детективам о том, что ранним утром 2 января вышел из дома, расположенного рядом с Шипбарн-роад, для того, чтобы отправиться на место сбора поисковой группы, в составе которой ему предстояло принять участие в поисковой операции по делу Изабель Кук. Смит был облачён в полицейскую форму. Увидев остановившийся на перекрёстке «Остин А35», он подошёл к водителю и поинтересовался, куда тот двигается и сможет ли подвезти его по служебной надобности. Водитель оказался очень любезен, он предложил констеблю сесть рядом и показать дорогу. Усаживаясь в салон, Смит автоматически посмотрел на часы – они показывали 08:10. Водитель «Остина» довёз констебля до нужного места – для этого ему пришлось проехать около 4 км – и на том они расстались.

Услышав о том, что на Шипбарн-роад в новогодние праздники произошло убийство, в результате которого был угнан «Остин А35», констебль заподозрил, что в то утро он сел в автомашину к убийце. Догадка эта получила полное подтверждение после того, как Смиту показали автомашину, похищенную из гаража Смартов – полицейский её опознал без колебаний. Констебль дал вполне удовлетворительное описание внешности предполагаемого преступника – брюнет невысокого роста [до 170 см], кареглазый, без особых примет, волосы зачёсывает назад – и заверил, что без труда сможет его опознать.

Однако события того дня отнюдь не были исчерпаны появлением в качестве важного свидетеля одного только констебля Смита. В тот же самый день детективам следственной группы передали ещё одного ценного свидетеля, показания которого, по-видимому, имели отношение к убийству семьи Смарт. Инспектор Роберт МакНейл (Robert McNeill) запротоколировал показания некоего Джона МакМанна (John McMunn), домовладельца в Аддингстоне, который рассказал прелюбопытнейшую историю. В ночь на 4 января – примерно в 3 часа пополуночи – он проснулся в своей кровати от… непонятно отчего – то ли от постороннего шума, то ли от пристального взгляда в упор. Открыв глаза, МакМанн увидел мужчину, стоявшего в дверях спальни и смотревшего на свидетеля и его супругу. Согласитесь, это было очень неприятное пробуждение, врагу не пожелаешь просыпаться подобным образом!

Немая сцена продлилась долю секунды – дальше сработала хорошая реакция и адреналин. Джон подскочил в кровати и заорал во всё горло: «Дорогая, подай мой пистолет! Я пристрелю эту скотину!» Впрочем, может быть, МакМанн прокричал что-то иное, но в любом случае его крик был связан с пистолетом и угрозой самосуда. Изюминка этой ситуации заключалась в том, что в доме МакМаннов не было огнестрельного оружия, что не помешало супруге свидетеля мгновенно сориентироваться в ситуации и подыграть ему. Женщина завопила: «Милый, секундочку, сейчас достану!» и тоже подскочила в кровати.

В общем, образовался мгновенный движ, сопровождаемый неожиданной активностью и криком. Неизвестный мужчина не стал испытывать судьбу и моментально пустился наутёк. МакМанн его преследовал до задней двери, которую неизвестный распахнул без всякого промедления – это означало, что он открыл замок заблаговременно.

Джон знал, что все двери и окна были заперты – он убедился в этом перед отходом ко сну. Осмотрев их с целью поиска места проникновения неизвестного вора, он выяснил, что тот сумел отжать окно на кухне. Его манипуляции привели к тому, что он сломал стопор на окне, и свободный ход рамы оказался достаточен для проникновения взрослого человека. Вызывала удивление сноровка «домушника», сумевшего открыть запертое окно, не привлекая внимания находившихся в доме людей.

Супруги МакМанн отнеслись к ночному происшествию с иронией. Из дома ничего не пропало, и весь ущерб от появления ночного посетителя ограничился сломанным стопором. Кроме того, Джон в темноте не рассмотрел толком незваного гостя, у него осталось лишь общее впечатление от облика вора – тот был худощав, по-видимому, молод и очень мал ростом, что-то около 165 см. По этой причине МакМанн не стал заявлять в полицию об инциденте, по его собственному мнению, он не мог сообщить ничего ценного.

