Мужчина чуть прищурил глаза, появились мелкие лучики морщинок, в лучах закатного солнца девушка выглядела великолепно, в нее нельзя было не влюбиться. Он, конечно, дурак, что на самом деле не приглашал Киру раньше куда-то.

— Дурак. Был слепым, погруженным в свои проблемы дураком.

— Самокритика — это не всегда хорошо.

— Это факт, но я надеюсь, что это наш не последний выход в свет.

Кира промолчала, Андрей открыл дверь, помог сесть в машину, черный «Ягуар» представительского класса посередине ее старого двора смотрелся, конечно, странно, но шикарно.

Водитель тронулся с места, Михайлов рассказывал про лошадей, Кира на самом деле с интересом слушала, смеялась, как в старые добрые времена, когда она открыто общалась с мужчинами, получая от этого удовольствие. Потом ее словно сглазили, Сергеев, Кельман, череда ошибок, боль, добровольное заточение, какое-то самобичевание.

— Прошу вас.

Андрей снова открыл дверь, помогая выйти, Кира лишь широко открыла глаза, увидев так много сверкающих огней. Они ехали, наверно, около часа, за город, даже не спросила, куда, лишь обратила внимание на вывеску «Раздолье», она слышала об этом месте, но бывать не доводилось. И вот, широкое крыльцо, стильно украшенный центральный вход в банкетный зал. Стриженый газон, по которому раскиданы световые точки, уже много народу, дамы в вечерних платьях, мужчины в костюмах.

— Что за торжество?

— Одна крупная компания празднует слияние с другой не менее крупной. Моя фирма сотрудничает с ними, пригласили. Думаю, будет интересно и очень дорого.

— Что дорого, я уже вижу.

Все на самом деле кричало о роскоши: хрусталь, закуски из черной и красной икры, креветки, дорогое шампанское, которое красиво стекало по бокалам, составленным в несколько ярусов, украшенных подсветкой посередине зала со сверкающим черным паркетом.

Андрей постоянно с кем-то здоровался, кивал, жал мужчинам руки, но не отпускал локоть девушки. Кира, взяв бокал шампанского, осмотрелась, блеск бриллиантов на дамах ослеплял, дороговизна нарядов поражала, но она ни в чем им не уступала, убеждалась в этом, ловя свое отражение в зеркалах.

Сто лет не чувствовала себя такой привлекательной.

Играла живая музыка, народ прибывал, гул голосов стал сильнее, смех громче, а третий бокал шампанского поднял настроение. Ведущий на импровизированной сцене сыпал шутками, было даже смешно. Кира удивилась, когда увидела, как за ошейник ведут огромного ротвейлера, заводя его по боковой лестнице, где не было народа.

— Это вообще нормально? — указала на него Андрею.

— Пес хозяев этого комплекса отдыха. Тут, говорят, проходят нелегальные бои без правил и даже есть казино. Вообще, все развлечения на самый толстый кошелек. Огромная территория, уединенные домики с баней, зимой катаются на снегоходах, охота, рыбалка.

— И все это крышует мэр? — Кира улыбнулась, словно в криминальный триллер попала.

— Даже не могу сказать, кто, думаю, мэр — это мелкая сошка, хотя вот и он, смотри, с грудастой блондинкой.

— Жена?

— Не знаю, — Андрей пожал плечами и снова дольше, чем нужно, задержал взгляд на Кире. — Но самая красивая девушка здесь ты.

— Скоро будет и самая пьяная.

— Держись меня, буду носить на руках.

Кира засмеялась, отпила глоток шампанского, но вот знакомая фигура мелькнула между гостей, она замерла, напряглась. И почему она так опрометчиво предположила, что этого человека здесь может не быть?

— Кира, позволь тебя познакомить.

Андрей дотрагивается до девушки, разворачивая за талию, а в Киру сразу впивается оценивающий взгляд, от которого спину сковывает льдом.

— Кельман Артур Эдуардович, владелец корпорации «КельФарм».

— Мы знакомы, — Кира снова сделала глоток шампанского, позволяя Андрею обнять себя за талию. — Я смотрю, Артур Эдуардович, у вас новая надувная кукла, вот это как раз ваш формат.

Кельман лишь поджал губы, чуть склонил голову, рассматривая Киру уже более пристально с ног до головы. Снова вернулось то мерзкое ощущение, от которого по ее коже скользят змеи. Но Кира не отвела глаз, как это было раньше. Она другая. Сейчас уже другая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На локте Кельмана висла пышногрудая барышня, не сказать, что страшненькая, но слишком много косметики и блеска на полных губах. А Кельман за год сдал, похудел, осунулся, но все тот же надменный взгляд хозяина мира.

— А вы, госпожа Демина, все так же остры на язычок. Жизнь ничему не учит?

Кира сжала бокал пальцами, даже не боясь, что он сейчас треснет, Михайлов ничего не понимал, нахмурился.

— Ну, отчего же. И жизнь научила, и учителя хорошие. Мне попались лучшие «твари» своего дела.

Господи, обнаглела так, что совсем страх потеряла, а ведь раньше ладони потели от взгляда этого мужчины. А теперь ей что, терять нечего?

— Прекрасно выглядите, а мне докладывали другое.

— Увольте к черту всех, спасибо, не могу то же самое сказать о вас, но аксессуар вам идет, — Кира отсалютовала бокалом, указывая на спутницу Кельмана.

– Котик, я не поняла, это она обо мне?

В пору было рассмеяться от услышанного, но Кире было не до смеха. Кельман сделал вид, что пропустил мимо ушей Кирин сарказм, лишь снова прошелся по ней взглядом.

— Приятного вечера, надеюсь, для вас он будет незабываемым, Кира Витальевна.

Кельман со своей куклой отошли, Кира допила бокал, Андрей уже не держал ее за талию, но все равно был очень близко.

— Вы знакомы?

— Да, было дело, в том году вела один проект, Кельман был заказчиком.

— Может быть, потанцуем?

Кира удивленно посмотрела на Михайлова, хороший мужик, вот реально хороший. Как раз заиграла очень красивая медленная композиция, Кира отставила бокал, легкое касание рук — и вот они уже танцуют. В руках Андрея спокойно, надежно, но сердце молчит.

Напрягается, чувствует лопатками чей-то взгляд. Хочет обернуться, но не делает этого, Андрей в танце все-таки разворачивает их, Кира сжимает руку партнера. В нескольких метрах от них, у темной портьеры стоял Ян. Красивые голубые глаза с синими прожилками смотрят холодно, желваки играют на скулах, руки в карманах брюк. Если взглядом можно убивать, то он бы убил ее, но Кире уже не страшно, она давно не живет.