— Десять!

— Нахрена так много-то? — я потрогал неровные края дыры. — У меня восемь было!

— И почти не хватило! Вот! Собираемся. Ваня, у тебя комбезы боевые тут?

— А как же! — Иван напрочь забыл благие намерения просидеть в комнате до утра, глаза у него загорелись азартом приключений.

— Одеваемся! И щас еще, для гарантии, три комнаты пройдём!

— А если там кто есть? — чёт засомневался я

— Нету никого! Каникулы же! И вообще, этаж общежития для мальчишника выкупили, весь выкупили! Вот он! — Пётр ткнул в Ивана. — За больши-ие деньги!

Мы переоделись в знакомую мне по «боевому слаживанию» форму. Оказалось, что у Ивана её аж восемь комплектов было. На мой вопросительный взгляд Сокол пробормотал:

— Рвётся быстро… — и непонятно добавил: — И дыры ещё эти…

Потом собрались и вооружились. Я нес здоровенный окорок, Серго повесил на шею связку розового лука, а в руках тащил корзинку со сладостями, а Иван, как самый главный, в обеих руках нёс два полуштофа* коньяка.

* Полуштоф (1/20 ведра) — 0,616 л.

— Молодцы! — Пётр оглядел нас и, покачнувшись, пожурил: — А главное забыли! Я что, за вас думать буду? Резать чем будем?

— Кого рэзать?

Петя воткнул в окорок нож:

— Так! Вот пусть тут будет!

— А-а-а! Понял, принял.

— А это тебе! — Витгенштейн сунул Серго в корзинку стакан. — Из чего пить будем?

— Нэ подумал, ызвини!

— Ладно, забыли! Вперёд, мои воины! — Петро нанизал на левую руку несколько колец колбасы и первым полез в дыру.

Он использовал не три, а четыре «Консервных ножа» — видимо, первую стену Пётр считать отказывался. И прямо за четвёртой дырой обнаружился свежий воздух.

— За угол зашли, — глубокомысленно произнёс Серго.

— Ага, и как теперь слезать? Третий этаж, вообще-то! — Иван выглянул в дыру.

— Предлагаю вернуться и связать простыни, — выдвинул творческое предложение Пётр.

— Хорошая идея! — Иван поставил бутылки на пол, но возвращаться не стал, а позаимствовал простыни прямо в этой же комнате.

Сначала слез Иван, потом Пётр, потом мы с Багратионом покидали им провиант и слез я. А по итогу самодельная верёвка таки порвалась под весом Серго, но он был уже в двух метрах от земли, и всё обошлось.

Отряхнулись, запасы провизии разобрали.

— Ну что куда дальше?

— Предлагаю через полигон, — Петя махнул рукой куда-то вдаль.

— А чего так? — сильно удивился Серго.

— Господа, думается, нас через КПП не выпустят, — с внезапным глубокомыслием высказался Иван и посмотрел вверх, на дыру в стене, из которой мы только что выбрались. — Не зря ли это всё?

Я представил себе, как мы войдём в общежитие через центральный вход, поднимемся на этаж к боёвщикам и попросим охрану впустить нас обратно в комнату к Великому князю. Страшно захотелось ржать. Я мужественно давил в себе этот порыв. Почти получалось.

— Нэ, — Багратион покачал головой, слегка качнувшись, — лэзть через ограду — дураков нэт.

— Без паники! — деловито заявил Витгенштейн. — Пошли! Там около ангара до сих пор стоит полуразобранная прыжковая катапульта от «Воеводы».

Тут со стороны проломов донёсся какой-то шум.

— Живее! — Петя нырнул в кусты, и мы за ним.

— А ты уверен, что катапульта там? — пыхтя и продираясь меж веток, на бегу спросил Иван.

— Сто процентов! Они её так никуда и не дели. Мы её уже опробовали…

— Прыгать будем, что ли? — слегка испугался Серго, и тут кусты кончились, началось поле, и Витгенштейн припустил стреляным зайцем, прижимая к груди колбасу. Мы, естественно — за ним, какие уж тут разговоры! Тем более, что у стен общежития, кажется, начались какие-то крики.

Ангар прикрыл нас от звуков, доносящихся от спального корпуса, Петя нырнул в тень забора:

— Сюда!

— Мы сэрьёзно, прыгат будэм? — Серго, кажется, не совсем верил в план.

— Именно!

— А призэмляться как⁈

— За приземление костюмы ответят! — успокоил нас Пётр. — Там ма-аленький одноразовый…

— Их три… — вставил Иван.

— Чего это три? Один, стандартная комплектация! — возмутился перебитый на самом интересном месте плана Пётр.

— Так и я нестандартный студент, да!

Петр помолчал.

— Есть такой факт! Нестандартный! Ладно, примем за данность. Три артефакта гасящих падение. И вуаля!

Меня интересовало другое:

— А как мы эту бандуру развернём-то?

— А она на колесиках!

— А чэрэз лэс? — не унимался Багратион.

— А там тропинка подходящая есть!

Похоже, у Петра были ответы на все наши вопросы. По любому, он этот план не прям щас выдумал. Такая подготовка — она дорого стоит. В прямом и переносном смысле. Сдаётся мне, кто-то прорабатывал экстренную эвакуацию из университета. И как бы не со службой безопасности рода.

А потом мы толкали эту колоду на колёсах. Вообще-то «Воевода» — это комбинированный СБШ, средний бронированный шагоход. И то, что конструкторы заставили его хоть немного прыгать — это уже инженерный подвиг. Ага.

И вот четыре весьма нетрезвых студента с матами разворачивают эту бандуру в сторону забора. Я так подозреваю, что этим самым инженерам ОЧЕНЬ сильно икалось этим вечером.

— Стоп! Всё, достаточно. — Иван потихоньку снова начал командовать. — Ты, Петя, в следующий раз свои гениальные идеи сначала на кошках протестируй, а?

— Сам такой! — Витгенштейн стоял, упёршись ладонями в колени и пытался отдышаться. — Вот же здоровая дура! Ну, кто первый?

— Ты! Твоя идея, ты и полетишь первый!

Пётр с трудом выпрямился.

— Хорошо, щас передохну, полетим. Давай, куда там садиться надо?

— А никуда, — я развёл руками. — Это ж ножной манипулятор с приводом. Сюда вставай, она тебя лягнёт, ты и полетишь…

— Ты щас пошутил несмешно?

Я уставился на него.

— Э-э-э, нет. А ты как думал это работает?

— Он никак не думал, — Иван подтолкнул Витгенштейна к механизму: — Вставай Петя, будем на тебе твою задумку испытывать.

— Ребята, а может не надо? Чего-то я передумал…

— Не ссы, всё нормально будет. В костюме компенсаторы есть.

— А давай ты первый? — Витгенштейн совсем не горел желанием испробовать свою же идею.

— Поздно, батенька! — Иван вытащил его на «стартовую площадку» и отошёл. — Махмуд! Запускай!

—