Непосредственно после поворота нашего флота неприятельский огонь на время прекратился отчасти благодаря дымовой завесе, но главным образом вследствие чувствительных потерь, понесенных неприятелем[72]. К видимым, наблюдавшимся нами потерям относилась гибель одного корабля типа «Куин Элизабет» (название неизвестно), одного линейного крейсера («Инвинсибл»), двух броненосных крейсеров («Блэк Принс» и «Дифенс»), одного легкого крейсера «Шарк»[73] (и одного с позывными «0–4»). Тяжело были повреждены и частью имели пожары один броненосный крейсер («Уорриор», позднее затонувший), три легких крейсера и два истребителя (среди них «Акаста»). С нашей стороны затонул один лишь V-48. «Висбаден» потерял способность управляться, и «Лютцов» получил столь значительные повреждения, что командующий боевыми разведывательными силами около 21 ч. вынужден был покинуть корабль под неприятельским огнем и перейти на «Мольтке».

Командование I разведывательной группой перешло поэтому до 23 ч. к командиру «Дерфлингера». Повреждения имели также остальные линейные крейсера и головные корабли III эскадры, но они сохраняли свое место в строю. Ни один из них не доносил, что он не в состоянии держаться в строю, поэтому я мог рассчитывать на их полную боеспособность. После [238] того как неприятель должен был прекратить огонь по нашей колонне, направившейся на SW, он набросился на тяжело поврежденный уже «Висбаден». Мгла в этой части поля сражения рассеялась, и было ясно видно, что корабль храбро защищался, несмотря на подавляющее превосходство сил противника.

Начинать ночной поход было еще слишком рано. Если бы неприятель последовал за нами, то при сохранении курса, принятого после поворота, наши действия должны были принять характер отступления; если бы при этом наши концевые корабли получили повреждения, то нам пришлось бы либо пожертвовать ими, либо избрать иной образ действий, навязанный нам волей противника и, следовательно, для нас невыгодный. Трудно было также помириться с решением теперь же добиваться полного отрыва от неприятеля с тем, чтобы предоставить ему возможность встретить нас на следующее утро там, где он пожелает. Чтобы предупредить это, существовал лишь один способ — невзирая ни на что, еще раз атаковать неприятеля, нанести ему второй удар и энергично атаковать его миноносцами.

Успех маневра «отрыва от противника» укрепил меня в этом намерении, и я решил еще раз использовать эту способность флота к гибкому маневрированию. Этот маневр должен был застать неприятеля врасплох, опрокинуть его планы, построенные на остаток дня, и если бы удар оказался достаточно мощным, то и облегчить полный отрыв от неприятеля на ночное время[74]. Состояние «Висбадена» также побуждало меня сделать попытку оказать крейсеру помощь или, по крайней мере, спасти его экипаж. [239]

После того, как мы продержались на новом курсе около четверти часа, в 20 ч. 55 мин. флот вторичным поворотом вправо лег на курс Ost. Линейным крейсерам было приказано с полным напряжением всех сил действовать против головы неприятельской колонны, всем флотилиям миноносцев произвести атаку, а 1-му начальнику миноносцев, коммодору Михельсену, было дано распоряжение предоставить команде «Висбадена» возможность спастись на миноносцах.

Миноносцы, направленные к «Висбадену», должны были отказаться от попытки снять его команду. «Висбаден» и упомянутые миноносцы попали под столь жестокий огонь, что начальник миноносцев счел безнадежным рисковать своими кораблями. Отворачивая, V-73 и G-88 выпустили в общей сложности 4 торпеды по кораблям типа «Куин Элизабет».

Бой, разыгравшийся после второго маневра «Kehrtwendung» и приведший к ожидавшимся последствиям, очень скоро завершился горячим артиллерийским боем наших головных кораблей, которые в силу необходимости должны были развернуться вправо и лечь на параллельный курс, чтобы ввести в действие всю свою артиллерию. Но на этот раз, несмотря на охват головы («crossing the Т»), существовало сознательное намерение произвести атаку против центра неприятельской боевой линии. Неприятельский огонь был сосредоточен преимущественно по нашим линейным крейсерам и по кораблям 5-й бригады. Корабли сильно от него страдали, потому что с них почти ничего не было видно, кроме вспышек от неприятельских залпов, сами же они, по-видимому, представляли собой хорошую мишень. Особенно похвально было поведение линейных крейсеров: даже будучи значительно ослабленными убылью в личном составе, частью тяжело поврежденные, они по сигналу «атаковать неприятеля» («Ran an den Feind!») с беззаветным мужеством ринулись на неприятеля. Заслуживало также похвалы руководство III эскадрой и поведение кораблей 5-й бригады. Последние и линейные крейсера вынесли на себе всю тяжесть боя, и благодаря этому стала [240] возможной энергичная атака миноносцев. Продвижение линейных кораблей, выполненное в соответствии с намеченным планом, облегчило развертывание для атаки флотилиям, державшимся по их правому борту. Первыми пустились в атаку миноносцы VI и IX флотилий, находившиеся впереди при крейсерах. За ними последовали III и V флотилии, державшиеся при главных силах. II флотилию 2-й начальник миноносцев тотчас отозвал назад, чтобы она не выпустила попусту торпеды позади VI и IX флотилий. Ход событий подтвердил правильность этой меры. 1-я полуфлотилия и отдельные миноносцы VI и IX флотилий были заняты охраной поврежденного «Лютцова». Для использования приблизившейся VII флотилии, находившейся перед тем в хвосте нашего боевого порядка, удобного случая больше не представилось. VI и IX флотилии в результате атаки отвлекли на себя тяжелый неприятельский огонь, направлявшийся до того по линейным крейсерам, подошли на расстояние 38 кабельтовых и при благоприятных условиях выпустили торпеды по центру охватывающей колонны, шедшей по дуге окружности курсами от OSO до S и насчитывавшей более 20 линейных кораблей. Во время атаки S-35 получил тяжелые попадания в среднюю часть корабля и тотчас затонул. Все остальные миноносцы благополучно возвратились и доставили под конец густую дымовую завесу между неприятелем и собственными главными силами. Атака VI и IX флотилий, по-видимому, вынудила неприятеля отвернуть, так как атаковавшие после них III и V флотилии миноносцев нашли лишь легкие силы и не имели возможности атаковать линейные корабли. Благодаря действиям флотилий миноносцев цель удара была достигнута.

В 21 ч. 17 мин. флот в третий раз был повернут маневром «Kehrtwendung» и лег на курс W (схема 24); маневр был выполнен в тот момент, когда флагманский корабль командующего флотом, «Фридрих дер Гроссе», подошел к точке поворота на курс S. Хотя поднятым сигналом было приказано [242] повернуть всем вдруг вправо и сигнал этот был принят соседними мателотами, я разрешил командиру «Фридрих дер Гроссе» повернуть влево. Из-за этого на сзади идущих кораблях могла возникнуть мысль о возможности ошибки в сигнале. Но мое намерение дать больше простора и облегчить выполнение маневра кораблям, шедшим впереди «Фридрих дер Гроссе», было правильно понято шедшим за мной на «Остфрисланде» адмиралом, командующим I эскадрой (вице-адмиралом Эргардом Шмидтом). Он не ждал поэтому, чтобы сзади идущие корабли начали поворот, как это требовалось по правилам для уменьшения опасности столкновения, а подал пример своей эскадре, начав со своим кораблем крутой поворот вправо. Этот поступок явился высшим доказательством уверенного управления кораблями и умения флагманов правильно оценивать обстановку.