– Тело?! Ему нужно мое тело?! – захрипел Соломон и рванул было назад, но Шустрик преградил ему дорогу. – Какого черта?! Пустите меня!

– Тебя выбрало его высочество! – в гневе взвизгнул Манго. – Что еще непонятно?!

Приборчик в руках Черкеса вдруг призывно запищал, а лампочка быстро замигала.

– Скорее! – закричал летчик. – Они уже близко!

– Спаси нас, Господи, спаси! – завизжал Распутин. – Демоны идут, черные демоны!

Это было безумие. Монстр снова приблизил свое лицо к Павлу. Тот задергался. Это сон! Этого не может быть! Наверное, некачественной водкой отравились, точно!..

– Это ненадолго, ты только соединишься с ним, и вы станете одним существом, – затараторила Елка и сжала локоть Соломона. – А затем отправитесь в Лонгбард, это такой город, в тридцатом кластере, там неплохо… в общем-то… хотя холодно и… воняет. Нужно будет отсидеться месяц-другой.

– Нет! – благим матом заорал Павел. – Не хочу!

– Он вознаградит тебя, верь! – Манго подскочил к Павлу и ткнул его в грудь толстым волосатым пальцем. – Я уже соединялся с барамишами! Два раза! И это… прекрасно! Это чудо! Ты познаешь вселенную!

– Вот сам с ним и соединяйся! – завопил в ужасе Соломон.

– Не могу! Ты, именно ты – избранный его высочеством!

– Единое существо – это честь, – с пониманием дела кивнул Черкес. – Тебя не забудут. Но поторопитесь! Держи, – он подбежал и протянул Соломону свой приборчик, – я все настроил, просто нажми вот эту кнопку и всё, понимаешь? Быстро и не больно! А через месяц… или два… он вернет тебя – в целости и сохранности.

– А где Дрозофил и… Гаспар? – завертел головой Павел. Тревожное чувство охватило его. – Где они?!

– Они уже… там, – прошептала Елка, – внутри…

– Тебе повезет больше, я уверен, – сказал Рэд. – Я бы и сам с радостью, но…

– Кнопка, – напомнил Черкес.

– Бар-до фу, – кивнул принц, а его золотая корона зловеще блеснула, – дина пикки таро-ма, – и он схватил щупальцем Павла за руку. – Банга!

Этого Соломон уже не мог выдержать. Он взвизгнул и из последних сил хлопнул рукой по кнопке. Коллегам ведь можно доверять… не правда ли?

Раздался мелодичный звон, в коробочке щелкнуло, и лампочка зажглась зеленым. Все вокруг тут же взревели, а Черкес с Рэдом начали дико хохотать. Распутин наконец перестал читать молитвы, Зингер подмигнула, Елка чмокнула Павла в щеку, а Шустрик хлопнул его по плечу.

– Ну что, испугался? – спросил он. – Молодец! Спас иномерного принца! Уважаем, парень! Вот теперь ты свой человек!

Все принялись отплясывать вокруг Соломона под «Happy birthday to you» в исполнении музыкальной шкатулки с фальшивой антенной. Монстр галантно поклонился и отошел обратно в угол.

– Спасибо, – сказал он, – мне приятно, что вы не бросили меня в беде, Соломон.

– Так это что… розыгрыш?.. – прошептал Павел. – А кто… он?

– Конечно, розыгрыш, дурень! – снова захохотал Рэд. – Это же посвящение в метростроевцы! Проверка на вшивость, усекаешь?

– Мое имя Уилли Сар, – снова поклонился монстр, немного уменьшившись по высоте. – Считаю за честь знакомство с новым метростроевцем, господин Соломон! Вива Мультивселенная!

– Вива Мультивселенная! – подхватили остальные посвяты.

– Он действительно не человек и правда из рода принцев, – пояснила Елка, – но работает у нас обычным электриком, на самых нижних уровнях, где радиация и вообще очень опасно. Милейшее создание! Кое-кому у него следует воспитанию поучиться! Мы часто используем Уилли в посвящениях, но это еще что. Ох, как меня при поступлении разыграли, ты даже не представляешь!

– Приношу свои извинения, – снова поклонился принц-электрик. – Надеюсь, сударь, вы не сильно испугались?

– Нет… – буркнул Соломон.

