И тут же, словно по сигналу, все боли в моем разбитом теле ожили и слились в одну мучительную, дергающую боль. Я хотел сделать, глубокий вдох, но сломанные ребра выразили яростный протест. Это была невеселая минута, ничего не скажешь. Я закрыл глаза.

— Что с ним? — тревожно спросил мой отец.

— Ничего, не беспокойтесь, — ответил доктор Митчем. — Очевидно, начинают сказываться переломы. Я сейчас дам ему болеутоляющее.

— Завтра я встану, — сказал я. — Я и раньше падал. И ключицы тоже ломал. Это ненадолго. — А про себя с грустью подумал: чертовски неприятная история.

— Завтра — нет, и не думайте даже, — услышал я голос доктора Митчема. — Неделя полного покоя, у вас сотрясение мозга.

— Я не могу неделю валяться в постели, — запротестовал я, — я буду слабее блохи, а мне надо скакать в Ливерпуле.

— Когда это? — подозрительно спросил доктор Митчем.

— Двадцать четвертого марта, — сказал я. Наступило короткое молчание — они обдумывали мои слова.

— Это, стало быть, в будущий четверг, — заметил мой отец.

— Выбросите это из головы, — строго сказал доктор Митчем.

— Обещай мне, — попросил отец.

Я открыл глаза и посмотрел на него, и, когда увидел тревогу на его лице, я в первый раз в жизни понял, что я для него значу. Я был единственным ребенком, и целых десять лет после смерти моей матери он воспитывал меня, не передоверяя экономкам, гувернерам или интернатам, как сделал бы на его месте любой другой богатый человек. Он сам тратил время, играя со мной и обучая меня, стараясь, чтобы я уже подростком научился жить счастливо и с пользой под бременем огромного богатства. Он сам всегда учил меня смело идти навстречу опасностям, но скакать в Ливерпуле в теперешнем моем состоянии было недопустимым риском, на который я просто не имел права — я понял это по выражению его лица.

— Обещаю, — сказал я. — Я не буду скакать в Ливерпуле в этом месяце. Но через месяц я буду опять участвовать в скачках.

— Ладно. Договорились. — Он успокоился, улыбнулся мне и встал. — Я еще загляну к тебе вечерком.

А теперь я хочу поразмыслить над словами одного из самых богатых людей мира, который думает о будущем своих потомков.

Спросили основателя Дубая, шейха Рашида, о будущем своей страны, и он ответил:

Мой дед ездил на верблюде, мой отец ездил на верблюде, я ездил на «Мерседесе», сын на «Ленд Ровере» и мой внук водит «Ленд Ровер», но правнук будет ездить на верблюде…

Почему он так сказал? Может, вот эти слова помогут нам что-то понять?

Тяжелые времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают тяжелые времена.

Вот ещё один человек говорит о том, что дети богатых людей — в зоне риска. Говорит со знанием дела, как специалист.

«Многие не поймут, но надо воспитывать воинов, а не паразитов…»

Так называемая «золотая молодёжь», — паразиты общества.

Алан Йорк — воин. Александр Юсупов — паразит.

Простите, что вы сказали, читатель? Ах, вы тоже читали книгу про Александра Юсупова, начало которой я процитировал? И заявляете, что он воин?

Я полностью с вами соглашусь. Из паразита он превратился в воина.

Но многим ли из «золотейшей молодёжи» удаётся подобное? Если выражаться сдержанно — меньшинству. Если выражаться более точно и чётко — единицам.

Мне как-то попался хороший совет.

Если вы хотите вырастить хороших детей, тратьте на них в два раза меньше денег и в два раза больше времени.

Подходит ли этот совет для богатых родителей?

Мне кажется, да. Только нужно слегка подкорректировать числа. Например, тратить денег не в два, а в десять раз меньше. Или в пятнадцать.

Думаю, вы меня поняли.

Глава 34.

Ага!

(Поговорим про аиста и капусту. И про это… И про то. И про секс. Который — часть жизни. Ну и вообще про многое).

В далёкие-далёкие времена, в далёком-далёком обществе… Женщину… Не считали человеком!!!!

И это было совершенно правильно. Полностью согласен.

А вот вы знаете… Хорошо быть умным.

Вот я, как умный человек, подумал, что мои слова некоторым людям не понравятся. И заранее принял меры. И теперь сижу спокойно и смотрю, что происходит.

А ещё — хорошо быть непонятливым.

Нет, я не спорю, оно напрягает, и даже сильно. Когда пытаешься что-то понять, но не выходит…

Но зато когда наконец поймёшь, такое ощущение, такое удовольствие испытываешь… Чуть ли не кайф.

Вот сейчас я сижу и пытаюсь понять — в чём дело? Почему люди из-за пустяка так завелись?

Ну ладно, женщины возмущаются. Это я ещё могу как-то понять. Но мужики-то чего обозлились?

Не все, конечно, некоторые со мною согласны. Но большинство мужского пола почему-то активно протестует.

В чём дело?

Ага! Я понял! До меня дошло!

Все эти возмущающиеся люди забыли одну элементарную вещь. А именно — значение слов меняется.

Вот возьмём для примера какое-нибудь слово. Можно даже первое попавшееся. И посмотрим на это слово.

У него есть значение. Но вот проходит сто лет. Или триста пятьдесят. Или тысяча. И — значение слова изменилось. У слова появилось новое значение. Иногда даже противоположное первоначальному. Но чаще — новое значение вообще никак не связано с предыдущим. (Которое забыли).

Вот вам всего лишь несколько примеров изменившегося значения слов.

Слово «инфляция» тогда означало всего-навсего «вздутие живота в результате скопления кишечных газов» и использовалось исключительно медиками. (Это говорится про девятнадцатый век). Понятно, что инфляция в современном её понимании существовала и тогда.

Ягодица — щека.

Так что если вы в какой-нибудь былине увидите слово «ягодица», помните, что там у него немного другой смысл. Отличающийся от современного понимания этого слова.

Вратарь.

В старину так назывался сторож, охраняющий ворота монастыря. Он открывал врата, он закрывал их. Вратарь, в общем. Смысл слова совершенно прозрачен, не так ли?

В спортивную терминологию оно проникло в 1930-е годы, когда в СССР решили поубавить количество заимствований в футбольной лексике. Голкипера переименовали во вратаря, форварда в нападающего и т. д.

Клюшка.

Как называется большая палка с загнутым верхним концом, на которую опираются при ходьбе? Правильно, клюка! А такая же палка, но чуть поменьше, в старину называлась клюшкой.

Английские хоккеисты свой рабочий инструмент называют просто палкой (stick), а вот у нас решили вспомнить древнее слово. А что, очень остроумно!

Двусмысленно звучит в песнях о казачестве слово «атаман» — якобы «предельно русское». На самом деле в ордынскую эпоху оно обозначало сборщика дани с Руси.