На некоторых окнах кухни не было жалюзи, и Перл настороженно всмотрелась внутрь, опасаясь того, что может увидеть. Шкафы, мраморные столешницы, холодильник из нержавеющей стали вдвое шире, чем у нее дома. Напольная плитка кремового цвета, по которой размазан пепел — кто-то предпринимал вялые попытки отмыть пол. Несколько мрачных артефактов: чашка и миска на сушилке для посуды, шерстяная кофта на крючке у двери черного хода.

Перл подтащила к дому цветочный вазон, встала на него и заглянула в гостиную. В углу стояла заваленная на бок пихта — конечно же, в доме было трехметровое рождественское дерево, поставленное в окне-фонарике, наверняка с нарядными шарами и гирляндами, а не с самодельными украшениями из цветного картона и блесток, которые отец неизменно вешал каждый год на елку во времена ее детства. Над каминной полкой, где висела картина, и на полу, где лежал ковер, остались голые прямоугольники. Через дверь справа видны были нижние ступени главной лестницы, засыпанные пеплом и кусками штукатурки.

Перл слезла с вазона и обошла дом, глядя на пустые закопченные окна второго этажа. Из статьи в «Тайм» она знала, что спальня Кэссиди находилась рядом с родительской и имела арочное окно, выходившее на задний двор и лес.

Перл стояла прямо под этим окном и смотрела вверх. Как и все остальные, стекло было мутным и с потеками, но девушка представила, что когда-то за ним висели кружевные занавески, а под ним, наверно, располагался диванчик. Она сделала несколько шагов, и на стекле сверкнул солнечный свет, потух и снова вспыхнул. Словно какой-то сигнал, маячок, говорящий: «Взгляни на меня».

Перл вспомнила о другом сигнале, проблеске, почти незамеченном, вспомнила, как Риз говорил о привидениях. Возможно, это был еще один знак.

Перл снова обошла дом, передвинула на место вазон и убедилась, что не оставила никаких следов своего пребывания, потом закрыла за собой ворота и направилась к деревьям, все быстрее и быстрее, и наконец побежала. Еще не добравшись до машины, она достала телефон. К счастью, Риз ответил всего после двух гудков.

— Думаю, я знаю, где искать.

— Сколько тебе понадобится времени?

— Не знаю. Но, наверно, меньше часа. — Перл заметила взгляд Риза и вскинула руки вверх.

Разговор происходил следующим вечером в ресторане, в самом начале смены. Они были на кухне, куда просачивалась мелодия «When Sunny Gets Blue» в исполнении Стива Миллса, парящая над гулом разговоров.

— Ну, комнат много, а я не знаю, что именно искать.

— Но когда ты найдешь что-нибудь интересное, ты ведь поймешь, что это оно и есть? — Перл пожала плечами, и Риз вздохнул, оглядываясь на задний вход в кухню. — Ты уверена, что это необходимо?

— Интуиция подсказывает, что да. Я в любом случае это сделаю. Не обязательно мне помогать.

— Хаскинс, я помогу тебе. Я не боюсь потерять работу, а вот тебе увольнение будет некстати. — Риз положил руки ей на плечи и повернул к себе, разминая мышцы, как борцу на ринге. — Если Меривезер начнет разнюхивать, я ее на что-нибудь натравлю, пока ты не справишься. Как тебе такой вариант?

— Спасибо, Риз. Ты настоящий друг.

Они разошлись, смена началась и быстро промчалась, часы утекали между пальцев, пока Перл приветствовала и обслуживала посетителей, убирала со столов — и все это время нервное возбуждение толкало ее к совершенно безумному поступку.

Перед закрытием ресторана, в девять, Перл вытерла столы в своей секции, наполнила солонки и перечницы и сделала вид, будто пересчитывает чаевые, пока остальные официанты собирались домой. Затем, схватив свою сумку, она направилась в туалет для персонала, закрылась в кабинке и забралась на унитаз, чтобы ее ноги не выглядывали из-под двери.

Туалет уже вымыли, и пол был влажным, пахло хлоркой. Перл закрыла глаза, прислушиваясь к отдаленным шагам. Время от времени с кухни доносился смех. Когда свет автоматически погас, девушка осталась в полной темноте.

Наконец все звуки стихли. Перл села на крышку унитаза и проверила на телефоне время: без четверти десять. Все уже должны были уйти домой. Девушка вышла из кабинки, отчего свет снова вспыхнул, направилась к двери и выглянула наружу.

Настенные светильники в коридоре все еще горели. Перл не знала, кто выключал их на ночь, но работники у стойки администратора и в офисах обычно уходили в пять часов. Кроме начальства вроде Меривезер.

Вдруг Перл услышала, как кто-то идет по коридору, и шмыгнула назад, толкнув бедром дверь с доводчиком, чтобы она скорее закрылась. Легкие, быстрые шаги по паркету, потом еще чьи-то, и в тишине прозвенел голос Меривезер:

— Мистер О’Шонесси! Могу я вам помочь?

— Вряд ли, если только не у вас мои ключи от машины, — произнес Риз своим обычным скучным, монотонным голосом, каким он всегда разговаривал с заместительницей директора. — Нигде не могу их найти.

Короткий раздраженный вздох.

— Я не видела никаких ключей. Давно пора закрываться, так что позвоните кому-нибудь, чтобы вас забрали.

— Я не могу просто бросить машину. Ключи должны быть где-то здесь — в перерыве я ходил в туалет, так что, вероятно…

— Мне надо закрывать ресторан на ночь. — Перл представила, как на лбу Меривезер вздувается характерная жилка. — У вас уже есть один выговор, и неразумно усугублять свое положение. Если под рукой нет мобильного, воспользуйтесь телефоном в вестибюле.

— Ладно, ладно. — И Риз еще что-то пробормотал себе под нос.

— Что вы сказали? — Молчание продолжалось так долго, что Перл навострила уши, гадая, что там происходит. Потом ее осенило: сенсоры движения в туалете еще не сработали, и Меривезер, видимо, смотрела на полоску света, пробивавшуюся под дверью.

Перл нажала на ручной выключатель, и свет погас. Прошло еще несколько секунд, и Меривезер произнесла:

— Я просила вас повторить, что вы сказали.

— Я сказал: спасибо, у меня есть телефон. Вот он, видите?

— Очень впечатляет. Позвоните на улице с парковки.

Перл услышала, как их шаги вместе удаляются; Меривезер обязательно проводит Риза до двери, чтобы убедиться, что он ушел. Перл сползла вниз по стене и стала ждать. Через несколько минут шаги начальницы снова раздались в коридоре, и свет под дверью пропал.

Девушка долго не высовывалась. Наконец ждать уже стало совершенно невыносимо. Знак выхода в вестибюле отбрасывал на пол красноватый свет; в остальном было темно и тихо. Пора.

Стоявший в вестибюле макет клуба выглядел как угловатая тень, подсвеченная фонарями снаружи. Перл нащупала потайной выключатель на задней стенке и зажгла в домике лампы, поморщившись от яркого света. Ее могут увидеть с улицы, так что действовать нужно быстро.

Перл переставляла крошечную мебель, заглядывала под столики и стульчики, снимала со стен картины, переворачивала диваны. Ничего не обнаружилось ни за занавесками, ни в стоящих на чердаке коробочках. Девушка поспешно трясла и переворачивала шкафы, выдвижные ящики, серванты, почти идеально повторявшие реальные предметы и расставленные точь-в-точь как в настоящем клубе.