Листки в клеточку покрывались прилежно заштрихованными квадратами, ромбами и параллелепипедами жизнерадостного зеленого цвета. Максим машинально вычерчивал геометрическую фигуру, раскрашивал ее и переходил к следующей. Он снова оказался в тупике, но пока не был готов признаться себе в этом. Перевернул очередную страницу и обнаружил, что тетрадь закончилась.

— Зараза, — тетрадь отлетела к плите, карандаш упал на пол и откатился к плинтусу. Вот именно, что зараза, да еще какая. Но откуда может лезть эта дрянь? Лабораторий закрытых в городе нет, значит, случайный выброс в атмосферу облака спор сибирской язвы, как в 1979 году в Свердловске, исключается. Да и там тоже не все понятно: по одной версии причиной эпидемии стало именно попадание в атмосферу спор сибирской язвы из военно-биологической лаборатории военного городка, расположенной в одном из районов города. Причиной стала халатность персонала лаборатории: прежде, чем приступить к работе, люди не включили защитные механизмы, а именно не установили в вентиляции фильтр. Руководство лаборатории до последнего скрывало факт халатности своих сотрудников. И созналось, лишь будучи припертым к стенке людьми из «органов». Другая версия гласила, что в Свердловске имела место не больше, не меньше, как успешно проведенная диверсия, даже диверсионно-террористический акт со стороны иностранных государств против тогдашнего СССР. В пользу этого варианта говорило множество фактов: и наличие нескольких очагов выброса, расположенных вдоль искусственной ровной линии, имитирующей направление ветра, и западное, «штатовское» происхождение штаммов возбудителей заразы, и еще много чего.

Тогда, после первого смертельного случая, изначально объявленного результатом пневмонии, до начала всеобщей вакцинации населения, прошел почти месяц. И умерло от болезни по одним данным — шестьдесят пять человек, по другим — более ста. Причем последний заразившийся умер через два месяца после того, как о начале эпидемии было объявлено официально.

Но с тех пор прошло больше тридцати лет, а сейчас-то что происходит? Да все, что угодно, вплоть до привоза в город зараженного мяса. Кстати, именно эта версия тогда, в Свердловске, была признана официальной. В местной прессе появились публикации с предостережением жителей против заражения кожной формой сибирской язвы в связи с потреблением мяса зараженных животных. Это же сообщение каждые два часа транслировали по телевидению. На стенах домов были расклеены плакаты с изображением коровы и надписью «сибирская язва». А что сегодня? «За каждым торгашом бегать будешь?» — Максим вскочил и зашагал по кухне. Пересек тесное помещение раз, второй, третий. Вонь с горящего мусорного полигона просачивалась даже сквозь микроскопические щели пластиковых окон. И спасение от нее было только одно — бежать отсюда куда подальше. Или провести большую часть оставшейся жизни в респираторе. Горящий мусорный полигон… жуткий запах гниющих отбросов… люди в респираторах рядом с машинами… черные пластиковые мешки…

Максим подобрал с пола тетрадь, разорвал ее в клочки, вышвырнул их в ведро. Все, она свое дело сделала и больше не нужна. Как и отправившийся следом за изрисованными обрывками карандаш. Все стало понятно и просто. Люди, выносившие из машин мешки из черного пластика, боялись не запаха, а инфекции. Возможно, и сами не знали, какой именно. Правильно боялись, между прочим: бациллы сибирской язвы могут попасть в организм человека и через слизистые оболочки дыхательных путей, а не только через поврежденную кожу. Значит, в одном из тех мешков и была туша коровы, чьи симптомы болезни описал Олегу представитель ветнадзора. А поскольку прием трупов павших животных на полигоны твердых бытовых отходов не допускается, то и делалось все, как и положено в таких случаях, в темноте и без свидетелей. И при внезапном появлении Максима «исполнители» получили приказ стрелять по цели, желательно — на поражение. Вот, собственно, и все: зараженные туши скрыты под многометровыми залежами мусора, пожар на свалке устраивается регулярно, истинный очаг распространения заразы неизвестен, зато «виновные» показательно выпороты. «И если кто-то скажет, что Стрелков не причастен ко всему этому беспределу, я за себя не отвечаю. Интересно, сколько рейсов после меня они успели сделать? А до?» — Максим выключил на кухне свет, подошел к окну. Темень, как в космосе, не работает ни один фонарь, отдельные огоньки видны далеко, за лесополосой и «железкой».

«Крупный рогатый скот, лошади, ослы, овцы, козы, олени, верблюды» — ну, оленей и верблюдов с ослами можно оставить в покое, они тут явно ни при чем. А вот словосочетание «крупный рогатый скот» наводит на определенные размышления. «Там хозяйство фермерское, то ли матери мэра нашего принадлежит, то ли жене — черт их всех разберет. Но там у них все как надо, как раньше в колхозе. Чтобы дояркой работать — очередь по триста человек на место». Как раньше в колхозе. Принадлежит матери или жене Стрелкова. Вот вам и ответ: все, до чего дотрагиваются особо приближенные к мэру люди, а уж тем более его родственники, по определению превращается в то, чем почти месяц назад залили барак гастарбайтеров. Свиное, коровье, куриное и прочее.

— Шиншиллы и крокодилы, — ворчал Максим, в очередной раз укладываясь спать. — Давненько я не брал в руки шашек. Вернее, не был в зоопарке.

Информационная подготовка к вылазке заняла меньше времени, чем он рассчитывал. Полумертвый сайт предприятия сообщал, что у «Ассортимента» в собственности почти двенадцать тысяч гектаров земли. На ней четырнадцать свинарников, двадцать один коровник, собственная бойня, летние откормочные площади и еще много всего полезного, нужного и важного. На территории предприятия находится гараж, кузница, мехмастерские со станочным парком, стройцех со строительной техникой, столярный цех, склад стройматериалов. Вкладка «О нас» лаконично сообщала, что «Ассортимент» занимается производством мяса и полуфабрикатов из него, а также недавно приобрел земли заброшенного совхоза, чтобы вдохнуть в них новую жизнь. Этой строке из раздела «Наши новости» от роду было полтора года. В разделе «Контакты», кроме схемы проезда, Максим обнаружил единственный номер телефона. По нему отозвался автоответчик и заявил, что набранный номер не может быть вызван. На этом серфинг по сети закончился. Как и говорил Олег, предприятие располагалось далеко от мусорного полигона, а буфером между ним и райским уголком, где простым работягам платят по две тысячи долларов ежемесячно, являлся город. Схему проезда к сказочному предприятию Максим «сфотографировал» и тут же прикинул, откуда завтра лучше стартовать.

Получалось, что от городского рынка, там конечная остановка многих маршруток, рядом граница города. До совхоза, на землях которого и раскинулся «Ассортимент» можно добраться пешком. Сначала вдоль «железки» до дачной, почти необитаемой в это время года станции, а дальше через лес. Ну, что ж, так тому и быть, завтра, с утра пораньше в поход. Вернее, в рейд по тылам противника.

Вика на звонок ответила сонным и простуженным голосом. Сказала, что заболела и лежит с температурой.

— Тебе что-нибудь надо? А то меня завтра в городе не будет, — Максим вспомнил подзабытую легенду о несуществующей фирме, приславшей его сюда проводить маркетинговое исследование рынка.