работы. Отвезу к себе. Привяжу к кровати, заклею рот скотчем, и два выходных дня ты будешь меня радовать молчанием, – отчеканил он, ехидно улыбаясь, и снова открыл дверь.

Лия поежилась, даже нахмурилась, картина, представшая перед глазами, пугала ее.

– Кстати, рана на животе еще не зажила. – Она недовольно посмотрела на него и инстинктивно положила руку на свой живот.

– Я знаю. Таким ранам надо больше времени.

Ален опустил взгляд к ее рукам. Ему очень хотелось прикоснуться к ним, к ее ране, но он вовремя остановился. Димитрий направлялся прямо к ним.

– Здравствуй, Лия, ты все хорошеешь. – Он улыбнулся ей. – Как твои дела?

– Здравствуйте, шеф, ой, вернее… – Лия запнулась и нервно поправила волосы. – Я оговорилась, простите. Не могу еще привыкнуть.

– Да, шеф теперь помоложе, к нему приятней ходить, – засмеялся Димитрий.

Лия не сразу нашла что ответить. Может, он догадался?

– Я к вам с радостью ходила. Всего хорошего, – наконец произнесла она, вымученно улыбнувшись, и направилась к лестнице.

Ален проводил ее взглядом. Бестия. Все хочет знать. Она, конечно, имеет на это право, возможно, придется с ней поговорить и все рассказать. Особенно если он не избавится от Германа и тот придет выполнять свою страшную работу по ликвидации вампиров. Надо ее от этого уберечь.

– Женщины – наши друзья и враги, – сказал Димитрий, наблюдая за Аленом, – они пудрят нам мозги, забивают их ненужным хламом и проблемами. Она хорошенькая. Но, как мне казалось, она встречается с Марианом Визардом.

Ален перевел взгляд на Бьюрда.

– Мне нет до нее дела, она принесла мне документы, и все.

Они зашли в кабинет, закрыв за собой дверь.

– А по твоему взгляду можно сказать обратное. Что есть дело, и еще какое.

Ален сел на свое место и стал перекладывать бумаги. Он провел с Димитрием целых десять лет, тот стал ему как отец и отлично знал характер Алена.

– Связь между врачом и медсестрой недопустима в моей работе, а уж теперь и подавно.

– Исключение можно сделать всегда, – улыбнулся Димитрий. – Но ты прав, на работе надо работать. Кстати, ты меня ошарашил сегодня наркотиками и всеми вытекающим последствиям.

– Это мой метод. Да и полиция взяла нас на карандаш, как будто это не больница, а притон. Плохая репутация добра не принесет. К тому же надо было как-то напугать людей. Да и проверить не помешает. Пусть боятся.

– Мне нравятся твои методы. Я бы не решился на такое.

Ален откинулся на спинку кресла. Выбора у него не было.

Лия спустилась к себе, прислушиваясь к проходящим по коридору. Они бурно обсуждали сегодняшнее мероприятие. Кто-то с возмущением, кто-то с пониманием. Легкий шлепок заставил ее вздрогнуть. Марк Вольф нервно бросил карты пациентов возле компьютера и молча вышел. Чего это с ним? Наверно, обследование прошло не слишком удачно. Она никогда не видела его таким разгневанным. Звонок по мобильному отвлек ее от этих мыслей.

– Привет, дорогая, как твои дела? – Голос Мариана был уставшим.

– Мариан, я так рада тебя слышать, ты даже не представляешь! – Она очень соскучилась по нему. – У меня все хорошо. Ты нашел что-нибудь?

– Как ты и сказала, я ищу книгу. Пока не нашел. В библиотеке миллион книг. Но все без замка. Зато я перечитал те, что читал в детстве. Лия, ты не знаешь, что такое Диаб- лери?

Лия встала и подошла к окну.

– Никогда не слышала. А что это?

– Не знаю. В библиотеке на стене написано на угорском языке: «Таинство Диаблери. Проклятие Цепеша». Еле перевел.

– Что это за язык? Первый раз о таком слышу.

– Старый язык, меня ему учил Бенедект, хотя мало кто говорит на нем. Я не понимал, зачем мне надо его знать, но аббат настаивал. А сейчас я уже подзабыл. Пришлось искать словарь.

Лия схватила ручку и на чистом листке написала: «Таинство Диаблери. Проклятие Цепеша». Что это?

– У монахов были дела с Владом Цепешем? Он нападал на них? Мне казалось, вся земля вокруг аббатства святая и туда не может проникнуть вампир.

– Не знаю, – Мариан тяжело вздохнул. – Возможно, найду ответ в книгах. Мне еще осталось полмиллиона. – Мариан засмеялся.

Как она соскучилась по его смеху, она соскучилась по его опеке, по его наставлениям. Нет. Наставлений ей хватало с лихвой. Она тут же вспомнила Алена и про его новую должность. Сказать Мариану? Или пусть узнает потом? Или лучше сейчас?

– Мариан, у нас кое-что произошло. Вернее, не произошло, нет… Не убийство, не подумай… Ты не переживай. – Она стала говорить обрывками.

Лучше сказать сейчас, чтобы по приезде Мариан не получил сердечный приступ.

– Лия, мне уже начинать волноваться?

– Нет. Просто хочу тебя предупредить кое о чем.

– Я волнуюсь.

– Мариан. Я так по тебе скучаю.

– Лия, только не говори мне, что связалась с ним! Ты его укусила? Убила?

Эти слова резали ее слух. Убила? Сто раз уже пыталась. Не получилось.

– Димитрий оставил свой пост, теперь начальником стал доктор Дандевиль.

– О Святая богородица! – воскликнул Мариан и, сделав паузу, тихо спросил: – Ну и как? Совсем все плохо?

Лия улыбнулась, а в ее глазах заиграли огоньки.

– Нет. Все хорошо. Он отличный руководитель. Знаешь, что он сделал? Забрал ключи от отделения банка крови, и теперь кровь можно будет брать только через него.

Мариан завис, видимо пребывая в шоке.

– Нам, наверно, придется менять место работы. Как ты теперь будешь питаться?

Лия зажмурила глаза и стукнула себя по голове. Глупая! Ляпнула, не подумав! Эти перемены ее не коснутся, потому что Ален всегда достанет для нее кровь.

– Не волнуйся, крови пока хватит, ты же мне забил полный холодильник. А потом что-нибудь придумаем, – начала успокаивать друга Лия.

– Знаешь, дорогая, с питанием, конечно, будут проблемы и, может, нам придется уйти, но он поступил мудро, – нехотя признал Мариан. – Ты теперь точно туда не будешь спускаться. Возможно, и убийца уйдет из больницы.

У Лии выпал телефон. Он не уйдет из больницы. Лишаясь крови из банка, он будет зол и будет убивать еще чаще. Как Ален мог об этом не подумать? Кому он сделал вызов? Он не может предугадать реакцию этого ублюдка. Он жертвует людьми. Она подняла телефон и услышала голос Ма- риана:

– Куда ты пропала?

– Телефон выпал. Я подумала, как бы убийца не стал от злости питаться людьми еще чаще, убивая в два раза больше.

Мариан помолчал несколько секунд, обдумывая ситуацию.

– Тоже верно. Сделать запрет на кровь для вампира – это его разозлить, тем более такого, возможно, и не вампира вовсе. Но Дандевиль не знает, кого он