Ведь когда я вела переговоры с потенциальными заказчиками, зная, что мне завтра будет нечего есть, нечем заплатить няне за дочку и т. д., – хорошо ли я могла провести эти переговоры? Как говорит моя знакомая, владелица меховых бутиков, в этот момент у меня в каждом глазу светится доллар. Любой потенциальный покупатель это чувствует и как огня боится таких продавцов. Переговоры срывались, и я продолжала чувствовать, что бьюсь как рыба об лед. Что делаю-делаю-делаю – а итога финансового как не было, так и нет. Я все так же не могла свести концы с концами. И чувство безысходности не проходило. Мне всегда было трудно просить финансовой помощи! Я чувствовала себя обузой. И зная теоретически из семинаров Михаила Ефимовича, что ничего постыдного в просьбах нет, я задавала себе каждый раз вопрос: то ли это мои тараканы, что я не могу попросить, то ли это Колины заморочки, что он так болезненно относится к финансовым просьбам. Но к кому же еще обратиться, если не к любимому и обеспеченному мужчине?

С моей точки зрения, это было одной из причин (может, не основной) нашего будущего расставания. Вторая причина нашего расставания – постепенно разошлись интересы в делах и в мировоззрении. Но я даже на уровне сознания, т. е. в мыслях, никогда ему денежных претензий не предъявляла. Тогда я об этом даже не думала. Просто переживала собственную финансовую несостоятельность. Но каждый его отказ я потом для себя осознавала как оскорбление. Я чувствовала себя униженной, неспособной и бесперспективной для бизнеса. И только после пятой и очень конкретной просьбы пяти тысяч рублей на текущие расходы (а это был 2007 год – т. е. сумма была ничтожной), когда мы уже жили вместе три года в моей квартире (и бюджет у нас был раздельный), я наконец-таки поняла, что причина не во мне. Что если я хочу сохранить чувство собственного достоинства, мне надо перестать на него опираться и рассчитывать. Как финансово, так и в бизнесе.

У меня к Николаю осталось глубокое чувство признательности за то, что он помог мне организовать свой бизнес. За то, что он привел меня в ту деятельность, интереснее которой для меня спустя и восемь лет в мире ничего не существует. И я очень благодарна за те теплые чувства, которые я испытала с ним. За то, что я столько получила от него как от мужчины, что я поняла – какая я сама женщина. Но чувство униженности от его финансовых отказов тоже со мной. Возможно, у Николая были и иные мотивы. Возможно, для него ценность денег была гораздо выше, чем он старался продемонстрировать всем окружающим. Возможно и то, что он пытался использовать финансовую узду с тем, чтобы держать меня в нужных ему рамках.

Хочу немного поговорить о том, как я понимаю следующую мысль М.Е. Литвака: если человек развивается – надо ему помогать . Думаю, что тогда его развитие будет идти гораздо быстрее. Он спокойнее будет работать и достигать нужного результата. Свои будущие отношения с дочкой или с тем, кому буду помогать нарабатывать финансовую независимость, я понимаю так: если подопечный предпринимает все возможные на сегодняшний день усилия наработать нужные навыки и качества, но у него не все быстро выходит и получается, – вот тогда и следует помогать ему в удовлетворении основных потребностей. Иначе – унижаешь. Во всем должна быть МЕРА. Иначе, если строго следовать правилу НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ БЫТЬ ИЗБАВИТЕЛЕМ, превращаешься в нового ученика, который, как известно, «правовернее папы римского».

(Трусливая Львица сейчас рассуждает правильно. Но до сих пор то и дело представляет себя умирающей с голоду. Сценарий сильнее правильных мыслей. Правильно она говорит про бедняцкую психологию. Берн в свое время говорил, что богач, даже когда теряет деньги, остается богачом, у которого временные финансовые трудности. А бедняк, получивший деньги, остается бедняком, у которого просто завелись деньги. С бедняцкой психологией не так просто бороться. Лишь недавно я стал ездить в вагонах СВ, хотя финансовая возможность у меня уже давно такая была. А когда я хотел построить клинику, то построил фактически жилой дом. Вот и Трусливая Львица никак не может победить бедняцкую психологию. То слишком радуется большому заработку, то приходит в отчаяние от некоторых неудач в бизнесе. Но все преодолимо, если не останавливаться и не торопиться. – М.Л.)

09.10.2002. Среда

Колю понесло, и он разоткровенничался! На его пути встречалось много красивых и даже очень красивых женщин. Но длинных связей и больших следов не было. А со мной (вот удивительно!) отношения длятся уже год. При этом он благодаря мне точно знает, что дело не в сексе. (А я благодаря ему очень сомневаюсь в этом, так как таких именно сексуальных ощущений у меня до него не было.) (Кстати, а может, потому и не было, что не было и таких психологических личностных отношений. Все-таки ученики одной школы. – М.Л.)

ИТАК:

Он готов жить вместе (предлагал поставить эксперимент и провести после девяти дней совместной поездки вместе еще целых одиннадцать дней).

Я не готова жить вместе. И сказала, что он меня не вынесет. Ненависти не возникнет, возникнет остывание с обеих сторон одновременно. Он удовлетворился этим мнением и сказал, что будем встречаться и расставаться.

Он признался, что собирался ехать на семинар на море только из-за меня. Но так как я еду туда с несексуальными целями, то он, чтобы не становиться объектом всеобщего внимания, остается. ( Ну и идеи величия у него! Кому мы нужны? Все озабочены своими вопросами. )

На субботнем занятии М.Е. много говорил о сексе и взаимоотношениях между мужчиной и женщиной. Я понимала, что скрывать наши отношения с Колей становится все труднее (он живет один, я пять ночей из семи провожу у него, обедаем мы часто вместе, по городу и в парках гуляем тоже вместе). Я почему-то подняла вопрос, как вести себя, если твой сексуальный партнер предъявляет на тебя собственнические права. Ответ: говори то, что хотят от тебя услышать, а внутри чувствуй себя свободной и веди себя соответственно. Говорю «почему-то», так как не хочу, чтобы анонимность моего мужчины открылась всем. Не знаю, как буду вести себя с Тамарой, ведь сейчас у нас хорошее доверительное сотрудничество. Но я вижу, что она не может простить Коле, что он ушел жить один, что каждое его слово ее раздражает, и она, вольно или невольно, все время нападает на него. Узнав, что героиней его романа являюсь я, боюсь, она не захочет сохранить даже внешнюю форму рабочей обстановки. ( Сверхнаивность с моей стороны – уводить мужа и надеяться сохранить хорошие отношения с его бывшей женой. ) Обидно, что все, что я наработала своими силами (хотя и при помощи Коли), девчонками однозначно принимается как результат нашей с ним связи. ( Это мои собственные проекции. Может быть, никто думать так и не будет. В дальнейшем так и получилось: сотрудники после моего ухода отзывались обо мне хорошо. Но поскольку я сам не была уверена в своих достижениях, то переносила свои сомнения и на остальных. ) А уж я-то знаю, что это не так. Что он четко делит рабочие и личные отношения. Единственное, в чем он выделяет меня среди всех остальных, это во времени, которое тратит, разъясняя мне деловые вопросы.