахола. Для всякого более-менее опытного колдуна понимать, что именно происходит при его участии, – не исключительная доблесть, а норма. И я, конечно, осознал, что не просто делаю невидимое зримым, а вкладываю силу в овеществление несуществующего. Кстати, долго думал, говорить тебе или нет. И решил, что тебе будет гораздо легче пережить внезапное исчезновение библиотеки, чем несколько дней маяться в ожидании этой неприятности. Конечно, если бы я считал, что тебе, как и мне самому, важно успеть побольше прочитать, я бы предупредил, но…