— Надо же было кому-то подвезти вас в лабораторию, — поддразнила она, — вот я и вырвалась на день раньше. — Ее костюм-кардиган был строгим и в то же время изящным — плотная ткань подчеркивала обаятельную хрупкость Анны.

— Я поеду куда угодно, лишь бы вы там были, — сказал Брим. Медведи тем временем разместились во втором шеррингтоновском глайдере. — Если вас не будет в лаборатории, Валериану придется искать меня в другом месте.

— Я думаю, это его не обрадует — ведь это он дал мне глайдер. Кажется, он хочет, чтобы вы провели пробный полет прямо сегодня.

— Ничего, подождет. Вспомните, что было, когда я в последний раз сел на его лохань. Где там ваш глайдер, Анна? Весь день мы будем собирать цветы или что-то в этом роде, а потом я потребую с вас обещанный вечер.

— Мистер Брим, вы невозможный человек, — провозгласила она и заглянула ему в глаза. — Как вы себя чувствуете, Вилф? В последний раз, когда я вас видела, вы лежали в медицинском автомате.

— Я чувствую себя чертовски счастливым, потому что живу, — серьезно ответил Брим, — и вполне здоровым к тому же. Во мне сменили много деталей и хорошо за мной ухаживали.

— Вы заслуживаете самого хорошего ухода.

— Лучший уход обеспечите мне вы, если согласитесь провести со мной день, скрываясь от Валериана.

— Вилф Брим! — деланно-сердито воскликнула она. — Ну что мне с вами делать?

— Ну, если мне уж непременно надо лететь, освободите для меня вечер.

— Думаю, это можно устроить, — зарделась она. — Там будет настоящий праздник в честь первого полета М-5.

— И вы пойдете со мной?

— Если вы приглашаете.

— В таком случае я полечу.

Брим с Романовой прибыли на шеррингтоновский участок у озера, когда заря окрасила в нежные цвета курчавые облака над Хэмптоном. М-5 уже парил на гравиподушке у самой воды. Подернутый росой, отражающий рассветное небо, он был точно этюд в розовато-багряных тонах.

Группки техников в синих шеррингтоновских комбинезонах располагались под деревьями или сидели, свесив ноги над водой. Аромат кф'кесса из дюжины термосов смешивался с запахами цветов, листьев и влажной, тучной вулстонской почвы. Эта картина так завораживала, что Брим и его спутница тихо выбрались из глайдера, поднялись на пирс и молча постояли, любуясь плавными эллипсами пастельных цветов.

По мнению Брима, новое детище Валериана было самым замечательным кораблем во Вселенной. Всего восьмидесяти пяти иралов в длину, M-S был прямой, как игла, с крошечным мостиком, вделанным в заостренный нос, и двумя выпуклыми пузырями по обе стороны корпуса, в десяти иралах ближе к корме за боковыми гиперэкранами. Огромная обтекаемая выхлопная труба, торчащая из хвостового конуса, молчаливо свидетельствовала о феноменальной мощи нового содескийского гипердвигателя «Колдун» ПВ/12. Поверхностные радиаторы для охлаждения кристалла имели вид стильного орнамента. Колоссальные адмиралтейские генераторы НЛ-4053-С помещались в длинных остроконечных капсулах по бокам корпуса. За самым бимсом они соединялись обтекаемыми «штанами», напоминавшими старый М-4, — но эти «штаны», как с облегчением отметил Брим, не имели никакого отношения к гипердвигателю. Однако большие гравигенераторы, заключенные в них, обещали небывалое ускорение на субсветовых скоростях, а именно эти периоды в начале и в конце состязаний были критическими для гонщиков. Корабль был синего цвета с красно-бело-голубыми номерами «Н218» поперек генераторных камер. На корме с обеих сторон стояла большая цифра «5».

Налюбовавшись вдоволь, Брим начал замечать, что у озера прохладно, и накинул свой пиджак на плечи Романовой. Вздрогнув от его прикосновения, она улыбнулась и сказала:

— Спасибо.

— Я поздно спохватился — меня совсем околдовала красота этого кораблика.

— Меня тоже, Вилф. — Она смотрела на озеро и на корабль. — Этот миг я запомню. — Посмотрев на свои промокшие туфли, она перевела взгляд на Брима. — В жизни не часто встречается такая красота.

Брим хотел продолжить разговор, но тут из-за гравиподушки появились Валериан с Бородовым, оба улыбались до ушей.

— Ага, загляделся! — воскликнул конструктор, пожимая руку Брима, пока Бородов обнимался с Романовой. — Ну и что ты о нем скажешь?

Брим потер подбородок, подумал и сказал:

— Выглядит как надо.

Валериан, в своем всегдашнем твиде и родорианских сапогах, кивнул с усмешкой.

— Раз выглядит как надо, то авось и работать будет как надо. Так мы по крайней мере ожидаем.

— Если ориентироваться на тренажеры, аппарат будь здоров.

— Он готов к полету, — намекнул Валериан.

— Но тебе ведь не к спеху? — ухмыльнулся Брим. Валериан нервно поправил очки.

— Да как будто нет. Вот что: катастрофа со старым М-4, который развалился на куски, не даст мне покоя, пока я не посажу тебя на действительно хороший корабль — и я полагаю, что он перед нами.

Брим, засмеявшись, подмигнул Романовой:

— Похоже, он и правда так думает. Если вы посмотрите за моим пиджаком, я, пожалуй, схожу надену скафандр. А потом мы это выясним.

Романова посмотрела на Валериана и Бородова.

— Не обижайтесь, господа, но… Вы уверены, что хотите летать, Вилф? — спросила она, глядя ему в глаза и беря его за руку. — Ведь на этот раз спешить некуда.

— Уверен, — ответил ей Брим. Он надеялся, что сумел придать своему тону должную решительность. — Сказать по правде, я всегда немного нервничаю, когда в первый раз поднимаю корабль, даже построенный им. — Он ткнул большим пальцем в сторону Валериана. — Но это бывает у каждого ответственного пилота. Профессиональное. И потом, для первого раза я не собираюсь углубляться в космос. Это мы оставим на потом.

Романова нерешительно пожала плечами.

— Что ж, если вы не против — тогда хорошо.

— Я скажу тебе кое-что, Вилф, — с игривой ухмылкой ввернул Бородов. — Знаешь, почему Валериану так не терпится испытать свое корыто? Да просто Анна не заплатит ему, пока не уверится, что все в порядке.

— На медведе был бежевый пиджак с высоким воротом и золотой отделкой, мешковатые белые брюки и мягкие сапоги — летний костюм содескийца.

Валериан кивнул со всей серьезностью:

— Он правду говорит, Брим. И у меня имеется лишний скафандр как раз твоего размера — бывают же совпадения, а?

— Побудьте тут — я позабочусь, чтобы вечеринка состоялась, — сказал Брим Романовой и пошел к ангару.

* * *

В тесной, как и положено, кабине Брим провел начальную подготовку и проделал процедуру, предшествующую запуску одного из гравигенераторов. Для этого он проверил подачу плазмы и настроил частоту энергоимпульсов до получения положительного результата на шкале Беннета. Открыв оба плазменных клапана до максимума, он одновременно нажал «старт» и «зажигание». Прерыватель мигнул дважды, генератор содрогнулся и заурчал, набрав нужные обороты. Через два цикла за ним последовал правый генератор, и пришло время включать внутреннюю гравитацию.