— Хорошо! Иди, займись своими делами.

— Слушаюсь.

Аслан вышел.

Гурадзе протянул Макарову руку:

— Провожать не пойду, не будем привлекать к себе ненужного внимания. Следуй к проводнику и… как говорится, с Богом!

Капитан пожал руку бывшего командира, напомнив:

— Солдат береги. Они должны вернуться к своим матерям целыми и невредимыми, раз повезло выжить в бою.

— О них не думай. Они-то в отличие от всех нас совсем скоро вернутся к мирной жизни и только в кошмарных снах будут вспоминать последний свой рейд и пленение. Нам же, Дмитрий, такой роскоши ни за какие деньги не купить. Впрочем, и для нас война в конце концов кончится. Вопрос, где, когда и как. Но все, удачной охоты тебе, капитан!

— И вам здесь не скучать! До встречи, командир!

— До встречи, Макаров.

Капитан вышел из штаба и налегке, имея при себе лишь две пачки сигарет, зажигалку, боевую аптечку и фляжку с водой, направился к колодцу.

Курьер встретил его вопросом:

— Сам в плен сдался?

Макаров удивился:

— Я похож на труса?

— Ты не ответил на вопрос.

— Нет! Меня взяли, применив газ!

— Даже так? Значит, боялся тебя Гурадзе. Слышал, вы раньше вместе служили у федералов?

— Да, некоторое время.

— Ну, если он брал тебя, применяя газ, то, значит, ты действительно профессионал высокого уровня. И, что еще главнее, не предатель.

— Что-то я не понимаю тебя, Рамзан!

— А тебе ничего и не надо понимать. Тебе надо идти! Следуем в таком режиме: 50 минут ходьбы, десять — привал, через три часа большой, в полчаса, отдых, перед тем как лезть на перевал. Ясно?

— Ясно!

— В пути храним молчание, бережем силы.

— Не стоит меня инструктировать насчет того, как совершать марш в горах!

— И то правда! Тогда тронулись?

— Тронулись!

Двадцать пять километров Макаров с проводником прошли за семь часов. Большую часть времени занял обход завала, для чего пришлось дважды подниматься на перевал и дважды спускаться. Выйдя в «зеленку» рядом с сохранившейся за завалом дорогой, проводник остановил Макарова.

Извлек из кармана рацию:

— Али! Это Рамзан! Ответь!

Неизвестный Али, оказавшийся водителем джипа, ответил:

— Слушаю тебя, брат!

— Почему ты убрал машину с места стоянки?

— Потому что к завалу автобус и бронетранспортер подъезжали. Не иначе какие-нибудь журналисты или чиновники. Их сейчас везде полно. И тех и других.

— Много было гостей?

— Не-е! Охраны больше!

— Что они делали?

— Снимали завал на видеокамеру, о чем-то переговаривались. Но уехали быстро.

— Ясно! Выезжай на трассу к завалу!

— Слушаюсь!

Практически тут же из зарослей выехал черный джип с тонированными стеклами. Поднялся по крутому кювету, остановился возле Макарова и проводника.

Рамзан впервые за весь переход сказал более двух слов:

— На машине мы прибудем в Кунгас…

Он посмотрел на часы:

— Где-то в 21.30. Нормально. В машину!

Макаров устроился на заднем сиденье, проводник рядом с водителем. Джип тронулся. Али включил кондиционер. Приятная прохлада охватила тело со всех сторон. Капитан снял ботинки. Наконец он мог дать ногам отдохнуть.

Проводник рассчитал время верно.

Ровно в 21.30 джип въехал в небольшой, но густонаселенный город Кунгас, известный своей ГРЭС и рядом мелких предприятий, работа на которых в последние годы возобновилась. В центре Кунгаса находились административные здания, несколько пятиэтажных домов. Высился минарет мечети. На юге располагался микрорайон из трех — и четырехэтажных домов. Остальную территорию занимал частный сектор. По городу протекала река, Кунгаска, излюбленное место местной детворы. В 21.50 джип въехал во двор достаточно большой усадьбы с одноэтажным, но большим по размерам домом, окруженный с одной стороны садом, с двух других — всевозможными пристройками, включая гараж на несколько машин.

Макаров с проводником вышли из джипа.

Рамзан взглянул на капитана:

— Ну, вот мы и на месте!

Дмитрий спросил:

— Это твой дом?

— Да! Слава Аллаху, во время войны город не бомбили и дом уцелел, я его построил как раз перед началом первой чеченской кампании, как говорят русские, а по-нашему — агрессии.

— Федералы были здесь?

— Войска входили. Батальон охранял ГРЭС, сейчас федералов сменили свои менты, продавшиеся новой власти.

— Понятно!

— Так, сейчас делаешь следующее: принимаешь душ, ужинаешь и ложишься спать в специально приготовленной для тебя комнате, которую покажет Али. Комната оборудована кондиционером, так что отдохнешь хорошо. В семь утра я тебя разбужу. Подготовим отъезд, и в 10.00 ты должен будешь покинуть мой дом, Али выведет тебя из города на дорогу, ведущую к Новоильинску, к своему родному городу.

— Он мне не родной город, а место службы!

— Ну, значит, к городу, где ты служил.

— Где туалет?

— Есть и в доме, рядом с отведенной для тебя комнатой, есть и на улице, в саду. Но ночью по участку бегают собаки. Я не советовал бы тебе после одиннадцати и до шести выходить из дома. Собаки злые, порвут в момент!

— Хорошо! А где душ?

