– В общем, мне кажется, вам нужно прочесть это самому.

– Хорошо. И надо предупредить миссис Треватан о ланче. – Машина остановилась на симпатичной центральной улице. – А теперь пойдемте за покупками.

Утро прошло приятнее, чем ожидала Ребекка. Гуляя по залитой солнцем мостовой с галантным кавалером, она чувствовала себя защищенной и свободной – благодаря новой прическе и цвету волос ее никто не узнавал. Девушка заскочила в пару магазинчиков и выбрала несколько новых футболок, затем купила антигистамины в аптеке, и они поехали в Уайдком.

Ребекка с Энтони сели на открытой площадке паба «Рагглстоун инн» и заказали свежий крабовый салат.

– Такой я и представляла себе Англию, – промолвила Ребекка, любуясь сказочными домиками с соломенными крышами, живописно разбросанными по узким улочкам. – Красиво, как на открытке. Кстати, если уж речь зашла об открытках, надо послать парочку.

– Да, у нас удивительные места. Приятно посмотреть на все это свежим взглядом. Я не любитель путешествий, а то, что видишь постоянно, приедается.

– А вас в детстве отправляли в школу, как вашего дедушку Дональда? – поинтересовалась Ребекка.

– Нет, я получил домашнее образование: мама не одобряла школы.

– Правда? Странно. Из сценария фильма и прочитанных книг я поняла, что школа для мальчиков из аристократических британских семей – нечто вроде обязательного обряда посвящения.

– Мама бы слишком по мне скучала. Представляете, как она тосковала бы в Холле совсем одна?

– Да. – Ребекка заметила, что каждый раз, когда Энтони упоминает о матери, в его облике появляется что-то девичье. Ей пришло в голову, что, вероятно, он не был женат из-за нетрадиционной ориентации.

– Если то, что я слышала о частных школах, правда, то вам повезло. Не понимаю, зачем рожать детей и отправлять их далеко от дома.

– Мама всегда находила забавным, что британцы отправляют своих сыновей в школу, чтобы подготовить к управлению империей. К концу пятидесятых, когда я подрос, управлять было уже нечем… Правда, я слышал, что современные школы не так суровы. Там даже есть горячая вода.

– Я бы не хотела расставаться со своими детьми.

– Как вы правильно заметили, это традиция. Ну что, прокатимся после обеда в Дартмур?

После еды Ребекка вновь почувствовала слабость, заболела голова.

– Лучше завтра. Я что-то устала.

– Тогда давайте вернемся домой, и я покажу вам нашу семейную часовню, – предложил Энтони. – Она построена по проекту знаменитого архитектора Джона Ванбру и спрятана внутри дома.

– С радостью, – ответила Ребекка.

Двадцать минут спустя они прошли через длинную галерею к огромной дубовой двери, которую лорд Астбери открыл гигантским ключом. Ребекка восхищенно замерла, подняв голову к небольшому куполу, украшенному облаками и херувимами.

– Как красиво!

– Да, только эта красота пропадает зря: я сюда почти не захожу. Можете пройтись.

Ребекка обошла часовню, наслаждаясь умиротворенной атмосферой. Потертый мраморный пол хранил следы тех, кто приходил сюда за утешением в далеком прошлом.

Она оглянулась на своего спутника. Лорд Астбери сидел, глядя прямо перед собой, погруженный в свои мысли, одинокий и несчастный. Присев рядом, Ребекка спросила:

– Энтони, вы верите в Бога?

– Прабабушка была очень религиозна. Она воспитала мою мать ревностной католичкой. Ну и меня пыталась. Лично я, если честно, никогда не верил, просто повторял заученные слова. А вы?

– В моей жизни не было места для религии. Особенно в детстве.

– Религия… В моем детстве она играла важную роль. Ничего не значащие ритуалы. Смертельно скучные, как уроки математики. Я вижу, сколько горя принесла религия на протяжении веков. И одержимость ею Мод не пошла нашей семье на пользу. Она была… бездушная, что ли. Впрочем, неважно. Пойдемте?

– Да. Спасибо, что показали часовню.

– Мне было приятно.

– А где похоронены ваши предки? – спросила вдруг Ребекка, от всей души надеясь, что не у нее под ногами.

– В роще на краю парка есть жутко безобразный мавзолей. Если хотите, покажу.

– Нет, лучше в другой раз. У меня опять голова разболелась.

– Надеюсь, к завтрашней встрече с нашим юным другом из Индии боль успокоится. Миссис Треватан всегда подает на ланч превосходное жаркое.

– Да, конечно, отдохну – и все пройдет.

– Ребекка, я… – Энтони заглянул ей в глаза, однако не решился продолжить и покачал головой. – Нет, ничего. Надеюсь, завтра вам станет лучше. Я могу чем-то помочь?

– Мне просто нужно выспаться.

– Хорошо, тогда я – в сад. Благодарю за прекрасный день.

Он прошел на террасу, а Ребекка поднялась к себе. Закрыв за собой дверь, она проглотила еще таблетку ибупрофена и легла на кровать, впервые за все время пожелав оказаться в гостинице, где можно повесить на дверь табличку: «Не беспокоить». Закрыв глаза, девушка провалилась в сон.

– Ребекка… Ребекка!

Голос миссис Треватан.

– Вы проспали больше трех часов. Я решила вас разбудить – уже почти семь, вы потом ночью не уснете. Выпейте чаю со сконами.

– О, спасибо. – Ребекка никак не могла прийти в себя.

– Его светлость сказал, что у вас голова болит. Что еще принести? Вы такая бледная.

– Ничего не нужно, спасибо. – Ребекка спустила ноги с кровати и прошла к столу. – Я вздремнула, и мне уже лучше.

– Налить вам чаю?

– Да, спасибо.

– У нас завтра гости? Это вы рассказали его светлости об индийском джентльмене? – На лице миссис Треватан отразилось сильнейшее неодобрение.

– Да, а что, нельзя было?

– Ничего страшного, просто здесь и без того ужасная суета. Мы не привыкли к нарушению заведенного порядка.

– Представляю, – сочувственно отозвалась Ребекка. – Лорд Астбери очень добрый человек. Только мне кажется, что он невероятно одинок. Не мое дело, конечно, но интересно, у него когда-нибудь была девушка?

– Никогда. Его светлость – закоренелый холостяк.

– Не понимаю, как можно прожить всю жизнь в одиночестве, – вздохнула Ребекка, отхлебнув чаю.

– Ну, каждому свое. Не могут же все люди быть счастливы в любви, правда? Кроме того, я всегда составляла ему компанию… Хорошо, я пошла.

– Ой, подождите, я обещала Энтони рукопись, привезенную мистером Маликом, чтобы он мог прочесть ее до завтра.

Ребекка взяла с ночного столика пачку листов и протянула экономке. Та подозрительно посмотрела на папку.