– Беспокоит!

– Не волнуйся, я сам поговорю с ними.

– Вадик, они не станут слушать тебя! После того, как я отказалась давать свидетельские показания...

– Ничего... Я с коллегой одной посоветовался, она сказала, что для начала нужно попробовать травы: пустырник, корень пиона. Я уже был в аптеке, все приобрел. Иди в машину, Люда... Светлана, я вам за беспокойство должен что-нибудь?

– Вы думаете, что ваша жена бредит? – глядя на Вадика исподлобья, пророкотала барби. – Как бы не так! Ее машина действительно была объявлена в розыск. Потом ее нашли. Виновник – мой муж. Но шутка в том, что он машины не угонял... Ну что вы на меня так смотрите? И мне хотите предложить успокоительное? Не надо, я справлюсь! Я уже тут поплакала, как раз когда вы звонили своей жене. Вы лучше скажите, что нам делать дальше?

– Одно из двух: или вы говорите что-то очень странное, или мне самому пора успокоительное принять.

– Не надо вам никакого успокоительного! – решительно заявила барби. – Слушайте все сначала. Еще раз.

– ...В общем, вы попали в лапы местного ГАИ, – заключил Вадим, дослушав нашу историю. Надо отдать должное: барби говорила ясно, коротко и логично. – Я попробую вам помочь, хотя и не уверен...

– Да чем ты тут поможешь, Вадик? – Я махнула рукой с отчаянием.

– Позвоню своему знакомому.

– Какому?

– Дмитрию Синеву.

– И что он сделает?

– Не знаю. Вообще-то он мэр Дубровска.

– Мэр Дубровска? – хором переспросили мы.

– А ты-то откуда его знаешь? – удивилась я.

– Мы с ним в некотором смысле коллеги, Люда.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что тайно от меня состоишь мэром какой-нибудь Истры или Дмитрова? Или еще какого подмосковного городишки?

– Скорее напротив. Я хочу сказать, что господин мэр на досуге увлекается внешней торговлей. И прокручивает внешнеторговые операции не без выгоды и, я бы сказал, не без изящества... ну что ты на меня так смотришь? У него фирма на подставных лиц, что-то типа дочернего предприятия нашей компании.

– И вы хорошо знаете этого Синева? – От волнения Барби больно сжала мою руку. – Вы можете его попросить?!

– Именно это я и собираюсь сделать.

С улицы Рысакова мы поехали в приемную мэра, оттуда все вместе – в ГАИ, где нас уже поджидала разгневанная Стася.

– Тетя Мил, совсем уже плохая, да? Сколько мне там сидеть, в этом ресторане? Звоню – вы трубку не берете.

– В ресторане сидеть не хуже, чем торчать на пыльной улице у чужих ворот, – парировала барби.

– Ну что он сказал, этот человек? Сколько он хочет?

Барби что-то быстро шепнула ей на ухо.

– Ну да уж? – не поверила Стася. – И вы такие деньги готовы выложить?

– Как же! – Барби победно усмехнулась. – У меня получше нашелся покровитель. Мэр города Дубровска Синев.

– А как... как это вы так?.. Как вам удалось?..

– Очень просто, – важничала барби. – Дело в том, что Синев – хороший знакомый Вадима Георгиевича.

– А что, Вадимчик уже в курсах? – оживилась Стася.

– Они с Синевым сейчас у Завгороднего.

– Ух ты!

– Вот так-то!

– Значит, я на работу могу ехать?.. Хотя, – она с сомнением посмотрела на часы, – на работу сегодня, наверное, уже не получится. Поеду-ка я домой. А знаешь что, тетя Мил? Вы, как с ГАИ разберетесь, приезжайте ко мне. Вадимчик еще не видел, как я живу. И Лешка рад вам будет. Посидим, отметим ваш успех.

– Хорошо. Мы постараемся заехать.

– Я буду вас ждать! Пока.

Она ушла, а мы с барби еще долго сидели у дверей в кабинет полковника Завгороднего на драных откидных креслах, принесенных в ГАИ из кинотеатра.

– Такими деньгами крутят, – ворчала барби, – а мебель нормальную не могут купить.

– Ошибаетесь, – поправила я. – Эти деньги – их личная собственность, а мебель приобретается за счет государственного финансирования.

– Они и государственное финансирование с удовольствием положат себе в карман!

Из кабинета полковника Завгороднего вышел Вадим. В руках у него были ключи от моей «гранд витары».

– Ну вот, кажется, все. Поздравляю. – Стараясь поднять нам настроение, Вадим улыбнулся. – Вашего мужа сейчас привезут из камеры предварительного заключения. Перед ним извинились... Все в один голос признают, что произошло недоразумение.

Люда, лейтенант Коржев отгонит твою машину к нам в гараж. Если ты не против, я дам ему ключи. Он их оставит в гараже у охранника, мы с ним договорились.

– Конечно, я не против.

– Спасибо! Вадим Георгиевич, спасибо вам! – словно опомнившись от тяжкого сна, возопила барби. – Вы даже не представляете, что для нас сделали! Вы наш спаситель!

– Ну что вы, Светлана! Не стоит меня так благодарить. Я не сделал ничего особенного.

– Вы просто не понимаете!

– Пустяки. Всего вам хорошего. Люда, поедем домой.

В машине на заднем сиденье я обнаружила аптечный пакетик. Вспомнила: Вадим купил настойку пиона и пустырник. Собирался лечить мою нервную систему. Мне стало жаль его, жаль до слез.

Пока мы ехали, я думала о том, что мой муж лучше, в тысячу раз лучше меня самой. Добрее, преданнее, благороднее. Я же и есть та самая обыкновенная сорная колючка, которой милостью Божьей довелось прожить век среди благородных растений. И я еще была чем-то недовольна!..

– Чего ты молчишь? – спросил Вадик. – Устала? Ничего, сейчас приедешь домой, отдохнешь. Я купил твою любимую соль для ванны... А, кстати, Люда, я так и не понял, как ключи от твоей машины оказались у Соломатникова. Читал-читал протокол, но там такое наверчено! Народ у нас в милиции работает полуграмотный. Между прочим, ключи стали главным доказательством его причастности к краже. Их нашли у него в кармане во время обыска.

– А у них был обыск?

– Представь себе! Из-за такой ерунды...

– Слушай, Вадик, – спохватилась я, – Стася же нас в гости приглашала. Хотела, чтоб ты посмотрел, как она живет.

– Ну чего ж ты молчала? Мы уже подъезжаем к Москве. Если бы раньше...

– Да, я понимаю...

– Придется в другой раз. А мне, если честно, ни в какие гости не хочется. Я так давно не был с тобой. Соскучился. А ты?

Так и закончилась история моего соломенного вдовства.

Я предпочитаю не вспоминать об этом периоде своей жизни. И даже начинаю всерьез сердиться, если что-то или кто-то мне напоминает о нем.