До трех часов я успел сбегать домой, пообедать, помедитировать и переодеться. За Мишкой заходить смысла не было. На нашем празднике жизни он отвечал за техническую часть — настраивал школьную аппаратуру, готовил к дискотеке усилители, подключал колонки. Это была его вотчина.

Обнаружилось, что из всей школы только наш класс пришел на праздник не в школьной форме. К нам тут же подскочила Елена — учитель физики и парторг школы Середина Елена Витальевна, женщина жуткая, жёсткая, а порой и даже жестокая, и со змеиной улыбочкой поинтересовалась нашей формой одежды:

— А почему вы не в школьной форме?

— А нам Нина Терентьевна разрешила переодеться, — с простецкой улыбочкой выдал Андрей.

— Непорядок, непорядок, — Елена сжала губы в нитку, нахмурилась. — Ну, ладно. Не выгонять же вас переодеваться, в конце концов.

— Сука, — прошептал ей в спину Андрэ достаточно тихо, чтобы она не услышала.

К моему большому удивлению дискотека началась концертом, который подготовили шестые-седьмые классы. В спортзале выставили стулья, вперед посадили учителей.

С полчаса нас развлекали песнями, стихами, даже собственного сочинения, юмористическими сценками. Артистам аплодировали от души не только учителя, даже мы, сидевшие на задних рядах и толком ничего не рассмотревшие. Но пели ребята с девчонками от души.

В заключение концерта перед нами выступили две студентки пединститута, которые года четыре назад закончили нашу школу. Их выступления, в основном, свелись к призыву идти учиться после школы к ним, в педвуз. Им похлопали только учителя, да и то чисто из вежливости.

Потом был объявлен перерыв, в ходе которого мы приготовили танцпол — расставили стулья вдоль стен, под чутким мишкиным руководством разместили колонки и светомузыку по залу.

Первым хитом Мишка поставил «Школьный вальс» — ко Дню учителя самое то. Кстати, основная масса педагогов куда-то подевалась. Остались только совсем уже молоденькие учительницы в количестве трёх штук, в числе которых была и та дамочка, недавно не пускавшая меня в школу по причине отсутствия школьной формы. Кажется, её звали Мариной.

Следующей песней Мишка поставил «Школьные годы». Парни и девчонки озадаченно стояли кучками, недоумевая и пожимая плечами. Только Мишка был, как всегда, невозмутим. Репертуар, насквозь политически грамотный и патриотичный, наверняка составляла наш школьный борец за коммунистическую мораль, нравственность и дисциплину Елена Витальевна Середина, исходя из общепринятого принципа два к одному: две песни советских, одна заграничная.

В самом начале «школьных годов» я подмигнул Андрюхе, толкнул его локтем, решительно подошел к Марине и вежливо поинтересовался:

— Сударыня, вы танцуете?

Она испуганно осмотрела меня и невнятно буркнула:

— Нет!

— Отлично! — ответил я. — Тогда пойдемте, поможете мне трактор толкнуть!

— Чего? — молодая учительница удивилась, разве что не подскочила. Она явно не ожидала такого, да еще от ученика.

Я не замедлил рассказать ей анекдот про случай на деревенской дискотеке. Марина хохотнула, вроде как даже смягчилась, но потанцевать со мной по-прежнему не согласилась, сообщив, что они втроём (она осторожно показала глазами на коллег) здесь следят за порядком.

— Обликом морале? — вполголоса поинтересовался я. — Руссо педагого?

Она улыбнулась и кивнула:

— Мюллер спуску не дает!

— Мюллер? — удивился я. — Это кто?

Марина удивленно посмотрела на меня, ответила:

— Елена Витальевна. А вы как её зовёте?

Я улыбнулся, покачал головой:

— Нет у неё прозвища, мы её по имени зовём.

Учительница смутилась от своей откровенности. Тут медленный танец, который так никто и не танцевал, закончился, наступила очередь зарубежки. Мишка врубил своих любимых «Бони М». Аудитория поддержала начинание. Ребята с девчонками перестали подпирать стены, постепенно включаясь в танец. Разумеется, танцевали, кто во что горазд, практически просто дрыгали руками-ногами, пытаясь попасть в ритм.

После «Бони М» снова настала очередь советских песен. Мишка, глумясь над вкусами друзей, врубил «Белый теплоход». Вокруг него стали сгущаться тучи и одноклассники. Мой друг развел руками и показал на бобину магнитофона и цензора — Елену Витальевну.

В зале стали появляться учителя, от которых тянуло винными ароматами. От женщин — слегка вином. От учителей-мужиков запах был более ядрёный — водочный.

Наталья Михайловна, весело улыбаясь, подошла к нашей группе, поинтересовалась, как дела и отошла к своим коллегам, следящим за порядком. Под «Белый теплоход» она тоже танцевать не пошла.

Следующим номером программы дискотеки оказался Максим Иванович Карабулак, которого прислали следить за порядком. Максим Иванович под водочку решил вспомнить молодость и пошел искать партнершу на танец. Он, как огнедышащий дракон, пыхнул в нашу сторону ядрёным запахом свежей водки и направился к группе молодых учительниц.

В партнерши по танцу ему приглянулась та самая Марина Ивановна, с которой я любезничал минут десять назад. Максим Иванович ухватил её за руку, потянул на себя. Марина Ивановна что-то жалобно пискнула и почему-то бросила умоляющий взгляд в мою сторону. Я демонстративно развел руками, дескать, приглашал я вас на танец, вы отказали мне…

Под музыку группы «Спейс» Максим Иванович решил изобразить что-то вроде вальса, ухватив партнёршу значительно ниже талии. Этого она не вынесла и стала вырываться, упираясь ему руками в грудь.

Народ вокруг похохатывал. Эту картину, наконец, углядела Елена Витальевна. На глазах у всех она подошла к Карабулаку, взяла его за руку и с милой улыбкой людоеда попросила:

— А пригласите меня, Максим Иванович, потанцевать! Сто лет не танцевала!

Максим Иванович отказать не рискнул, а Марина Ивановна поспешно, как мышь, порскнула куда-то в темноту.

Историк и физик танцевали недолго, но красочно, по-пионерски, на вытянутых руках. При этом Елена Витальевна морщилась, но что-то выговаривала Максиму Ивановичу. Максим Иванович пытался отвечать, дыша вбок, но Елена Витальевна тут же хмурила брови и делала грозную физиономию, после чего он сразу затыкался.

— Я домой, ребята, я домой! — сообщил он сразу, как закончился танец, и спешно покинул спортзал.

Елена Витальевна медленно, по-хозяйски оглядела танцплощадку, подошла к двери, щелкнула выключателем, включая свет в спортзале.

Ответом ей было единодушное:

— Нуууу!!!

— Ничего, ничего! — Елена Витальевна еще раз оглядела спортзал и, не обнаружив ничего противозаконного, аморального и безнравственного с её точки зрения, выключила свет. — Продолжайте танцевать!

Следующей композицией был опять медленный танец, Мишка поставил что-то из итальянцев, кажется, «Сусанну» Челентано. Ребята потянулись приглашать на танец девушек.

Меня охватило озорное настроение. В конце концов, почему бы и нет? Я оглядел зал, выискивая Марину. Увы, видимо, потрясение у неё от Карабулака было слишком большое. Не обнаружив её, увидел одиноко