– Кто это? – поинтересовался Мушкетер.

– Не важно. Гости. – Я на миг задумался. – Слушай, когда будет время, покопайся в сети. Что известно там о планете Кроам?

– Принято. А сейчас быстро за управление. Мы выбираемся из гравитационного поля. И похоже, нам на перехват идет эсминец.

Я молча плюхнулся в кресло пилота. Тотчас ремни обвили все тело, сознание отключилось, и вскоре я уже в который раз стал кораблем…

Я осмотрелся. К нам действительно уже направлялся эсминец. Но он, хоть и чертовски маневрен, все же не создан для действия в гравитационном поле планеты. Здесь у нас было преимущество. Правда, только до тех пор, пока ему на помощь не прибудут истребители. Тогда эсминец перекроет нам выход из поля планеты, а истребители будут песочить нас тут. Значит, несмотря на временное преимущество, надо срочно выбираться отсюда.

– Правильно, – подтвердил мои мысли Мушкетер. – Я тоже так подумал. Вот мои расчеты. – Перед моим мысленным взором быстро пронеслись разные схемы, расчеты и прикидки. В обычном состоянии я никогда не смог бы так быстро обработать такой поток информации, но здесь все было иначе. Все-таки хорги действительно гениальные инженеры. Их техника выше всяких похвал.

– Идет. Но будь готов, что я возьму управление.

Мушкетер ничего не ответил. Только корабль закрутился в каком-то немыслимом пике. Через долю секунду он уже летел совершенно в другую сторону. Эсминец по инерции проскочил дальше. А так как расстояние между нами было значительным, то этот маневр помог нам еще больше выиграть расстояние.

На эскадре торов, похоже, сообразили, что идущая на прорыв яхта все же нечто большее, чем игрушка богача, и направили на перехват еще два корвета. Но они не успевали. Мы уже покинули гравитационное поле планеты и теперь стремительно неслись в открытый космос. Теперь к нам двигалась только парочка крейсеров. Но крейсера, при всех их преимуществах, все же не создавались для перехвата таких вертких и небольших целей. Мы были значительно маневреннее их.

– Нас вызывают, – сообщил Мушкетер.

– Игнорируй.

– Принято.

– Слушай, а ты рассчитал ситуацию, когда крейсера убедятся, что не смогут нас перехватить, то попросту уничтожат? Это для них не составит труда.

– Не хотел тебя огорчать, но мои сканеры засекли накачку их орудий. Похоже, они специально не закрываются маскировочным полем. Дают понять, что готовы к стрельбе. Очень мило с их стороны. Теперь я могу совершенно точно сказать, когда они выстрелят.

– Всегда мечтал узнать время своей смерти с точностью до миллисекунды, – буркнул я.

Со стороны могло показаться, что все эти разговоры сильно отвлекают нас от управления, но время при соединении течет совершенно иначе. На все эти реплики мы потратили меньше наносекунды. Мозг человека, подключенного к электронным системам корабля, мог работать с почти световой скоростью. Хотя как это происходит, не перегружая все нейронные связи, я не мог даже догадаться, хотя и учил всю эту теорию у хоргов.

– Держись! – Яхта вдруг резко клюнула носом вниз и через долю секунды опять понеслась в противоположную сторону. А над нами сверкнули разряды орудий крейсера. – Ага, а теперь вступает в дело мой сюрприз. – Словно предвидя мой вопрос, Мушкетер объяснил: – Я сейчас проник в их схемы, и теперь на экранах всех кораблей отражается наша гибель. Надолго это их не отвлечет, антивирусы уже засекли мою программу, но нам хватит.

И действительно, корабли блокады, словно не замечая нашей яхты, неслись к тому месту, где мы были совсем недавно. Мушкетер начал сверхсветовой разгон, стремясь к тому моменту, как торы раскроют обман, скрыться за звездой системы.

– Думаю, теперь они сообразят, что, находясь в боевом дежурстве, не стоит трепаться в эфире открытым текстом, – довольно буркнул Мушкетер. – Теперь, если хотят, пусть погоняются за нами. – Он включил форсаж, и вскоре система исчезла из виду.

– Слушай, а гости наши целы? От наших маневров?

– Не переживай. Я увеличил мощности компенсаторов. Конечно, пришлось перегрузить цепи, но твои друзья уцелели. Кстати, я нашел информацию про Кроам. Ты уверен, что хочешь услышать ее?

– Да. Один из моих гостей кроамец.

– Надо же, – искренне изумился Мушкетер. – А там было написано, что их больше не осталось.

Я уже приготовился к тому, чтобы разорвать контакт с компьютером, но тут замер.

– В каком смысле? – озадаченно спросил я.

– В самом прямом. Там было написано, что их всех уничтожили. Вместе с Кроамом и теми планетами, что они успели колонизовать. Как я понял, эти кроамцы, едва выйдя в космос, стали считать себя избранной расой. Старые расы на это мало обращали внимания, но вот настоящих хозяев галактики, таких, как хоргов и дролов, это задело.

– Но это не повод уничтожать целую расу!

– Это не повод. Но видишь ли, эти кроамцы сами уничтожили две расы. Правда, те еще не достигли уровня космических полетов. Как там было написано, кроамцы мечтали создать галактическую империю с собой во главе. Но сил, понятно, у них на это не было. Тогда кому-то из них и пришла в голову мысль обзавестись союзниками. При этом они сообразили, что союзников проще воспитать, а не договариваться с кем-то. Вот кроамцы и бросились на поиски миров, находящихся в докосмической эре. Там они начинали свою миссионерскую деятельность, представляясь в виде богов. Дальше они уже лично направляли развитие цивилизации, внушая аборигенам почтение к себе. Было не доказано, но похоже, что они вмешивались даже в генетику расы. Таких союзников они себе нашли около десятка. Но в двух случаях что-то там пошло не так. То ли те расы были более стойкими к внушению, то ли еще что, но они все вымерли.

– А эти все хозяева галактики не могли вмешаться раньше? – с трудом скрывая ярость, спросил я. – Они что, не могли представить, к чему такое вмешательство может привести? Почему они вмешались только в тот момент, когда случилась трагедия?

– Ты меня спрашиваешь? Если хочешь, могу поискать…

– Не надо, – оборвал я. – Подозреваю, что ответ мне не понравится. Скорее всего всем им не было никакого дела до того, что творят кроамцы. Когда же случилась трагедия, то все посчитали это очень хорошим поводом разобраться с беспокойной расой. Только вот уничтожение… видать, эти кроамцы здорово сумели всех рассердить.

– Наверное, – согласился Мушкетер. Как я понял, его все это не сильно потрясло. Он слишком умозрительно относился к жизни и смерти. Я же смерть уже видел. Более того, я сам умирал. И для меня все это не было абстракцией.

Я сидел в кресле напротив своих гостей и с грустью размышлял о собственных проблемах. Как я подозревал, мои гости еще доставят хлопот. И что мне теперь делать с кроамцем? Ведь некуда его отпустить. Трое моих гостей с таким же интересом рассматривали меня. Пожалуй, лишь кроамец был внешне равнодушен ко всему. Только если очень внимательно к нему приглядеться, можно было заметить признаки интереса к происходящему.