– Господи, Сабин неслабо тебя обработал, да? Послушай, мы не должны забывать. Никто и не требует. Исцеление не означает, что прошлое перестает существовать. Оно означает, что мы принимаем его и продолжаем двигаться дальше.

Я хочу ему верить, но эта ночь поселила во мне сомнения.

Крис берет мою руку в свои ладони.

– Давай начнем сначала. Посмотри на меня и слушай очень внимательно. Свадебное приглашение. Ты не понимаешь, почему я до сих пор его храню, верно?

Я качаю головой.

– Оно со мной как напоминание больше никогда в жизни не творить таких глупостей. Никогда не отгораживаться от тебя и не убегать от близости и серьезных отношений. Я храню его в качестве напоминания, что никогда не должен был допустить, чтобы все зашло так далеко. Ведь именно я должен был отменить помолвку. Мне стыдно за все, что связано с Дженнифер и свадьбой. Я почти потерял тебя навсегда, и только благодаря твоей глубочайшей вере в меня и в нас мне чертовски повезло вернуть тебя обратно. С тех пор мы с тобой вместе построили наши отношения. Вот почему я храню приглашение. Блайт, ты моя жизнь. Ты же знаешь это, правда?

Его обожание настолько искренне, что на моих губах расцветает улыбка.

– Ты – любовь всей моей жизни, другой такой никогда не будет.

Крис опускается передо мной на колени и вытирает мне слезы.

– Да. Я всегда буду с тобой. Нас не сломать.

– Нас не сломать, – повторяю я.

– Да. А теперь расскажи мне про Сабина. И про вас, потому что, думается мне, вы, ребята, несколько запутались в своих отношениях.

И я выкладываю ему все. Мне трудно делиться подробностями, осознавая, какую боль Крису доставит новость о гневе Сабина на него. Ведь Крис и так считает, что должен был делать невозможное, когда они росли. Но он терпеливо слушает мой рассказ.

К его чести, Крис не морщится, когда я сообщаю, что саморазрушению его брата способствует и то, что тот думает, будто влюбился в меня.

Мне не хочется, но я должна поведать и остальное.

– И сегодня, на пляже, когда он буквально разваливался у меня на глазах… я поцеловала его.

Крису явно едва удается подавить улыбку. Он откашливается.

– И как все прошло?

– Не очень хорошо. – И теперь я смущаюсь еще больше.

– Примерно так же, как в первый раз, когда Сабин напился в колледже на День благодарения?

– Очень похоже. – Он смеется. – Ты не злишься?

– Нет, не злюсь. Я удивлен, что это не случилось раньше. Предполагал, что когда-нибудь вы захотите испытать себя. Хотя думал, что это будет менее экстремальный опыт.

– Правда?

– Конечно. Вы так близки, так комфортно себя ощущаете друг с другом… – он пожимает плечами, – все равно когда-нибудь пришлось бы прояснить этот вопрос.

– Прости. Это было так ужасно и глупо. Не говоря уже о том, что все стало только хуже.

– Ты переживала, что влюбилась в него? – мягко спрашивает он.

– Нет. То есть возможно… – Боже, я ненавижу этот разговор и эту ночь. – Я не понимаю, что происходит.

– Думаю, я понимаю, – Крис снова вытирает мои щеки. Несмотря на обстоятельства, он очень спокоен и уравновешен. – Когда ты рядом с Сабином, чувствуешь к нему сексуальное влечение? Становишься возбужденной и напряженной? Хочешь сорвать с него всю одежду?

– Что? Нет! Фу! – морщусь я. – Господи, Крис, серьезно.

Он снова улыбается.

– Что, нет и фу не очень подходит для реакции на того человека, к которому испытываешь страсть и любовь.

– Что ж, нет, – соглашаюсь я.

Он прав. Хоть я и сильно привязана к Сабину, он никогда не заводил меня. Я никогда не фантазировала о нем и не представляла, каково было бы с ним заняться сексом. Просто нет. Не могу об этом думать.

– Но у тебя к нему сильные чувства? – Я киваю. – И именно это тебя смущает. Тебе кажется, что ты должна быть только со мной и ни с кем другим, что ты предаешь меня.

– Да.

– Это не предательство по отношению ко мне, вовсе нет.

– Я не понимаю, как ты можешь такое говорить.

Какое же доброе и нежное у него выражение лица.

– Мне проще понять ваши отношения, потому что я смотрю со стороны. А потому некоторые детали, которые вы не замечаете, для меня очевидны. Мне стоит обсудить это с вами обоими, и, наверное, я смогу помочь. Но сейчас уже начало пятого утра. Тебе нужно поспать, а мне затащить Сабина в дом и проверить его ожог. – Крис замолкает. – Мне не хочется, чтобы ты это видела, и не исключено, что ему тоже.

Действительно, я совершенно истощена морально и физически, а потому надолго меня не хватит.

– Хорошо.

– Как только разберусь с Сабином, приду и буду обнимать тебя остаток ночи. Я ужасно сожалею о том, что произошло. Я не до конца понимал, насколько у брата тяжелое состояние. Или не хотел понимать. Ведь знал, что он сорвется, но никогда не предполагал, что это так жестоко скажется на нем или тебе.

– Вам с Сабином нужно поговорить о прошлом, Крис. Вдвоем. Между вами стена, как будто каждый из вас находится в собственном мире. Но тебе, и особенно Сабину, необходимо разрушить эту стену. Между вами нет места секретам. И я понимаю, почему ты не разговариваешь с ним об отце. Потому что его боль ранит больше, чем твоя собственная, и погружение в нее убивает. То же самое я испытываю по отношению к тебе. Только это единственный выход.

Я сдвигаюсь на край стула. Прижимаюсь к Крису губами и целую с благодарностью, преданностью и надеждой.

Вот о чем мне стоило помнить – какая на вкус настоящая любовь.

Утро встречает меня новым всплеском эмоций. Я вся на нервах и просыпаюсь от гнетущей потребности знать, что мы все еще невредимы. Я одна в постели, но помню, что Крис провел со мной остаток ночи. Пока я спала, знакомые объятия, запах и мерный звук дыхания смогли успокоить меня и подготовить к новому дню.

Спотыкаясь, я бреду в ванную и умываюсь холодной водой. Выгляжу ужасно. Я проспала семь часов, но это не избавило меня от покрасневших и опухших глаз. Надеваю майку и свободные брюки, а затем спускаюсь вниз на кухню.

Крис и Сабин разговаривают в гостиной, но я стараюсь не смотреть в их сторону и не спеша завариваю эспрессо с молочной пенкой. Останавливаюсь возле раковины и выпиваю половину чашки, только после этого найдя в себе силы пройти через комнату и сесть в кресло.

Крис, похоже, совсем не спал. У него красные глаза и отяжелевшие веки, но он продолжает излучать ту же уверенность, что и ночью. Он сидит на диване рядом с Сабином, который слушает брата, обхватив голову руками.