Он вдруг опомнился, хлопая ресницами, которые сквозь линзы нелепых очков казались канатами.

– Постойте-ка! А где же ваш брат Дима?

– Мы вдвоем, – аккуратно ответил мальчик, сглатывая комок и тяжело вздохнув. – Это что-то меняет?

– Нет-нет, просто я… – Афанасий Валентинович задумался, что-то припоминая. – Вы достигли Благодати, оттуда поднялись на Библиотеку. Дальше? О, Всемогущие Процессоры! Вы побывали снаружи?!

Он прищурился, не требуя ответа на этот коварный вопрос.

– Там ведь очень красиво, не так ли?

И обернулся, с лукавой улыбкой глядя на своих гостей.

Но те лишь насупились, делая вид, что не понимают, о чем идет речь.

– Вы столько знаете про нас, потому что смотрели чужие сны? – угрюмо спросил Витька, уходя от опасной темы вылазки на поверхность Спасгорода.

– Можно сказать и та-а-ак… – задумчиво протянул старичок. – Но вообще я много чего знаю. Можете считать, что перед вами волшебник. Добрый волшебник, попрошу заметить, – назидательно добавил он, поднимая скрюченный палец. – Да вы присаживайтесь, давайте пить чай, остывает же!

И Афанасий Валентинович указал на дымящиеся чашки на краю заваленного книгами стола.

Боязливо, будто в кружках могла оказаться отрава или какое-нибудь сонное зелье, близнецы приблизились. Робко присели на старенькие стулья. Взяли чашки. Старый повар казался полностью откровенным и знал так много тайн, что это невольно внушало доверие. Но выработанная странствиями осторожность так просто не отступала.

– Выходит, вы нас ждали? – издали начал Витя, с сомнением изучая ароматную дымящуюся жидкость. – Для чего же?

– Знаете, молодой человек… – слеповато прищурился Афанасий Валентинович, с удовольствием прихлебывая отвар. – Говоря про волшебство, я вовсе не использовал метафор. Так вышло, – добавил он, заметив недоверчивый взгляд Насти, – что с самого рождения город разговаривает со мной. Не Лифты, не боты, не Смотрители – сам город шепчет мне разное, посвящая в свои тайны.

– Значит, – поинтересовалась девочка, делая первый глоток и невольно зажмуриваясь… от неожиданного блаженства – чай оказался очень вкусным, – вы давно знаете и про поверхность, и про Болезнь?

– Знаю, – сокрушенно признал повар, приглаживая белоснежные усы и бородку.

– Почему же ничего не делаете? – недовольно насупилась Настя. – Вы, как и Ходящие По Стенам, боитесь гнева Смотрителей?

– Можно сказать и так, – подвигал усами старичок. – Стал одним из их слуг, втерся в доверие, но не способен на большее… За время своих скитаний вы должны были понять, что некоторые люди очень слабы. Но некоторые рождены, чтобы быть сильными. Да, благодаря своему положению и дару я многое знаю. Но изменить многое предстоит именно вам.

– Что вы имеете в виду? – Витя опешил, даже забыв про чай, который наконец решился отведать.

Он вдруг почувствовал, что сейчас старый повар скажет нечто особенное. Ради этого они сбежали с экскурсии, сняли браслеты слежения, прошли через мертвые пустоши Многодворовска, избежали ярости Апокалифтиса и потеряли брата…

– Ваше главное путешествие закончится на родном Заботинске, – просто ответил Афанасий Валентинович. – Но еще не сейчас. До этого предстоит совершить немало важных дел. И для того, чтобы помочь вам, я уже много лет живу тут, ухаживая за куклами.

– Вы хотите сказать, что живете здесь в ожидании нас? – чуть не подавился Виктор, совершенно невоспитанно прыснув и забрызгав чаем топчан. – Ждали, когда мы придем? Много лет?

– В ожидании кого-то, способного изменить существующее положение вещей, – важно кивнул повар. – Это мог быть кто-то другой, не обязательно вы. Но меньше года назад город сказал мне, что идут его герои. И это наш общий шанс. Правда, я полагал, что вас будет трое…

– Наш брат… – Эти слова давались Витьке с трудом, но старичок действительно доказал, что ему можно доверять. – Он предпочел свободу полета возвращению домой. Нам пришлось смириться с его выбором. Там, на поверхности, ему будет хорошо, мы верим.

– Понимаю, – что-то обдумывая, покачал головой Афанасий Валентинович.

А Настя, осененная новой догадкой, неожиданно спросила:

– Значит, вы вовсе не собираетесь проводить нас домой?

– Увы, это так. – Седые брови повара сошлись на переносице. – До того, как вы вновь увидите маму, вам предстоит кое-что сделать, друзья. Нечто, на что оказались неспособны многие люди до вас. Многие взрослые, хочу заметить.

– Это… это сказал вам город? – все еще недоверчиво уточнил мальчик, озираясь так, словно Спасгород в любую секунду мог заговорить и с ним.

Они повидали немало чудес, чтобы удивляться словам Афанасия Валентиновича – видели людей, похожих на крыс. Видели грибы, похожие не людей. Видели жестокость и бессердечие, видели невероятные превращения и последствия болезней, видели странные машины и механизмы, встречали бесчеловечных сородичей и человечные Лифты. Попивая отвар в скромном жилище доброго волшебника, они были готовы услышать голос города. Но вместо этого снова заговорил седовласый коротышка:

– Да, это мне сообщил город. Вы отправитесь наверх, в самое его сердце… точнее, в самый мозг. И если ваше судьбоносное путешествие будет успешным, жизнь изменится.

– Но ведь мы же всего лишь дети, – прошептала Настя, с волнением глядя на удрученного брата. – Мы всего лишь дети, которые заблудились и искали дорогу домой. Дети, которые чуть не погибли, помогая другу. Хулиганы, заставившие родителей продать дом и половину мебели. Откуда вы знаете, что ждали именно нас?

– Вы вольны отказаться. – Казалось, Афанасий Валентинович способен обидеться такому малодушию. – Но если город не ошибся, сделав свой выбор, то все произойдет так, как должно. Взрослые называют это судьбой, мои друзья. И вы станете ее проводниками. Но хватит разговоров…

Он отставил пустую чашку на стол, вытирая вспотевшие ладони о плащ с множеством карманов. Сразу стал серьезным, деловитым, обеспокоенным.

– Приближается время кормежки кукол. Это значит, что мне пора на кухню. Вы же, мои хорошие, пойдете своей дорогой. Но перед этим хочу вам кое-что дать. Кое-что, способное помочь в путешествии. И если там… – Он многозначительно поднял взгляд из-за очков, уставившись в невысокий потолок поляны. – Если там вы вдруг решите не следовать своей судьбе, то сразу вернетесь домой. И тогда дела в Спасгороде будут идти все хуже и хуже. Еще много лет, пока город не найдет новых помощников.

Близнецы переглянулись.

Одно дело, чувствовать себя потерянным и заблудившимся ребенком, попавшим в мир взрослых страхов и переживаний. И совсем другое дело – вдруг стать личностью, способной что-то изменить не только в своей жизни, но и в жизни других людей…

Конечно, наши герои испугались. Испугались сильно-сильно, почти как во время первого знакомства с оборотнем Красимирой или под шквальным огнем солдат Казармы. Почти так же сильно, как во время битвы с грибами или двух схваток с Мглистым. Но размеренный, почти гипнотический голос Афанасия Валентиновича не пытался их напугать – наоборот, он вселял уверенность и силу.