– Меня интересует все, – повторила Вера, – но о детстве князя можно сказать и вкратце, в общих словах. А то до вечера не закончим.

– Помилуйте, – фыркнул Вшивиков, – в четверть часа управимся. Чай, не про Бонапарта рассказываю. Окончив гимназию, князь приехал в Москву и поступил на исторический факультет, но проучился всего несколько месяцев. Подделал чей-то вексель, причем на крупную сумму, был скандал. До суда не дошло, бабка возместила ущерб, но из университета князя исключили. Это, так сказать, официальная версия. Сам же князь утверждает, что его оговорили и этот оговор вскоре открылся, потому и суда не было, а из университета его исключили по другой причине – за слишком смелые взгляды, которых он по молодости лет не думал скрывать. Если послушать князя, так все окружающие только и мечтают о том, чтобы половчее его оговорить, так и стараются. Кто в лжесвидетельстве обвинит, кто в мошенничестве, а кто и в воровстве. Короче говоря, стараются как могут, но доказательств ни у кого не оказывается, поэтому князю все нипочем. Как с гуся вода.

– Он настолько везуч или хитер? – усомнилась Вера.

– Ловок очень. – Вшивиков снова усмехнулся. – Но не в одной ловкости дело. Правда, это обстоятельство князь тщательно скрывает, нигде им не похваляется, хотя мог бы. Для придания веса собственной персоне…

Вшивиков сделал паузу. Прикрыл глаза, с видимым наслаждением втянул в себя воздух, покачал головой и сказал восхищенно:

– Как же здесь вкусно пахнет! Райские ароматы!

– Выпечка всегда вкусно пахнет, до тех пор пока не пригорит, – вернула его на грешную землю Вера. – Что это за обстоятельство, о котором вы только что упомянули?

– Московский губернский тюремный инспектор коллежский советник Налетов женат на родной сестре князя, Нине Автандиловне. Я склонен подозревать, что он не только покровительствует своему непутевому шурину, но и извлекает определенную пользу из этого родства. Вы знаете, какое жалованье у тюремного инспектора? Две с половиной тысячи в год, плюс наградные и казенная квартира. А посмотрите, как живет Налетов? Впрочем, вы с ним, наверное, не знакомы? Тогда поверьте мне, что живет он очень широко, денег не считает, на Пасху своей любовнице актрисе Трамбецкой колье за три с половиной тысячи подарил. За три с половиной, обратите внимание! При двух с половиной тысячах годового дохода. И супруге его, поверьте, есть что на себя надеть, кроме обручального кольца… Это, конечно, домыслы, поскольку документальных подтверждений нет и быть не может, но все, кому надо, знают, что через князя Чишавадзе можно решить любое дело. При условии что от него не пахнет политикой, разумеется. Налетов имеет широкие связи в верхах, Чишавадзе, так сказать, в низах, они просто созданы для того, чтобы помогать друг другу. Кроме того, князь активно участвует в коммерческих предприятиях. Сам денег не вкладывает, потому что у него их вечно нет, но за посредничество то здесь отщипнет, то там урвет. Прозвище-то у него какое? «Процент»! Очень говорящее прозвище, прямо скажем – визитная карточка.

– Как так получается, что Налетов, по вашим словам, купается в деньгах, а у Чишавадзе их вечно нет? – спросила Вера. – Нелогично, по-моему.

– А вы проницательны, – похвалил Вшивиков, но объяснить ничего не успел, потому что официант принес заказанное.

Первую рюмку водки Вшивиков опрокинул в рот сразу же после того, как она была налита официантом. Глядя на такую спешку, тот не стал уходить, а налил вторую, которая последовала за первой. С третьей рюмкой Вшивиков погодил, надкусил пирожок. Официант ушел. Вера пригубила кофе и поспешила заняться суфле, пока то не опало.

– Хорошо! – удовлетворенно констатировал Вшивиков, откинувшись на спинку стула. – Много ли человеку надо для счастья? Почти ничего!

У Веры на этот счет имелось иное мнение, но во рту у нее было суфле, и вообще явилась она сюда не для философских дискуссий.

Пирожок Вшивиков доедать не стал – оставил примерно половину. Немного начинки вывалилось из пирожка на тарелку, отчего та сразу приняла неопрятный вид. И сам Вшивиков тоже стал каким-то неопрятным. Шмыгнул носом, утер ладонью выступивший на лбу пот («полнейшая благоневоспитанность», как выражалась директриса гимназии), подмигнул Вере, словно какой-то желтобилетной девке, и сказал:

– Если вдруг надумаете иметь дело с Чишавадзе, то будьте осторожны. Авансов не раздавайте, обещаниям не доверяйте… Знаете, как он купца Куманина вокруг пальца обвел?

– Сначала скажите, почему Чишавадзе нуждается в деньгах? – повторила свой вопрос Вера.

– Так он же игрок! Вы разве не знали?! – удивился Вшивиков. – Невероятного азарта человек! И феноменального же невезения. Все, что получает, спускает сразу же, да еще вечно в долгах как в шелках. Беда его в дурной манере игры…

– Шулер? – понимающе уточнила Вера.

– Случается, и передергивает, – кивнул Вшивиков, – но уметь ловко передернуть карту, так чтобы не заметили, – это благая манера, потому что от нее происходит благо. А вот постоянно удваивать ставки, до тех пор пока не останешься на бобах, – дурная. В игре крайне важно умение вовремя остановиться. Так же как и в пьянстве…

Упомянув о пьянстве, Вшивиков выпил третью рюмку, закусил пирожком и продолжил:

– Чишавадзе всем должен, разве что кроме меня, и то лишь благодаря тому, что я никого никогда не ссужаю даже мелкими суммами. Принципы такие, да и денег лишних никогда не бывает, что греха таить. Надо отдать князю должное – в отношении своих долгов он блюдет правильную политику. До банкротства не доводит, если кредиторы сильно наседают, то перезаймет у других и отдаст. Сами понимаете, насколько опасно иметь репутацию человека, совсем не платящего по счетам. Никто больше в долг ни копейки не поверит. Карты – единственная страсть князя. К женщинам он равнодушен. Изредка посещает веселые дома, но это так, для здоровья… Простите.

Свое смущение Вшивиков запил еще одной рюмкой водки и осоловел. Лицо раскраснелось, на лбу снова выступили бисеринки пота, но утирать он их уже не спешил, взгляд потускнел.

– Как вы думаете, Чишавадзе способен на убийство? – спросила Вера, боясь, что пьяницу-репортера после следующей рюмки вконец развезет.

– Нет, – убежденно ответил Вшивиков и даже головой покачал: – Совершенно не того склада человек!

– Почему вы так уверены?

– Потому что я, сударыня, не первый день живу на свете и научился разбираться в людях! – обиженно сказал Вшивиков, повысив голос. – Для убийства нужен особенный склад характера, решимость нужна. Думаете, что так легко человека убить?! Это вам не муху прихлопнуть!

На них стали оборачиваться.

– Говорите, пожалуйста, тише! – шикнула Вера. – И закусите поскорее, а то вы уже совсем пьяны!

– Кто пьян? – делано удивился Вшивиков. – Я? Да нисколько.

В доказательство этих слов была выпита еще одна рюмка. Но ее Вшивиков закусил основательно – не только доел первый пирожок, но и второй съел, оставив два про запас. И вообще как-то подобрался, сел ровнее, говорить стал тихо.