Немцы действовали в строгом соответствии с Полевым уставом, который требовал начинать атаку с расстояния в восемьсот метров. Именно на этой дистанции привстало несколько человек с биноклями в руках и начали внимательно осматривать предстоящее поле боя.

– Смотрите, смотрите, глаза не сломайте, – прошептал Олег.

Позиции разведчиков выглядели брошенными, сиротливая парочка минометов, а чуть далее – два вездехода с небрежно наброшенным на дуги брезентом. Рота десанта встала одновременно, и солдаты, построившись в двойную цепь, не спеша двинулись к автомобилям. Олег отложил бинокль и прильнул к оптическому прицелу. Увы, все в одинаковых комбинезонах, командира высмотреть невозможно, а стрелять надо. Мерный шаг немецкой шеренги ассоциировался с уверенностью в победе. Надо заставить их побежать, а для этого солдаты должны понести потери.

Олег выбрал одного из середины, далековато, но точное попадание не требуется, главное выбить из шеренги. После пятого попадания шеренга дрогнула и ускорила шаг, а последний выстрел из опустевшего магазина заставил побежать. Нет, немцы не испугались, обстрелянным солдатам нет причин бояться нескольких врагов с винтовками, они всего лишь спешили нанести завершающий удар. Десантники бежали, не открывая огонь, если не считать редких выстрелов по подозрительным холмикам или пучкам травы.

Момент истины наступил при сближении до четырехсот метров. Со стороны огонь шквальных пулеметов походил на ужасающий рев неведомого чудовища в ореоле смертельного пламени. Ленты в две с половиной сотни патронов опустели за несколько секунд, а ошеломленные солдаты зарылись носом в землю. Олег надел бинокль «Гамма-ВЭИ», затянул на затылке фиксирующие ремешки и не пожалел. В первый момент общая картина ничуть не изменилась, лишь добавились сюрреалистические фигурки немцев. Но вот над залегшей шеренгой начал бушевать сверкающий ураган, поднимая в небо облако пыли.

Пока Олег снимал инфракрасный бинокль, солдаты уже разделились на три группы и спринтерским рывком пытались покинуть опасный район. Плохо, очень плохо, организованное отступление неизбежно перейдет в новый вариант атаки с неизвестным финалом. Переключив «АВС-36» на непрерывный огонь, Олег ударил длинной очередью по немцам, бегущим в его сторону, и получил нулевой результат. Нет, он скосил несколько человек, а надо завернуть всю группу обратно к горящему планеру.

Солдаты его не видят, а ПББС надежно скрывает огневую точку. Пришлось встать в полный рост и прицельно ударить в центр группы. Отлично, его заметили! Демонстративно сменив магазин, повторил длинную очередь, а после третьей перезарядки начал бить одиночными с максимальной скорострельностью. Реакция немцев оказалась прямо противоположной – не меняя темпа и направления бега, они открыли ответный огонь.

Чертыхнувшись, Олег залег и снова начал стрелять прицельно, хотя испытывал пренеприятнейшие ощущения. До врага не более трехсот метров, они бегут прямо на него и через несколько секунд проткнут штыком. Очередной магазин на пятнадцать патронов ушел без единого промаха, и немцы неожиданно свернули вниз по обратному склону. Они не убегали, а прорывались к мосту! Как только появился достаточный разрыв между Олегом и увлекшимися погоней машинами с пулеметами, десантники воспользовалась удобным моментом выйти из-под обстрела.

Вездеходы не спеша загнали две другие группы под пулеметы затаившегося Немца, после чего сообща вернулись обратно. Им не пришлось стрелять: завидев машины с невиданным оружием, немцы побросали карабины и подняли руки. Однако финальный аккорд оказался неожиданным:

– Предлагаю сдаться, только в таком случае я могу гарантировать вам жизнь, – неожиданно заявил пленный офицер. – Я всегда отдавал должное мужеству русских солдат, но против всех мусульман вам не устоять!

– Надежда всегда умирает последней, – насмешливо парировал Олег.

Немец беспомощно оглянулся и понуро пошел к своим солдатам. Что он мог поделать, если русские, вопреки здравому смыслу, решили героически умереть?

И так русские поступали всегда! Плохие дороги с распутицей и зимние холода всего лишь отговорки, на самом деле план «Барбаросса» учитывал буквально все до мелких деталей. Генштаб Рейха лоханулся в базисе своей директивы, поставив главной задачей окружение частей Красной Армии. В подобной ситуации европейцы покорно поднимали руки и полковыми колоннами маршировали в лагеря военнопленных. Напротив – бойцы Красной Армии в массе своей сопротивлялись до последнего, даже оказавшись в глубоком тылу наступающего Вермахта.

Пленных расстреляли без ненужных сантиментов, затем разведчики собрали трофеи и занялись обустройством лагеря. Возвращаться нет смысла, основное ударное оружие на колесах, а вездеходам на остров не проехать. Тем временем радист принял сообщение из Москвы:

«Поздравляем с успешным завершением задания. Изъятые фальшивые фунты стерлингов необходимо сохранить для дальнейшей передачи представителям компетентных органов Великобритании. Вам надлежит оставаться на месте до прихода сорок третьего полка седьмой австралийской дивизии».

– Они месяц будут добираться, – передавая Немцу расшифрованный текст, недовольно заметил Олег.

– По реке быстрее, к тому же у повстанцев нет пушек, – прочитав сообщение, возразил тот.

– Для нас важны сегодняшняя ночь и завтрашнее утро. Если сумеем убедить аборигенов, то можно спокойно ждать австралийцев.

– Ребята закончили подготовку и легли спать, с наступлением темноты дежурные расставят чучела.

Олег по-прежнему находился под впечатлением газетных статей со страшилками о ночных нападениях злобных головорезов. По заверениям московских специалистов, у арабов нет регулярной армии, как нет единой тактики боевых действий. Каждый региональный лидер набирает воинов исходя из обстоятельств и финансовых возможностей. Сирийцы не объединялись даже во время общего восстания против колонизаторов. Единственным исключением служила авиация, немцы с итальянцами подарили самолеты, а шейхи собрали денежки и наняли в Турции пилотов.

Что касается региональных вооруженных отрядов, то несколько групп на верблюдах уже назойливо маячат вокруг холма. В лагере разведчиков никакого шевеления, лишь один Олег отрешенно смотрит на закат. Но вот солнце решительно нырнуло в песок, невидимая рука скинула полог, и почерневшее небо засияло нереально крупными звездами. Неожиданно навалился холод, и пойма реки закуталась в толстое одеяло тумана. Пора спать.

– Командир, вставай, они готовятся к нападению, – шепот часового вырвал Олега из сна.

– Разведка подходила?

– Двое приближались шагов на пятьдесят, обошли периметр и вернулись обратно к толпе у моста.

Из темноты вышел Немец и протянул чашку кофе:

– Держи, только сейчас на спиртовке сварил.

Олег закрепил на голове ремешки ночного бинокля и настроил резкость. Ночь наполнилась зелеными черточками мышей-полевок и столбиками сусликов. Перекинув через плечо ремешок аккумулятора, он обошел машины и посмотрел в сторону моста. Лежащие на земле верблюды давали тусклое свечение, зато кони сияли зеленым пламенем. Красиво, ничего не скажешь, но его интересуют воины. Собравшаяся в круг группа людей высвечивалась дымчатыми силуэтами с яркими пятнами лиц и рук.