— Там же, где и уличный туалет. Я сейчас оставлю тебя. Все, что нужно, сделает и покажет Али! Он скоро подойдет!

— Хорошо!

— Тогда, до утра, капитан?

— До утра, Рамзан!

Приняв душ и поужинав, Макаров прошел в свою комнату. Прилег на кровать, приятно обдуваемую кондиционером. Завтра он окажется в Новоильинске. Но вот что странно. Сейчас капитан думал не о том, как отомстит за погибших преданных солдат, за свою сломанную судьбу, он думал о… Галине. Галине Вологодиной, с которой и общался-то всего один раз, несколько часов. Но, видно, зацепила его скромная медсестра, так отличавшаяся от гулящей супруги Ирины. И в нем росло желание вновь встретиться с Галей. Вот только примет ли она его, узнав, что капитан Макаров не погиб геройски вместе со своими подчиненными, попав в засаду, а, по сути, сдался в плен, позже согласившись работать на боевиков? И какая разница, что сделал это Макаров лишь ради спасения выживших вместе с ним солдат и лечения дочери. Оправдать предательство невозможно ничем. А он, как ни крути, предал своих. Примет ли? Но к ней надо зайти. Рассказать всю правду о своем пленении. Даже для того, чтобы претворить в жизнь то, что он задумал, узнав, что Гурадзе намерен использовать его еще в какой-то акции в Новоильинске. Да и отпустил бывший командир капитана в город странно легко. Впрочем, свой интерес он частично раскрыл, выставив условие убить вместе с Коршуном и начальника штаба. То, что он говорил, что Гласенко якобы тоже работает на него, всего лишь слова. Подтверждения этому нет. Вот по Коршуну все ясно. По остальным сплошной мутняк. Хотя, с другой стороны, один Коршун вряд ли мог организовать подставу Макарова и его отряда. Подобные рейды разрабатываются совместно с начальником штаба и начальником разведки. И раньше, будучи командиром десантно-штурмового батальона, майор Гурадзе никогда не лгал. Ни начальству, ни подчиненным. Порол правду-матку в глаза всем, от рядового до генерала. За что в батальоне его и уважали. И потом, какой ему смысл подставлять под пулю Гласенко? Это объяснимо, если необходимо убрать свидетелей совместной преступной деятельности. А также, если возникла необходимость освободить должности командира полка и начальника штаба, назначив на них новых, своих людей. Генерал-лейтенант Вертопалов тоже связан с боевиками? Ведь только он может назначить на должности тех или иных офицеров. Для чего? Чтобы иметь возможность манипулировать полком так, как это выгодно боевикам. Отдельный полк особого назначения — сила грозная для всякого рода бандформирований. Бандюки боятся спецназа. Вот и решили нейтрализовать Часть. Черт, голова идет кругом. Везде, куда ни глянь, предательство за предательством. Понятно, откуда у генералов и полковников типа Коршуна коттеджи и дорогие иномарки. На зарплату, даже генеральскую, не то что коттеджа не поднимешь, а даже участка не выкупишь. А если и выкупишь, то в течение нескольких лет. И кредита на иномарку стоимостью в пару лимонов рублей не возьмешь. Чем отдавать-то, если служить честно? Правда, сейчас в порядке вещей, что предприимчивые военачальники разных мастей открывают собственное дело, оформляя их на жен, детей, других родственников. Но и для открытия дела требуются деньги немалые. А у Гласенко в отдельном боксе складов ракетно-артиллерийского вооружения, начальник которого, по словам Гурадзе, тоже входит в преступную команду Коршуна, стоит «Хаммер» стоимостью в три с половиной лимона. Макаров видел его собственными глазами и слышал, как Коршун требовал, чтобы начальник штаба убрал внедорожник из Части и из города. Не убрал. Нашел объяснение появлению этого «Хаммера». Оказывается, это мэр города подарил ему «американца» на сорокалетний юбилей! Эту версию пустили по полку, и она всех устроила. Бериллов богат, он может дарить что угодно и кому угодно. Нет, значит, Гласенко связан с боевиками. И они с Коршуном стали представлять угрозу для хозяев Гурадзе. Поэтому-то так легко Череп предоставил ему возможность убыть в Новоильинск. Ликвидация предателей вдвойне выгодна Гурадзе. Он одним ударом убирает отыгравших свое марионеток, освобождая должности под других, более надежных, лиц, и повязывает Макарова с бандитами кровью. Одного не просчитал Череп. А именно того, что он, Дмитрий Макаров, намерен начать свою игру. Игру против Гурадзе. Но для этого необходимо претворить в жизнь то, что он задумал. А это возможно лишь при выходе на представителей серьезных спецслужб в Москве. Поэтому ему даже для этого надо наладить с Галей отношения. Только из ее квартиры можно что-то сделать. К тому же просто хочется видеть женщину, к которой он чувствовал более чем симпатию. Наверное, если не лгать самому себе, он просто полюбил ее. Надо попытаться встретиться с Галей. После акции по Коршуну и его подельникам. Ну а если она отвернется от него, что ж, значит, остается жить ровно столько, сколько потребуется на лечение дочери, а потом… потом подставить себя под пулю своих же ребят-спецназовцев. Снайпер не промахнется, лишь бы раскрылась цель. Вот он, капитан Макаров, и раскроется! Так под грузом тягостных дум и скопившейся усталости, как физической, так и психологической, Дмитрий Макаров незаметно для себя уснул. И снилась ему покрытая цветами поляна. И Галя с бегающей вокруг нее Лизой. Вот только себя рядом с ними капитан не видел. Но это был всего лишь сон.