Девушка, стоявшая в толпе жителей, ловящих каждое наше слово, которую я своим заступничеством спас от бесчестия со стороны того самого орка, метнулась в один из домов.

– А вы несите стол и лавку господину и его спутницам! А по поводу мертвяков – уж от них мы сумеем отбиться, раз за их окончательное упокоение не будет больше наказания от мага – стать таким же неупокоенным.

– А что, бывало?

– Бывало, ваша милость, – кивнул Барбет. – Они и раньше, случалось, выходили из-под контроля мага и нападали, ну и мы их убивали, и если маг прознавал про то, убийцу самого превращал в такого солдата взамен убитого.

– Ясно. И это… молодчики скоро в обратный путь двинутся, – кивнул я на сопровождающих нас полукровок, разбивавших лагерь. – Так что сам должен понимать, они могут довершить начатое, чему я помешал.

– Спасибо за предупреждение, господин, мы учтем это.

– И это… остальные пусть расходятся по своим делам. А то жрать под взглядом стольких глаз – невеликое удовольствие.

– Слышали, что сказал его милость?! – рявкнул на своих односельчан староста.

Жители деревни, оживленно переговариваясь между собой – новость действительно из разряда сенсационных и судьбоносных, – стали разбредаться по своим лачугам.

Вскоре вынесли лавки, стол и нехитрую деревенскую еду. Как я и просил, выставили все лучшее, что только было: овощи, фрукты, кашу ячневую, хлеб грубого помола (ну да он вроде полезнее благородного белого), кувшин вина и кувшин пива. Пиво еще ничего, а вот вино дрянное – брага, одним словом.

– Отлично, хоть немного разбавлю эту вялятину. Садись, Барбет…

Староста остался стоять в стороне.

– Ваша милость?

– Давай не жмись, присаживайся, поговорим о том о сем…

– Как пожелаете, ваша милость.

Барбет присел за стол.

– Ешь, пей, нам всего этого все равно не съесть.

Хотя, глянув на Зеленоглазку, я в этом тут же усомнился. Ела она за десятерых. Если я начал поглощать пищу как три дня не евший каторжанин, Олграна тоже от меня не отставала, то самая маленькая по размерам гоблинка переплюнула нас, вместе взятых! Но ей надо, она ведь не столько сама ест, сколько проглотов в своем животе кормит. А будет их, как я понял, больше одного…

– Благодарю, ваша милость.

– Думаю, сам уже догадался послать гонцов хотя бы в ближайшие деревни, чтобы предупредить? – кивнул я на лагерь степняков-разбойников.

– Конечно, ваша милость…

– Ладно, спрашивай. Вижу же, что любопытство тебя гложет, аж корежит всего.

– Да, ваша милость, – немного смутился Барбет.

Его можно понять. Он принимал меня за благородного, да еще мага, а разговаривать с такими лицами всегда непросто. Да еще им, таким затюканным и запуганным магом.

– Я хотел спросить вашу милость – что теперь станется?

– А чего станется?

– Вы убили мага, ваша милость, стало быть, теперь по праву вы хозяин замка и окружающих земель со всем, что на них есть. Будете ли вы его брать под свою руку или же продолжите путь дальше?

– А что, есть проблемы? – поинтересовался я. – Наследники или там какие другие претенденты есть?

– Да вроде не было у него наследников. А что до претендентов, то как узнают, что замок пуст, – так они завсегда найдутся. Слетятся как мухи на падаль, можно не сомневаться, ваша милость.

Это меня тоже несколько беспокоило. Рано или поздно нас попробуют на прочность – не могут не попробовать. Но действительно: волков бояться – в лес не ходить. А главного волка мы завалили и от остальных, глядишь, отобьемся. Да и деваться по большому счету некуда.

– Грех отказываться от такого имущества, – сказал я, – да еще и добытого в тяжелом бою. Такой подарок богов бывает только раз в жизни.

– Ваша правда, ваша милость, – кивнул староста, на мой взгляд, с облегчением.

Чего это он? Или я ему успел понравиться своими добрыми делами? Вот честное слово, мысли не было таким образом пиариться (разве что подсознательно, очень глубоко подсознательно). А то придет неизвестно кто, всем тиранам тиран, – так прежний хозяин, делавший из них умертвий, будет сущим ангелом восприниматься!

– А тебе какой интерес, Барбет? – все же спросил я, чтобы окончательно разобраться в вопросе.

– Сын у меня там, в замке, ваша милость… одного точно в нежить превратили, видел я его… А второго недавно забрали, может, еще и жив…

– От ты ж… можешь быть уверен, всех узников отпущу. Так что если живой – вернется.

– Благодарю, ваша милость! – бухнулся на колени староста.

– Ладно тебе, дай поесть спокойно…

– Простите, ваша милость… не чаял я его уже живым увидеть, а так хоть вновь надежда появилась! Боги нам вас послали…

Олграна и Зеленоглазка независимо друг от друга синхронно фыркнули. А они чего?

– А вообще много деревенек таких под властью мага было?

– Дюжина всего.

Хиленькое мне баронство досталось… Или как его в данном случае лучше назвать? Домен? Манор? Владение?

Да как ни назови… нищета – она и есть нищета.

Но, может, оно и к лучшему, что так мало населения? Как там наша училка по математике, старая мымра, любила повторять, когда недосчитывалась учеников в классе: меньше народу – больше кислороду…

– И все их население из полукровок?

– Да, ваша милость.

– Кстати, отчего так? – искренне заинтересовался я таким обстоятельством.

– Так дальше, через болота, королевства людей начинаются, ваша милость. А там в последнее время полукровкам житья совсем нет, притеснения, гонения… В глуши вроде еще ничего, а в центральных областях, а тем более в городах, совсем плохо. Если помеси людей и эльфов, людей и гномов еще ничего, их и опознать-то сложно, то вот тех, в ком течет оркская кровь, откровенно гонят. А с недавних пор, как я услышал от одного к нам попавшего беглеца, и убить запросто могут.

– За что? Почему вообще гонения начались?

– Не знаю, ваша милость. Я уже тут родился, и причины мне неведомы… А предки наши сюда, в ничейные земли бежали. Да вот же напасть, маг этот объявился – и нас всех своими рабами сделал. Скольких он извел – не счесть… Деревень-то изначально было больше, и сами они размерами раза в два больше нашей были.

Я понятливо кивнул.

А что касается гонений – да много ли нужно причин, чтобы начать гонения на кого-то, на тебя непохожего? Надо знати спустить пар народным массам, отвлечь от себя, тиранов любимых, от беззакония, самими творимого, вот и придумали врага – иные. Работу там полукровки у них забирают, плодятся как тараканы, и вообще морды не такие.