подумать я, соскакивая с байка в тот самый момент, когда стволы направленных на нас винтовок уже начали подсвечиваться сиреневым готовясь пропустить пучок разрядов.

Художник успел подхватить мой мотоцикл за руль, не дав ему завалиться на бок. Я же оттянул на себя три молнии, начав их впитывать правой рукой, а левой инвертировал разряд и расплавил две винтовки противника. Все это произошло так быстро, что наблюдай кто со стороны, просто не понял бы ситуации, но вдруг откуда-то справа раздались выстрелы, слившиеся в единую канонаду. Троица вояк, что остались при оружии, дернулась и разом осела на асфальт. Все с пробитыми головами. Те двое, что остались без винтовок еще до этого хотели сделать ноги, но я взял их под контроль и не позволил этому произойти. Еще два выстрела и они тоже завалились на бок, без проявления признаков жизни.

Я видел, что Художник осматривает ближайшие проемы окон. Выстрелы раздались оттуда, но конкретного места я не засек. Похоже, Художник тоже.

— Эй! — крикнул я, — Спасибо, кто бы вы не были!

— Всегда рады помочь, князь! — раздалось в ответ.

Голос я не узнал, но понял, что узнали меня. Интересно.

— Едем, — произнес Художник. — Нам помогли, но не стоит задерживаться.

— Тебе не интересно узнать, кто нам помог?

— Не все ли равно? — ответил Художник. — Скорее всего кто-то из народных ополченцев. Мои говорили, что их много за последние пару дней объявилось. Кто-то ищет приключений, кто-то, чем поживиться, а кто-то и впрямь на нашей стороне. Люди они очень разные. К каждому в голову не залезешь.

Он был в чем-то прав. Нам помогли и это замечательно. Если бы этот кто-то хотел показать себя, то наверняка вышел бы. А так, я подозревал, что едва мы уедем, и этих вояк, опрометчиво устроивших блокпост посреди улицы, оберут до нитки. Что-ж, их право. Я даже догадывался, что эти партизаны в засаде просто ждали удобного случая проделать это раньше, но не срасталось, а тут такая оказия.

Дальше мы ехали осторожней. Старались внимательно всматриваться в темные улицы. Пару подобный заградительных точек нам удалось объехать.

К парку, что отделял центральную часть города от частного сектора, где в основном располагались особняки зажиточных горожан, мы выехали без особого труда. Здесь же нам предстояло сильно взять на восток, чтобы вновь вернуться ближе к коридору. К той точке, где намечалось проникновение конгуров на территорию города.

Этой ночью в парке совершенно не работало освещение. Может быть, специально вырубили, чтобы народ не сразу заметил неладное, а может и наоборот, отключили такие же партизаны, что помогли нам на блокпосте.

По темным аллеям парка мы проследовали до места, где заканчивались особняки и вновь начиналась какая-то промышленная застройка. Точнее, здесь были подъездные пути. Располагались какие-то приемные терминалы, тупиковые железнодорожные ветки. С севера везли много чего, и в этом месте перелопачивали все привозное, сортировали и уже после этого направляли по назначению в различные районы города. Теперь я понял почему теневики выбрали это место. Крушить тут особо было нечего. Здания терминалов располагались по обе стороны на некотором отдалении от въезда, представляющего собой широченную площадку, где могло бы разместиться разом несколько сотен грузовиков.

Оцепление стояло в районе терминалов, но мы подобрались к ним с тыла. Завидев первые признаки военных, мы не стали лезть на рожон, а укрылись среди подступающих к этому месту высоких деревьев на самой границе парка.

Я полагал, что где-то здесь мы могли пересечься с людьми Олега. Вряд ли они попрут прямиком на оцепление. А так, было вполне удобно наблюдать за происходящим из-за спин тех, кто устроил нам ловушку. Волки вышли из окружения и сейчас со смехом наблюдают за охотниками, которые все еще думают, что флажки являются препятствием для умных хищников.

— Смотри, — Художник коснулся моего плеча и указал рукой на север.

Там, где-то очень далеко виднелись мечущиеся огни фар. Словно кто-то несся через ледяную пустыню на вездеходах, подскакивал на неровном льду, а свет заходился в бешеной пляске.

— Похоже, это те, кто гонит тварей в нашу сторону.

Я присмотрелся, но ничего не заметил. С такого расстояния было совершенно не ясно, что там происходит.

— Надо подобраться ближе, — сказал я и направил свой байк в ту сторону.

Художник немного поворчал, но поехал следом.

Нам удалось продвинуться примерно на километр, пока байки, сойдя с подогреваемого дорожного полотна не стали вязнуть в раскисшей каше грунтовой дороги. Я нашел небольшой лесок, который мог бы послужить укрытием для нашей техники и оттолкал байк туда. Художник последовал моему примеру, и дальше мы пошли пешком.

Мне нужно было увидеть своими глазами, что происходит, чтобы оценить возможности и понять, что предпринять.

Забравшись на низенький холм, я остановился. Это место было не лучшим наблюдательным пунктом, но вид отсюда открывался лучше, чем из низины.

Наконец-то я их увидел.

В полумраке ночи, едва разгоняемом ущербной луной, высились черные силуэты гигантских тварей. Они шли, сбившись в кучу. Не по одиночке, но и не организованной группой, словно идти сюда совсем не хотели. Я насчитал восемнадцать конгуров. Каждый из них был очень серьезным противником. Каждый мог произвести такие беспорядки на улицах города, что задрипанному Кинг Конгу и не снилось. Твари брели, понурившись, неспеша, но даже их медленный шаг оказался слишком быстрым для их конвоиров. Следом двигались загонщики на снегоходах и вездеходах, чьи отсветы фар я и видел издалека. Конгуры не обращали на них никакого внимания, словно их и не было вовсе.

Странное это было зрелище. И не понятное. Как эти ребята вообще собирались натравить всю эту толпу монстров на город? Как они собирались управлять такими созданиями? Я прекрасно помнил, какие усилия потребовались от меня, чтобы сдержать одного такого монстра. Да, сейчас я был сильнее и справился бы с парой, а то и тройкой таких, но все же. Менталисты наверняка были слабее меня. Разве что они были заточены на этих тварей, но я о таком не слышал.

Толпа кунгуров приблизилась к границе города и застопорилась. Словно эти машины для разрушений не хотели идти дальше. Я видел, как нарастает какое-то недовольство в их рядах. Идущие до сего момента безропотно, твари принялись перерыкиваться, дергаться, и, то и дело, совершать выпады в сторону своих загонщиков.

От края одного из терминалов, что был ближе к нам, отделилась низкая гусеничная платформа с установленной на ней не то