Однако утром 7 января супруги узнали об убийстве семьи в доме №38 по Шипбарн-роад, и их ироничная оценка моментально поменялась. МакМанны заподозрили, что визит «домушника» может иметь связь с расправой над семьёй Смарт. Супруги не были знакомы с убитыми, но жили на расстоянии порядка 800 метров от их дома – в общем-то, совсем неподалёку. После некоторых колебаний Роберт отправился в полицию, и там его рассказ вызвал обоснованный интерес.

Хотя МакМанн не был уверен в том, что сумеет опознать вора «вживую», и уж точно не сможет этого сделать по фотографии, тем не менее его свидетельство могло быть очень полезным для правоохранительных органов. Прежде всего потому, что возможностью опознания пренебрегать не следовало. Кроме того, при появлении хорошего подозреваемого имело смысл проверить его alibi не только на Новогоднюю ночь, но и на ночь со 3 числа на 4. Кроме того, дополнительный эпизод мог помочь запутать преступника во время допроса – тот ведь не знал, что именно известно «законникам», а потому их интерес к вторжению в дом МакМанна мог дезориентировать его и заставить нервничать.

Таким образом 7 января в распоряжении следствия появились 2 весьма полезных свидетеля. Теперь стоило только полиции отыскать подходящего подозреваемого или подозреваемых, и дальнейшая процедура доказывания вины моментально упрощалась. По крайней мере гипотетически. Дело оставалось за малым – найти этого самого подозреваемого.

В те самые январские дни 1958 года суперинтендант Манси внимательно следил за ходом поисков Изабель Кук. И, разумеется, он отмечал поразительное совпадение многих деталей между убийством Энн Кнейландс и нападением на Изабель Кук. Уже тогда, в самом начале 1958 года, суперинтендант был уверен в том, что оба преступления совершены одним и тем же человеком.

Но являлся ли этим человеком Питер Мануэль?

Манси очень скоро получил на это ответ. В конце первой декады января – 8 или 9 числа – с ним связался условленным ранее конспиративным способом Джо Бреннан. Личная встреча суперинтенданта с осведомителем произошла уже через 20 минут. Взволнованный уголовник сообщил своему полицейскому куратору о том, что Питер Мануэль только что признался ему в совершении убийства Изабель Кук. На вопрос суперинтенданта о сообщённых деталях Бреннан пожал плечами и ответил, что Мануэль о подобном не рассказывал – он лишь издевался над теми, кто тратит своё время на бесцельные поиски трупа под дождём и мокрым снегом.

С одной стороны суперинтендант почувствовал большое облегчение, получив подтверждение своим интуитивным догадкам. Однако будучи профессиональным оперативником, он понимал, что заявление Бреннана мало что даёт следствию с практической точки зрения. Правоохранительным органам нужна была такая информация, которая была известна только убийце, причём информация проверяемая. Строго говоря, нельзя было исключать того, что Джо Бреннан в силу неких личных причин оговаривает Мануэля. Подобное предположение нельзя было сбрасывать со счетов. Скажем, между дружками вышел конфликт, и Бреннан решил подобным образом поквитаться с ним. Или взял взаймы большую сумму денег, и чтобы не возвращать её, надумал отправить товарища за решётку. Многие уголовники сочли бы такую схему вполне рабочей.

Суперинтендант поблагодарил осведомителя за работу, но сказал, что голословного заявления мало, надо, чтобы Мануэль сообщил такие детали, которые пока остаются никому, кроме преступника, неизвестны. Лучше всего будет, если он сообщит Бреннану место сокрытия тела Изабель. Бреннан, услыхав такое пожелание, едва не забился в падучей. Он заявил, что не может столь явно подставляться, ведь если Мануэль сообщит неверное место и там на следующий день начнутся поиски, он моментально поймёт, от кого пошла утечка информации. Нельзя не отметить того, что Бреннан в ту минуту проявил вполне разумную смекалку и житейскую мудрость, до которой не додумались в своё время адвокат Доудэлл и его дружок-детектив [автор имеет в виду историю с перекапыванием садика мамы Мануэля].

Тем не менее сообщение Бреннана следовало признать исключительно ценным, и его каким-то образом требовалось пустить в дело. Нельзя было просто сделать вид, будто Манси не слышал сказанного осведомителем – речь всё-таки шла об убийстве! По здравому размышлению Манси решил отправиться к коллегам из уголовного розыска Глазго, которые занимались расследованием убийства Изабель Кук, и обменяться с ними идеями, разумеется, не раскрывая личности осведомителя. [Следует иметь в виду, что