Экраны продолжали оставаться темными, но не из-за того, что не включились. Просто здесь была ночь.

— Мы на дне ущелья, — сообщил Спиноза.

— Что я наделал!.. — простонал Тангейзер и, согнувшись в кресле, закрыл лицо руками.

— Не раскисать, боец! — рявкнул на него Дарий. И добавил уже помягче: — Что за дела, Тан? Прекрати истерику, ты же не дитя малое. Между прочим, нас могло забросить и в другое место, и не увидели бы мы эту «Марию Целесту».

— Но забросило-то именно туда! — с ожесточением сказал постлейтенант, выпрямившись и убрав ладони от лица. — А мы ничего не сделали!

— По возвращении можешь подать рапорт, — сухо произнес командир танка. — Мол, подкапитан Силва проявил себя бессердечным черствым чурбаном и его следует расстрелять. Но это по возвращении. А пока, боец, держи эмоции при себе и не устраивай тут сцен. Вам все понятно, господин постлейтенант?

— Так точно, господин подкапитан, — угрюмо пробурчал Тангейзер.

Никто не вмешивался в этот разговор членов экипажа супертанка серии «Мамонт», и по лицам Шерлока, Хорригора и Умельца нельзя было понять, как они к нему относятся. А предводитель пандигиев продолжал дремать, находясь под воздействием дюже крепкого уральского напитка.

— Вот и славненько, — кивнул Дарий. — Будем считать, что тему закрыли, — он перевел взгляд на экран.

Хотя вокруг танка и царила темнота, но кое-что все-таки удавалось разглядеть. А именно — мелкие звезды в вышине, выложенные замысловатым узором. Там, где их не было, вероятно, находились стены ущелья. И возносились они над танком метров на пятьдесят-шестьдесят.

— Бенедикт, включи ночной режим, — распорядился Дарий, старательно не глядя на хмурого Тангейзера.

— Слушаюсь, Дар.

Изображение на экранах стало гораздо более четким, и проявилось множество незаметных ранее деталей. По дну неширокого ущелья тек ручей, огибая одинокие каменные глыбы. Стены этой глубокой расселины были испещрены трещинами — в некоторые из них без труда могло въехать авто, — на узких уступах растопырили ветви кусты, усеянные мелкими листьями. Один конец ущелья терялся за поворотом, а другой наклонно уходил вниз — судя по шуму, доносящемуся из динамиков, где-то неподалеку был небольшой водопад.

— Запускай разведчика, Бенедикт, — продолжал командовать Силва. — По вертикали. Посмотрим на окрестности. Может, нас опять в Уральские горы закинуло?

— Мы еще ни разу не оказались под землей, — заметил Хорригор. — Что это — везение?

— Моей мощности хватит для того, чтобы выбраться не только из-под земли, но и из каменной толщи, — заверил Спиноза.

— Эх, мне бы такую машину, я бы столько всего нарыл… — мечтательно сказал Дасаль.

Шерлок Тумберг покосился на него, явно собираясь подать реплику, но все-таки промолчал.

Разведчик ушел вверх и, медленно вращаясь вокруг оси, показал панораму окружающей местности. Это вновь были горы, но только не Уральские — над их вершинами, у горизонта, виднелись два бледных полумесяца, расположившихся в небе наискосок друг от друга. А с противоположной стороны висел в обрамлении звезд диск еще одного спутника планеты. И значит, быть Землей она никак не могла. На горных склонах росло множество деревьев, но попадались и обширные участки, где господствовал голый камень. Километрах в пяти от танка вздымались к небу три скалы с острыми верхушками, та, что в середине — повыше, две другие — пониже. Этот гигантский трезубец словно нависал над долиной, которая довольно узким, но длинным языком тянулась вдаль, постепенно понижаясь и упираясь километров через десять в отвесную каменную стену. В отличие от нагромождения скал, долина казалась удобным местом для проживания — и это место не пустовало. Там устроился целый город. Ровные цепочки горящих фонарей даже без применения разведчиком ночного режима позволяли четко видеть расположение его улиц, на которых почти впритык друг к другу стояли двух— и трехэтажные дома. Кое-где в окнах горел свет. Ближе к дальнему краю долины находилась, судя по всему, главная городская площадь. Это был хорошо освещенный квадрат в обрамлении одинаковых длинных зданий — несомненно, административных. На площадь выходили четыре улицы — в каждом из углов квадрата. Выходы эти были оформлены в виде дугообразных колоннад. Посредине площади возвышались уменьшенные копии трех гор — тот самый трезубец, — и на вершине каждой из них горел свой фонарь: зеленый, желтый и фиолетовый.

— Уютный городишко, — сказал Дарий. — Наверное, дышится тут легко.

— Да, горный воздух штука хорошая, — согласился с ним Шерлок. — Только прошлое это или настоящее?

А груйк вдруг побледнел и задушенным голосом пробормотал:

— Три горы… — Он судорожно сглотнул. — Что-то мне опять поплохело… Бенедикт, можно еще пакетик?

— Пожалуйста, — отозвался Спиноза.

Через несколько секунд из норы выбрался чистомой с пакетом и вручил его Умельцу. Груйк встал и, пошатываясь, направился к двери.

— Я в туалет, — сообщил он, повернув голову к Тумбергу. — Все эти прыжки туда-сюда мне боком выходят…

Следователь проводил его взглядом, в котором читалось легкое сочувствие, и вновь переключил внимание на экран.

— Прыжки туда-сюда… — задумчиво повторил Дарий слова Умельца. — Интересно, как долго это будет продолжаться? Притянет ли нас обратно в Авалон, в наше время, или… Хорошее название для фильма: «Затерянные во времени и пространстве». Но только для фильма, а не для реальности.

— Уже было подобное, — не преминул сообщить Спиноза. — «Затерянные во времени» — и фильм, и книга. Не элка, а бумажная еще книга, Джона Уиндема. А «Затерянные в пространстве» — это рассказ Ле Эшен.

— И все-то ты знаешь… — проворчал Дарий.

— Трудно делать предположения о развитии ситуации, с которой никогда не сталкивался, — заявил Хорригор. — И у которой нет научного описания. Под наукой я имею в виду систему знаний в самом широком смысле слова, включая и магию. Хотя, возможно, описание и есть, но нам об этом, увы, ничего неизвестно.

— Предположения-то делать как раз и нетрудно, — сказал по-прежнему хмурый Тангейзер. — Только никакого значения они иметь не будут.

— Как раз это я и подразумевал, — пояснил иргарий. — Вы правильно заметили, юноша, что предположения делать просто. И у меня возникло вот такое: нас будет мотать до тех пор, пока мы не сделаем попытку вмешаться в прошлое. Вот тогда-то нас и выбросит назад, в Авалон, в наше время. И я наконец-то смогу заняться своей сестренкой.

— Интересная версия, — оценил Шерлок Тумберг. — Но стоит ли рисковать?

— Рисковать стоило с теми моряками, — процедил Тангейзер, бросив взгляд на командира.

— Рисковать я не буду! — отрезал тот. — Положение у нас не критическое, угрозы жизни нет, кое-кто даже похрапывает себе, испив уральской водочки… Не вижу причины форсировать события. Ты вот тут недавно блистал разными цитатами насчет бабушки с вилами и добрых решений, а теперь и я поблистаю. Всем известные Братья АБС не советовали совершать необратимые поступки. И я намерен руководствоваться этим советом до тех пор, пока жизнь не припрет меня к стенке и не возьмет за горло. Да и в этом случае подумаю.