– Да успокойся ты. – шепнул Шустрик ему на ухо. – В свое время Манго с Рэдом подобные испытания не прошли. Ты и правда молодец!

– А… остальные где? – все еще не веря в их слова, спросил Павел.

– У Гаспара маленькие дети, уже слинял, а Дрозофила Гордеев вызвал, – пояснил Черкес. – Истинная правда!

– Ясно… Гадство! – На Соломона вдруг нашла злость. – Ну нельзя же так с людьми… сразу!

– Да расслабься, чего ты? – удивился Манго. – С тобой еще нормально обошлись!

– Ладно… – вздохнул Соломон. – Водка-то еще осталась?

– А как же, – ухмыльнулся Рэд. – Вот только наш иномерный друг пьет исключительно концентрированный формалин, так что не вздумай перепутать его рюмку со своей! Потом тебя не откачаем.

Соломон с головой ушел в работу. Весь декабрь он почти безвылазно провел на «Массандрагоре», практически не появляясь в институте, но преподаватели к нему не приставали, и зачеты чудесным образом ставились автоматом. «Связи Метростроя, однако», – решил Соломон. Встречи со Станнум стали ожидаемо более редкими – девушка тоже заявила, что у нее, мол, отчетный период, запарка, конец года, сроки горят, и вообще она «ничего не успевает, а дел просто по горло, так что, милый, пока недельку без ласок, хорошо? Приеду во вторник. Может быть, в следующий». Впрочем, Павел доверял ей. Ведь без доверия не бывает любви… И потому он превратился чуть ли не в электронного крота: в метростроевских катакомбах ему выделили маленькую каморку, недалеко от таких же «хором» Шустрика, назначенного ему в учителя: здесь находились только стол со стулом, неработающий умывальник, кривой платяной шкаф и овальное рябое зеркало на стене, однако больше Павлу и не требовалось. С помощью компьютера он управлял различными устройствами Большого Метро: то вентиляция в соседнем туннеле забарахлит, то следовало откачать воду, подключившись к группе невидимых насосов, то было необходимо непонятно зачем заблокировать некую гермодверь, а затем вновь открыть ее, но лишь на пять минут. А бывало, что он вел за туннелями видеонаблюдение, довольно скучное… Все это очень скоро превратилось в рутину.

Иногда приходили довольно абстрактные задания вроде: «Путем взлома данной утилитой получить доступ к такому-то интерфейсу по такому-то сетевому адресу, затем послать специальную команду, дождаться определенного ответа, найти в нем кодовое слово, возможно, зашифрованное, и только после этого подключиться к другому устройству, послав ему другую команду, двадцать минут контролируя затем параметр номер тринадцать – если вышел за пределы, поднимай тревогу». Что это все означало и какие чудеса при этом происходили где-то там, для Соломона оставалось загадкой, как он ни ломал голову, а Шустрик эти случаи пояснять, как правило, отказывался…

Но не все было так уныло. Однажды они вдвоем всласть поиздевались над патрулем соседней станции, спускавшимся на эскалаторе: то замедлят ленту, то ускорят ее, а то и пустят назад. Вот веселуха-то была!

К тому же Павел не всегда сидел в своей комнатушке. Иногда они с Шустриком сами шли в туннели и ковыряли различные устройства, что называется, вживую: протягивали к ним силовые и коммуникационные кабели, подключали сканеры, считывая различные параметры, и даже пытались задействовать тот или иной функционал штуковин Предтеч, разбросанных то тут, то там… Теперь Соломон мог их даже потрогать, хотя большинство своим внешним видом не поражало: не то что левитирующая «змейка» Караваевой. Вот, например, что-то вроде пористого кирпича со штекером для подключения сканера – всегда горячий, около восьмидесяти градусов; а это – нечто округлое, жужжащее, словно пчелиный улей, и тускло светящееся в темноте. Оба артефакта находятся в специальных нишах и подключены к местной локальной сети. А в этом закутке – никогда не высыхающая лужа черной маслянистой жидкости, слегка пахнущей фиалками – тоже наследие Предтеч, оказывается! Ее не использовали, потому что просто не знали как. Шустрик предупредил: «Близко не подходи, не то потеряешь сознание, да так и останешься здесь на веки вечные, даже не сгниешь…»