На примере разбора текста этого события я хотел показать, что мыслящие люди могут докапываться до истины или по крайней мере ставить вопросы для будущего следствия, которое должно же когда-нибудь состояться.

Восстанавливаем более-менее реальную цепь событий, очищая её от вранья, используя забытую науку тривию. Частью методологии следствия является сопоставление показаний, используем и это. В шумерских хрониках подрыв таких городов с другими названиями и действующими лицами описывается настолько детально, что диву даёшься. Там объясняется, кто кого за что бомбил, сколькими ракетами, где были откопаны их древние схроны, кто жил в городах, какие жившие среди людей боги погибли. Они не покинули город и своих подданных, несмотря на то, что заблаговременно получили оповещение средствами связи. Потом описываются взрывы, направления движения ядовитого облака и последствия поражения. И бог Мардук (с той стороны, которую представляет Яхве) — это вздорный сбрендивший индивид того же вида, что и боги, проживавшие в ту пору среди людей, они его сами терпеть не могут, но он обличён властью по каким-то их правилам.

У первых несведущих переводчиков шумерских хроник в XVIII веке, наверно, башню срывало и уносило за горизонт. С другой стороны, переводчики, может, сами были свидетелями той планетарной бойни XVIII века, так что гадать не будем.

Везде красной нитью идёт отношение Яхве к людям: он их глухо ненавидит, его цель — убрать людей с Земли.

Единственные, кого он готов терпеть, — это своих рабов, но обещает карать и истязать их за каждую провинность и уничтожить в конце времён. Но вот он местами смягчается, обещая некоторых вознести. Скорее всего, это вынужденный ход с его стороны, поскольку кому такой бог нужен, который тебя потом всё равно убьёт, — какая тогда разница, когда и как сдохнуть, лучше уж попытаться навалиться всем миром и прикопать такого господа. К слову сказать, есть несколько свидетельств в повествовании, когда некоторые его рабы действительно были «вознесены» на летательный аппарат.

Теперь берём договоры центральной нации с Богом Яхве под названиями Талмуд, Тора, Каббала и читаем предмет договора, из которого узнаём: всё указывает на догадку, что он-то и есть этот глобальный предиктор, и планы его соответствуют заявленным в отношении народов Земли.

Есть хоть какой-то минимальный шанс, что предиктор будет к нам великодушен? Я не вижу таких намёков вообще. Разве что прилетит кто-нибудь ещё покруче, надаёт ему по чреслам, свернёт все его программы под названием «Библейский проект» и установит тут свои правила. Либо гои сами сотрут его из этой реальности и запечатают доступ инфернального мира на Землю. А кто нас, потомков богов, знает, на что мы способны в критический момент?

Стыд и зависть

как первопричина ненависти и агрессии

Русофобия на Западе была всегда, об этом вся история. Как она создаётся, во что перерастает и чем заканчивается — этому мы являемся свидетелями в реальном времени. На нашей памяти мы пережили чеченскую русофобию, и сейчас в апогее процесс украинский.

Русофобия обостряется перед началом военной агрессии и после поражения (победы), успокаивается посередине этого бесконечного процесса. А когда идёт успокоение одной нации, обострение начинается у другой. Не у всех поголовно оно возникает, а у слоя элиты и части граждан, вовлечённых в этот процесс, в том числе тех, кто сам является русским.

Я хочу расписать этот процесс с точки зрения психологии, «лярвоведения», универсального эволюционного процесса и поэтапный механизм его реализации: с чего начинается и к чему приходит.

Запуск процесса «стыд — агрессия» начинается не на уровне культурных различий, а на межличностном, между двумя близкими людьми. Вот примеры из личного опыта.

У нашего общего друга Лены была подруга Ирина — любительница шансона и кабаков, вся такая круглая, живчик и хохотушка. Ни проблем с мужиками, ни каких-либо других, психологических, на мой взгляд, у неё не было. И когда мы собирались на тусовку, происходило странное: при общении со мной и моим другом её начинало просто знобить, она теряла свою бесшабашность и весёлость. Сначала мы не обращали на это внимания, а потом Лена нам сообщила об таком «феномене». Мы стали как-то разбираться, даже беседовали с Ириной, пытаясь выяснить, в чём дело, потом она призналась Лене, что не может общаться с людьми, которые выше её уровнем.

Вот это был нонсенс: у нас и мысли ни разу не промелькнуло, что мы хоть в чём-то могли быть её выше, разве что по росту. Мы провели беседу с ней, поклялись, что все мы абсолютно равны и никто не может быть в чём-то выше, мы же друзья, но её это не убедило, поскольку её ум и тело с этим не согласились.

И как-то однажды через длительную паузу в общении на очередной тусовке она вдруг переменилась: стала вести себя разнузданно, я бы сказал зло-агрессивно. Такое поведение быстро нас утомило, и мы стали отказываться от тусовок с её присутствием.

Один из закадычных друзей моего детства, прожив со своей супругой с десяток лет, родив двоих детей, вдруг стал меня избегать. На телефонные звонки не отвечал, а при встрече с общими знакомыми говорил, что забыл мой адрес и потерял телефон. Отмазки были настолько нелепыми, что вызывали смех. В течение последующего года-двух я предпринял несколько попыток как-то с ним наладить отношения. Поспособствовали такие случаи, как смерть общего знакомого и случившийся с ним инфаркт. Но после этого всё откатилось обратно. И вот как-то, встретившись случайно в торговом центре, он намёками поведал, что изменяет жене. Проблема усугубляется ещё тем, что отец гулял всю жизнь, и за это он сам ненавидел и его, и мать тоже — за то, что она с этим мирилась. Он, женясь, поклялся, что с ним никогда такого не произойдёт, и тут весь такой в расстройстве сообщает: мол, как он с этим ни боролся, а прошло время, и он оказался в точности таким же. Таким образом, разврат в его понимании оказался генетически обусловленным. Потом он спросил, как с этим справляюсь я, а я ответил, что мне своей жены хватает. Это его сильно покоробило, и он стал выдвигать объяснения, что моя жена моложе меня на 10 лет, а у него «старая и обвислая». Я даже не нашёл, что ответить, поскольку не видел причин перед ним оправдываться.

Вот как-то так поговорили ни о чём, и после этого, когда я пытался с ним общаться, в его голосе