естественны его движения на моем теле, как и моя первородная и животная потребность в нем. Черт.

Сознание расплывается, тает, когда настойчивые и горячие мужские руки ныряют под свитер и находят грудь, не скованную бюстгальтером.

— Что делаешь? Хватит. В любой момент может прийти кто-нибудь, — бормочу я, ощущая, как Макс поглаживает меня по животу и через секунду уже прижимает к стене рядом с окном лицом к себе, задирая одежду до горла.

— Мы по-быстрому, детка, — издает горловой рык, прежде чем смять мои груди и обхватить соски губами. Лижет, кусает, ласкает их, заставляя меня забыть обо всем на свете. Пальцы уже вовсю доставляют наслаждение между ног, ныряют под резинку трусиков.

Мать его, невозможно просто. Дикий, необузданный, жадный. Ему сколько раз в день с такими аппетитами надо? Страшно представить, но мне нравится это безумие…

— Я не могу так. А вдруг Олег вернется? — я вздрагиваю, как только мой слух остро ловит звуки подъезжающей к дому машины.

Паника душит, при этом страх быть пойманной заводит еще сильнее, посылая огромный поток крови вниз живота. Жгучая спираль закручивается все сильнее, обжигая требовательное и жадное нутро. Клитор болезненно током бьет, я теряю способность мыслить, но пытаюсь вырваться из лап Макса и посмотреть в окно.

— Макс, это он, — ощущая приближение неминуемого треша, предупреждаю я. — Прекрати немедленно, — а сама стонать начинаю в голос, не в силах справиться с его напором и своим обжигающим желанием. — Ты сумасшедший.

— Тебе это нравится, правда? — его голос глухо вибрирует где-то над ухом.

Он резко поворачивает меня так, чтобы прижать грудью к стене. Сцепив мои запястья за спиной, Максим вжимается каменным колом в мои ягодицы, заставляя в полной мере ощутить, насколько сильная у него эрекция. Я едва ли не плачу, краем глаза замечая, что у дома затормозила машина Олега.

А через пару секунд из автомобиля выходит и муж с Верой, и им хватит всего пары минут, чтобы зайти дом.

А нам с Максом не хватит и двух часов. Но мы оба ступим на этот тонкий лед, потому что противостоять так быстро растущему желанию невозможно.

Он просто не оставляет мне выбора.

Максим

— Что ты творишь?! — срывающимся шепотом пытается вразумить Снегурка, но меня сейчас не остановит даже бронепоезд. — Нельзя же так…

— Можно и нужно, — хриплю я, прикусывая кожу на ее шее. Зализываю, жадно целую, намеренно оставляя следы. Она учащенно дышит, не отрывая взгляда от происходящего за окном.

Напрасно паникует. Кажется, нам сегодня прёт. Парочка внизу увлечена разговором и не спешит заходить в дом. Даже наличие посторонней припаркованной тачки их совершенно не смущает. Олег достает сигареты, дает одну Вере, галантно прикуривая. Джентльмен, блядь. Глянул бы на его лощёную рожу, узнай он, что прямо сейчас я снимаю трусики с его жены. А раз она мне это позволяет, значит он ее окончательно потерял. Прости, мужик, но ты просрал свой шанс. Не верну. Моя.

Сашка дрожит, что-то бессвязно бормочет, плавится в моих руках, разрываемая безудержными желаниями. Тормоза окончательно срывает. Опасность быть застигнутыми врасплох только подливает масла в разгоревшийся костер похоти.

— Ты хочешь, Саш. Трясешься вся, — трогаю ее между ног, распределяя пальцами влагу.

— Ма-акс… — отчаянный Сашкин стон подстегивает возбуждение до запредельных высот.

Приспускаю свои брюки вместе с бельем и, приподняв за задницу, жестко врезаюсь в нее с пошлым влажным шлепком. С моих губ срывается хриплый рык:

— Вот так, моя хорошая, — улетаю от удовольствия, ощущая тугое сдавливание по всей длине. Горячая волна струится вдоль позвоночника, концентрируясь в месте соединения наших тел. Без резинки кайф в разы острее. Она тоже это чувствует. Стонет, прогибается, заливая член своей смазкой. Снова впиваюсь губами в ее шею и начинаю резко вколачиваться.

— Боже… ты… я…, — поскуливает сквозь задушенные стоны, взвизгивает, когда вхожу слишком агрессивно и глубоко. Комната наполнена нашим надрывистым дыханием, порочными звуками секса и тяжелым запахом возбуждения.

— У тебя две минуты чтобы кончить, — предупреждаю я, оставляя отпечатки своих пальцев на упругой заднице, ускоряя мощные толчки до скорости света. Вцепившись в стену, Саша царапает ногтями деревянные панели, встаёт на носочки, двигаясь мне навстречу. Всхлипывает от каждого удара моих бедер и насаживается сама. Отчаянно старается успеть, поймать надвигающуюся волну экстаза. Мы оба как безумные несемся к разрядке. Реальность уплывает, оставляя только голые потребности и жажду удовлетворения.

— Я сейчас… сейчас, — Снегурка откидывает голову назад, ударяя меня затылком в плечо.

Я скольжу ладонями вверх, властно и болезненно сжимая налившуюся грудь. Серия глубоких толчков в бешенном ритме, жадный поцелуй в губы, и ее натянутое как тетива тело содрогается в моих руках. Пью ее стон удовольствия и тоже взрываюсь, едва успев выскользнуть из сокращающейся промежности.

— Пиздец, как хочу кончить внутрь, — хрипло озвучиваю свои желания. — Клянусь, первый раз со мной такое, Саш, — трусь все еще твердым членом об подрагивающую задницу, щедро поливая ее спермой. Кайф еще острее, чем в прошлый раз, но мне чертовски мало. Я только разогрел аппетит. Только распробовал крышесносное удовольствие и охереть как зол, что мы не можем продолжить.

— Уходи через задний вход. Быстрее, — все еще задыхаясь, Саша толкает меня локтями в грудь. Испуганно заглядывает в окно, где ее муж и подруга беседуют, выпуская в воздух клубы сигаретного дыма. — Макс, не тормози, — она суетливо одергивает свитер и морщится, почувствовав подтеки семени на ягодицах. — Твою мать, еще и без резинки, — обернувшись, смотрит на меня с упреком. — Совсем головой не думаешь? Да?

— А ты, Саш? — натянув брюки, я отступаю назад, ощущая, как меня накрывает полярными эмоциями. — Ты подумала о защите, запрыгивая на мой член? — Она поджимает припухшие губы, наблюдая, как я неторопливо застегиваю ширинку и ремень.

— Можешь ускориться? — психует Саша, оглядываясь через плечо.

— В душ иди, — хмуро бросаю я, указывая на дверь в ванную комнату. — Если не хочешь, чтобы муж застукал тебя в таком виде. Вряд ли сперма другого мужика на твоей заднице способствует скорейшему примирению.

— Закрой рот и проваливай, — шипит взбешённая фурия, метнувшись в указанном направлении. — И постарайся сделать так, чтобы тебя не заметили, — с этими словами она исчезает в ванной, показательно хлопнув дверью.

Я в ступоре и ахере. Если Мальцева таким образом хотела обесценить то, что между нами произошло, у нее получилось. Чувствую себя использованным идиотом. Дважды использованным идиотом. Не-а, не прокатит.

Со мной так нельзя, Сашуль. Я себя не на помойке нашел.

Накручиваю себя по полной, но что-то, сука, не сходится. Не похожа Снегурка на охуевшую стерву, тешащую самолюбие за счет