— Да уж, пожалуйста, оставь все это профессионалам, — серьезно предупредил сыщик.

— Я полностью согласен с Алексеем, — сурово завил журналист. — Теперь, когда тебя не бывает дома, мне сразу начинают мерещиться кошмары, просто места себе не нахожу.

Такое неожиданное беспокойство о ней прозвучало из уст Генки как признание в любви, и Лялька окончательно убедилась, что нравится ему, и единственное, чего ей не хватает, так это… настоящего красивого носа.

Поэтому она приняла твердое решение покончить с этой проблемой.

Они неслись с Люсей к хирургу-косметологу, чтобы, несмотря на все его отговоры, сообщить ему об этом.

— Еще десять минут до конца приема осталось, — выдохнула Лялька.

— Успеем! — на бегу прокричала Люся. Они влетели в подъезд старого дома, где доктор оборудовал свой кабинет.

— А ты Гене говорила, что собираешься изменить нос? — проходя по опустевшей приемной, бывшему коридору коммунальной квартиры, поинтересовалась Люся.

— Опоздали! — не ответила на ее вопрос Лялька.

В замочной скважине двери торчал ключ. Девочки дернули дверь, ключ легко выпал.

— Закрыто, — огорчилась Лялька.

— По-моему, с внутренней стороны, поэтому так легко выскочил, — глядя на валявшийся на полу ключ, предположила Люся.

— Значит, он еще здесь. Я его «девятку» перед подъездом видела, — отозвалась Лялька.

— Может, договоришься на следующий раз? — стараясь помочь подруге, предложила Люся.

Девочки еще раз постучали.

— Забегу с черного хода, — вдруг вспомнила про такую возможность Лялька. — Жди меня тут! — И, выскочив из подъезда, побежала во двор.

Старая коммуналка, в которой теперь размещалась пластическая хирургия, имела черный ход со двора. Лялька обратила на это внимание, когда хирург показывал ей фотолабораторию. Там в это время уборщица мыла пол, дверь была открыта прямо на лестничную клетку. Через нее Лялька в прошлый раз уходила от хирурга.

Подъезд черного хода, на счастье, оказался не заперт. Лялька прошла по темной лестнице внутрь и еще раз постучала. Никто не ответил, она дернула дверь и очутилась в фотолаборатории, где, как и в прошлый раз, горел красный свет.

«Значит, доктор еще не ушел», — обрадовалась она и просунула голову в кабинет. Доктор сидел за столом спиной к девушке. Лялька, кашлянув, извинилась.

Объясняя причину своего опоздания, она направилась к доктору, но тот, как бы уткнувшись в записи, застыл в странной позе рядом с компьютером и ничего не отвечал.

Обойдя стол и наконец увидев полузакрытые глаза и безвольно опущенную руку врача, девушка всполошилась:

— Вам плохо?

Доктор молчал. Лялька приложила голову к его сердцу, но ничего не услышала. Тогда, дотронувшись до запястья мужчины, она попыталась нащупать пульс. Но тоже тщетно. Потому что даже у себя Лялька никогда не могла его обнаружить. Ей стало немного жутко. В голову тут же закрались тревожные мысли. Однако, вспомнив наставления Ватсона, Лялька набрала «скорую».

— Девушка, — почему-то шепотом, проговорила она, — тут человек без сознания.

— Говорите громче, — прозвучал в ответ голос дежурной. — Что вы шепчете? Адрес!

Лялька, все же опасаясь чего-то, тихо продиктовала адрес.

— Ждите врача, — ответила дежурная и сразу отключилась.

Подойдя к запертой двери, Лялька негромко позвала Люсю.

— Что там? — услышав напряженный Лялькин голос, свистящем шепотом отозвалась девушка.

— Он без сознания, — сообщила Лялька.

— Кто?

— Твой знакомый хирург. Я «скорую» вызвала. Их надо с черного хода встретить, потому что здесь ключа нет.

— Я попробую открыть с этой стороны, — услышала она ответ Люси. Вслед за этим через дверь донеслась возня с ключом.

— Не получается, — с досадой пожаловалась та. — Ладно, побегу встречать.

«Может быть, приступ сейчас пройдет», — подумала Лялька и почему-то на цыпочках принялась осматривать кабинет. Здесь был полный порядок, в углу стояло кресло, на котором доктор осматривал пациентов, над ним склоненная лампа-юпитер, столик с инструментами, аккуратно запакованными в яркие целлофановые обертки, пачка стерильных салфеток — все на своих местах, будто бы доктор вел прием. Ляльку смущала только дверь, ведущая в смежную комнату. Там находилась операционная. Дверь была плотно прикрыта. Но Ляльке совсем не хотелось туда заходить.

Ей почему-то казалось, что доктора нельзя оставлять одного — он может очнуться и попросить помощи. Она подошла ближе к столу.

Обследовав каждый предмет возле доктора, Лялька не обнаружила ничего подозрительного. Ее взгляд приковал почти бесшумно работающий в зловещей тишине кабинета компьютер. Темный экран серебрился летящими в космическое пространство звездами. «Надо только дотронуться до „мыши“, и выключенная программа тотчас вернется», — вспомнила она наставления Люси.

На экране Лялька увидела два портрета: один омерзительный, того самого престарелого Крючкова, про который она всем прожужжала уши, другой — довольно симпатичного молодого, только… Лялька повнимательнее присмотрелась к изображению и обнаружила между ними едва уловимое сходство: у двух разных мужчин были тот же лоб, те же глаза, только нос и губы на второй фотографии, как бы исправлены.

«Так все-таки он пациент пластического хирурга!» — вспомнила Лялька разговор с сестрой. Но больше всего ее удивило, а потом насторожило то, что под портретами стояла подпись — Олег Верников. Далее следовали, как в обычной медицинской карточке, анамнез, анализы и описание операции. Некоторые слова Ляльке прочесть не удалось. Они были набраны на латыни.

— Вот этом номер! — сквозь зубы процедила Лялька. — Вы что, многоглавые змеи, Верниковы? И все Олеги?

Телефон Ватсона издавал нудные гудки. Лялька, закрыв глаза, считала про себя. «Подойди, — мысленно заклинала она, — прошу тебя, подойди!» На восьмом гудке раздался запыхавшийся голос Алексея:

— Слушаю!

— Ватсон, я тут у пластического хирурга в кабинете, с ним что-то не в порядке, может быть, даже он не живой, а в его компьютере фотография Крючкова под фамилией того самого Верникова, до и после пластической операции, — как автомат протараторила девушка, и в этот момент из смежной операционной появился мужчина.

Он выглядел так, что Лялька растерялась. Ей стало казаться, что у нее поехала крыша. Перед ней предстал странного вида человек, его можно было назвать поп-музыкантом или шоуменом: ниспадающие до плеч волнистые волосы, кожаный черный жилет, надетый поверх яркого блузона, брюки, заправленные в высокие шнурованные сапоги. Казалось, он вышел на поклон к публике.

Лялька остолбенела. Этот моложавый, улыбающийся мужчина абсолютно не вписывался в медицинскую обстановку кабинета. Кожа на его лице была гладкой, без морщин, будто бы после умелого массажа. Только едва заметная одутловатость возле скул оттягивала нижние веки, увеличивая и без того выпуклые глаза.