– Должен ли я доложить его светлости, что вы сейчас спуститесь к нему? – спросил Роб, заливаясь краской.

Эйдан ответил не сразу. На мгновение он представил себе, что будет, если он ответит отказом на просьбу самого влиятельного и самого страшного человека в Королевстве. С каким удовольствием он придушил бы этого Морэя, но он не настолько глуп, чтобы портить с ним отношения из-за какого-то пустяка. И он холодно улыбнулся:

– Нет, я поговорю с ним сам.

Правда, пока спускался по лестнице, возникло дурное предчувствие. Никто не умел держать его в таком напряжении, как граф Морэй. Черт, как же он ненавидел игры, в которые был вынужден с ним играть, войну, которую они вели. Увы, выбора у него не было. Зато было небольшое утешение. Морэй пока что его не убил, и Эйдан начал подозревать, что этого никогда не произойдет. Нет, Морэй, конечно, желает одержать над ним победу, причем любой ценой. На то он и дьявол – для него это дело чести.

Чем меньше шагов отделяло его от зала, тем холоднее становилось в замке. И хотя он к этому уже давно привык, все равно зябко поежился, правда, не от холода, а от отвращения и страха. Морэй был один в просторном зале, любовался на картину Джона Констебля. Никто толком не знал, сколько графу лет, но на вид ему нельзя было дать больше тридцати пяти. А еще он был хорош собой, со светлыми волосами, голубоглазый. Женщины были готовы выцарапать друг другу глаза за право разделить с ним постель, несмотря на то что редко какой из них удавалось к утру встать с нее живой. Впрочем, было немало мужчин, желавших того же.

Одет Морэй был по последней придворной моде – в длинных красных одеждах, алых чулках и коротком черном камзоле. И конечно же на нем был красно-черно-золотой плащ и много драгоценных камней. Прежде чем передать замок Оу Эйдану, Морэй на протяжении нескольких столетий занимался украшением зала, в надежде заручиться его преданностью, ибо знал, что Эйдан неравнодушен к красоте.

Эйдан же продолжил начатое, и теперь замок украшали сокровища, привезенные со всех концов мира, из разных веков, в том числе из будущего.

– Полагаю, у тебя для меня что-то есть, – важно произнес князь тьмы.

Эйдан не хотел, чтобы гость уловил его внутреннее напряжение, и потому попытался оградить свои мысли от вторжения в них Морэя. Но разве от графа что-то скроешь? У Морэя шпионы и соглядатаи повсюду, так что он наверняка уже узнал, что ему удалось отыскать в книжном магазине Нью-Йорка недостающую страницу. Подслушивал граф и мысли Эйдана, когда он забывал их оградить от посторонних, заглядывал в его сны.

– Да, я нашел недостающую страницу «Кладиха». Но какая мне польза от нее, если я должен отдать ее тебе?

– Ты останешься у меня в фаворе, – вкрадчиво произнес Морэй, и его светлые глаза оживились. – А вот неблагодарностью, независимостью и бесшабашностью тебе ничего не достичь.

– О, ты в любой момент можешь снести мне голову, и тогда одной заботой для тебя станет меньше, – бросил ему Эйдан, зная, что одолеть Морэя в бою невозможно. Этот дьявол снесет ему голову прежде, чем он сам успеет выхватить из ножен меч.

Эйдан подошел к столу, налил в прекрасный хрустальный кубок красного вина и протянул его Морэю. Когда тот принял его у него из рук, наполнил другой – для себя.

– Нам обоим известно, что я непобедим. В конечном итоге победа достанется мне. Ты же поймешь, что впустую потратил долгие годы, состоя в рядах Братства. А ведь тебе судьбою начертано стать одним из самых сильных демонов этого мира. Начертано верой и правдой служить мне.

Эйдан поднял кубок в приветствии и лишь затем пригубил. Пусть хорошим человеком его не назовешь, но все же зло ему чуждо. До сих пор он защищал Невинных, несмотря на все сомнения в силе данного им обета. И он будет делать это и впредь, хотя лично предпочел бы выступать в роли змея-искусителя. Но чего он не сделает никогда – так это не станет искать наслаждения в смерти, даже если порой его чресла взывали к нему, чтобы он переступил через данный когда-то обет. Нет, он лучше убьет самого себя. Вот почему он так ненавидит Морэя.

– Мы оба знаем, что ты насладишься своей новой любовницей еще больше, если отведаешь ее жизни, если, имея ее в постели, возьмешь себе ее силы, – вкрадчиво прошептал Морэй.

Эйдан внутренне напрягся.

– Одну минутку.

Чувствуя, как в нем вновь проснулась похоть, и ненавидя себя за это, он отвернулся и направился к сундуку в дальнем конце комнаты. Сундук этот был привезен из заморской страны под названием Индия и был сделан из золота и серебра. Сняв с шеи цепь, на которой болтался ключ, он отомкнул крышку и протянул Морэю то, за чем тот пришел, – страницу из священной книги. Может, после этого князь тьмы оставит его в покое.

Эта страница обладала особой силой – Эйдан это знал, ибо попросил священника сделать перевод. Третий стих мог вернуть к жизни умирающих, при условии, если раны были нанесены мечом или другим холодным оружием, например ножом или кинжалом.

Учитывая характер большинства битв, то более важную страницу, нежели эта, трудно было себе представить в книге, посвященной искусству исцеления. Морэй взял страницу у него из рук, и в глазах его тотчас вспыхнул огонь ярости.

– Она бесполезна! Все ее силы ушли! Эйдан довольно улыбнулся:

– Верно, бесполезна. Я сам испытал ее силу на одном из моих сквайров. Бедняга напоролся на собственный меч и умер от потери крови.

Морэй выпустил из рук пергаментный лист, и тот упал на пол.

– Ты надеялся меня обмануть?

Сердце Эйдана было готово выскочить из груди.

– Я нашел этот лист в книжном магазине. И не моя вина в том, что он оказался бесполезен. Думаю, это подделка.

Морэй осклабился:

– Ты намеревался играть со мной в мои игры и, похоже, вошел во вкус.

Эйдан напрягся, чувствуя на себе леденящее дыхание страха. Морэй внушал ему ужас. Но смерти он не страшился, хотя, конечно, предпочел бы жизнь.

– Ты ведь не спросил у меня, наделена ли она магической силой, – сказал он, пожимая плечами.

Морэй протянул руку и дотронулся ладонью до его щеки. Эйдан тотчас напрягся. Тогда Морэй едва ли не вплотную наклонился к нему, так что губы его почти касались лица Эйдана.

– Тогда я возьму твою женщину, – произнес он, касаясь губами его щеки. – На этот раз.

Эйдан в ужасе отпрянул от дьявола – ему не надо было объяснять, что стоит за этой угрозой. Морэй возьмет Изабель, попользуется ею и убьет, крича и корчась в экстазе. Более того, крича и корчась в экстазе, умрет и Изабель.

На этот раз.

Потому что в следующий раз это будет его сын.

И Эйдан рассвирепел. Схватившись за рукоять меча, он приготовился к поединку. Сердце ухало в груди, словно молот. Его долг – защитить возлюбленную, но за сына он готов умереть. Это исчадие Морэй превосходил его во всех отношениях, и победа наверняка достанется демону, но, если Древние простят ему, Эйдану, его прегрешения, кто знает, вдруг он обретет новые силы. Морэй не уйдет отсюда просто так.