Я ознакомилась. Там было всего три листа бумаги, и на каждом была фотография человека. Двое парней показались мне смутно знакомыми, возможно, мелькали в ориентировках, а третьего я знала в лицо.

— Объект «Коп», — сказал агент Смит. — Капитан Макфарлен, начальник сто восемьдесят девятого участка.

Ага.

А еще — самый коррумпированный коп в Городе.

Он брал взятки, крышевал бизнесы и, по слухам, работал на организованную преступность. Но хуже всего было то, что он заставлял своих подчиненных брать взятки, крышевать бизнесы и работать на организованную преступность. Честные копы валили с его участка, как дикие звери, напуганные лесным пожаром, зато нечистые на руку записывались в очередь на перевод в сто восемьдесят девятый.

Самое странное, что все всё знали, но никто ничего не мог доказать, и отдел внутренних расследований только привычно разводил руками, отвечая на вопросы, почему Макфарлен до сих пор не только на свободе, но и при погонах.

Кажется, теперь я начинаю понимать, почему.

— А это кто?

— Объект «Смуглый», — сказал агент Смит, на этот раз не став называть фамилию. — Он — новичок в «коза ностра». Недавно приехал из Европы, но быстро набирает вес в глазах местных семейств. Занимается, в основном, организацией проституции и торговлей наркотиками. Предпочитает вести агрессивную политику, склонен к экспансии.

Как только агент Смит сказал про мафию, я тут же вспомнила, откуда я знаю третьего парня. Я положила лист с его фотографией наверх.

— Это же Вито Дженовезе, — сказала я. — Сын Джанкарло Дженовезе.

— Да, это он, — сказал агент Смит. — Объект «Бульдог».

— Почему Бульдог?

— Он служил в корпусе морской пехоты.

— Вот именно, — сказала я. — Он учился в колледже, служил в морской пехоте, воевал за нашу страну, и единственное, что связывает его со всеми этими ребятами, любящими использовать рядом с фамилией приставку «дон», это его отец. Про него даже в газетах писали, мол, яблоко укатилось от яблони очень далеко. Он — не плохой парень.

— До недавнего времени это действительно было так, — сказал агент Смит. — Но сегодня вся эта тройка ужинает в ресторане «Джованни» на Пятьсот Тридцать Восьмой улице. Этот район еще называют Маленькой Италией.

— Я знаю, как называют этот район, — сказала я. — Но факт его ужина с плохими парнями еще ни о чем не говорит. Может быть, это они его пригласили.

— Это они его пригласили, — сказал агент Смит.

— И кто мишень? — не зря же они подсунули мне револьвер. — Все трое?

— Нет, только Вито. Остальные… не важны.

— Но он даже не мафиози.

— Послушайте, Боб, — сказал агент Смит. — Вы никогда не задумывались, почему все знают об организованной преступности, правящей улицами нашего Города, но никто с ней не борется?

— Там целый комплекс причин, — буркнула я.

— Верно. Но самая, так сказать, непреодолимая заключается в том, что эта борьба невозможна, — сказал агент Смит. — Полиция пробовала, Бюро пробовало, даже мы пробовали, но ничего не получается. Складывается такое впечатление, что у восьмидесяти процентов итальянской этнической преступности — а итальянская этническая преступность, можете называть ее мафией или «коза нострой», как вам угодно, на данный момент в городе превалирует — сюжетная броня, которая сводит к нулю все наши усилия. Словно они неприкасаемые.

Да, с таким я сталкивалась. Все знают мафиози чуть ли не поимённо, знают, где они живут, как одеваются, на каких машинах ездят и в каких школах учатся их дети, журнал «Таймс» даже как-то выходил с фотографией Сальваторе Маранцано и подписью «гангстер года», но создается такое впечатление, что известно это всем, кроме полиции.

Долгое время я полагала, что главной причиной тут является коррупционная составляющая, но агент Смит явно имел другое мнение на этот счет.

— Раньше мы считали, что это несколько не зависящих друг от друга сюжетов и пытались выщёлкивать их поодиночке, чтобы понять, где кончается одна история и начинается другая, но это была неправильная теория, — сказал агент Смит. — Совсем недавно нам в руки попал документ, из которого стало очевидно, что все они связаны одним общим сюжетом, главным действующим лицом которого является как раз Вито Дженовезе. Он — тот камень в фундаменте, на котором держится вся пирамида. Если его убрать, все остальное рассыплется, как карточный домик.

— Что за документ?

— Помните, я показывал вам книгу с клоуном на обложке?

— Такое не забудешь, — сказала я.

— Мы получили еще одну книгу, — сказал агент Смит. — Которая очень подробно описывает главную проблему с организованной преступностью в нашем Городе.

— Где вы их берете?

— Это закрытая информация, — сказал он.

— Но вы безоговорочно им доверяете?

— Да. Достоверность этого источника информации подтверждена многолетней практикой.

— Но если я попрошу вас назвать примеры, вы скажете, что это закрытая информация?

Он кивнул, не отрываясь взгляда от дороги.

— И по этой книге выходит, что главная проблема с организованной преступностью в нашем городе…

— Это Бульдог, — сказал агент Смит. — Главное действующее лицо глобального сюжета. Половина гангстеров с сюжетной броней носят ее потому, что их должны убить по его приказу. А вторая половина просто будет на него работать.

— Но этого еще не произошло, так? — вся эта информация не очень хорошо укладывалась в голове.

— Да. И мы, а точнее, вы, должны сделать так, чтобы этого вообще не произошло.

— В это довольно трудно поверить.

— Он, может быть, и хороший парень, — сказал агент Смит. — Но люди меняются, и перелом в его судьбе уже произошел. В его отца стреляли, его семья под ударом, и сейчас он сделает все, чтобы защитить своих. И обратного пути для него уже не будет.

Это в принципе не та дорога, с которой можно легко свернуть, а уж если в спину тебя подталкивает сюжет…

— У нас есть информация об этой истории на много лет вперед, — сказал агент Смит. — И поверьте мне, Боб, с каждым годом будет становиться все хуже и хуже. Все больше и больше смертей. А мы по-прежнему не сможем вмешаться.

— Но я так понимаю, что он еще ничего не сделал, — сказала я.

— Верно. И вы должны остановить эту историю в самом начале, Боб. Этим вы окажете Городу огромную услугу.

— И этого никак нельзя сделать, не убивая этого парня?

— Иногда смерть — это единственный ответ, — сказал агент Смит.

Да.

И зачастую на все вопросы сразу.

Стоило отдать должное агенту Смиту, он сдержал свое слово и действительно рассказал мне, кого и за что, хотя мог бы и просто пальцем ткнуть.