Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После окончания Великой Отечественной войны, в сентябре 1945 года, Виктор Карасев поступил в Военную академию им. Фрунзе. С февраля 1945 года — в резерве Управления кадров МГБ СССР. Приказом МГБ СССР № 135 от 10 января 1950 г. подполковник Виктор Александрович Карасев был уволен в запас по состоянию здоровья.[290]
Сослуживцы по спецотряду сохранили добрые чувства по отношению к этому человеку. В качестве примера можно привести слова Алексея Ботяна:
«Все мы, кто воевал под командованием Виктора Александровича Карасева, на всю жизнь сохранили к нему чувство большого уважения, и я не преувеличу, если скажу, восхищения его командирским талантом. Опасность он чувствовал даже интуитивно. Порой мы поражались: наш командир отряда будто сам присутствовал в штабах врага, когда там разрабатывались карательные экспедиции: насколько точно он умел предугадывать действия гитлеровцев. И впоследствии, когда я в силу сложившихся обстоятельств стал командиром батальона, действовавшего самостоятельно на территории Польши, очень часто вольно или невольно обращался за советом к Виктору Александровичу, стараясь представить, как бы он поступил, очутившись на моем месте в данной ситуации. Иван Таранченко, тоже надолго оторвавшийся со своим батальоном от соединения, говорил мне, что испытывал такое же чувство»[291]
Другие ветераны отмечали способность и стремление Виктора Карасева учиться у других, более опытных партизанских командиров. Возможно, что в этом одна из причин того, что из «назначенного» он стал настоящим героем.
О брянских партизанах в Советском Союзе писали книги, снимали фильмы и слагали песни. Одна из причин повышенного внимания со стороны государства к этим народным мстителям объясняется просто — этим людям на территории Орловской области[292] удалось создать Партизанский край, или «Зеленый Бастион». Там существовали органы советской партийной и административной власти (включая военную прокуратуру), работали школы, выходили газеты. Руководство этого военного образования жило и трудилось в относительно комфортных условиях (например, землянки были электрифицированы, с большинством постов на границах подведомственной территории была организована телефонная связь, функционировал «аэропорт» и т. п.).
Комендант «Зеленого Бастиона» Дмитрий Емлютин, которого народ называл Брянычем,[293] стал одной из легенд брянского партизанского движения еще при своей жизни. Его имя упоминалось почти во всех монографиях и художественно-документальных очерках, посвященных партизанскому краю, созданному на территории современных Орловской и Брянской областей.
Авторам многочисленных публикаций удалось создать образ героического, мудрого и справедливого «хозяина» партизанского края. Справедливости ради отметим, что сам Дмитрий Емлютин всячески старался откреститься от этого образа. При этом он в силу требований цензуры предпочитал не рассказывать об отдельных негативных моментах в повседневной жизни «Зеленого Бастиона».
Советские журналисты крайне скупо сообщали о том, чем занимался Дмитрий Емлютин до июня 1941 года. Дело в том, что в предвоенной биографии этого чекиста не было героических страниц.
В двадцатые годы он не воевал на фронтах Гражданской войны или в партизанских отрядах на территории Западной Белоруссии. В тридцатые годы не проходил спецподготовку в качестве командира партизанского отряда. Его не было в числе тех, кто сражался в Испании.
О том, что началась война, он узнал из выпуска радионовостей. Более того, руководство областного НКВД даже не планировало оставлять его в качестве одного из руководителей партизанского движения на оккупированной территории. Хотя такой вариант и рассматривался. По крайней мере, его снабдили необходимым мандатом. В сентябре 1941 года враг стремительно наступал, и любой из сотрудников НКВД мог оказаться не по собственной воле за линией фронта. Немцы прорвали линию обороны, а чекисты не успели вовремя эвакуироваться, вот и появилась разведывательно-диверсионная группа.
В августе — октябре 1941 года Дмитрий Емлютин продемонстрировал организаторские способности — создал одну из школ по подготовке диверсантов и организовал в ней учебный процесс. Также он поставил на поток отправку разведывательно-диверсионных групп за линию фронта. Умел договариваться со всеми: руководителями областного управления НКВД, военными и партийными функционерами. С такими способностями он бы сделал карьеру в Четвертом отделе УНКВД Орловской области. В этом случае его бы знал узкий круг историков и ветеранов — коллег по работе. А в качестве начальника Объединенного штаба партизанских бригад он прославился на всю страну, написав интересную книгу «Шестьсот дней и ночей в тылу врага». В ней он очень мало рассказал о своей роли в организации и руководстве партизанским движением в Орловской и Брянской областях. Все больше про своих боевых товарищей.
Мы постараемся исправить этот недостаток и расскажем чуть больше о том, что по тем или иным причинам было недостаточно подробно освещено или чему не нашлось места на страницах воспоминаний Дмитрия Емлютина.
Родился Дмитрий Емлютин в 1907 году в селе Лбы Навлинского района Брянской области. После окончания начальной школы был пастухом в родном селе. Затем отправился в Донбасс, но на шахту не взяли — мал еще, поэтому пришлось побыть «мальчиком на побегушках» (посыльным в рудкоме). Вернулся обратно на Брянщину. Работал курьером, стрелочником и сцепщиком вагонов на станции Брянск-2. Здесь вступил в ряды ВЛКСМ, неоднократно избирался членом бюро комсомольской ячейки и ее секретарем.[294]
В 1929 году был призван в Красную Армию. Окончил школу дивизии особого назначения, затем служил командиром взвода Объединенной военной школы имени ВЦИКа. Вот фрагмент из характеристики, которую он представил при вступлении в Компартию.[295]