На этом не самом жизнеутверждающем месте я прервала раздумья о главной интриге, поскольку ответов на насущные вопросы они не обещали. Предположение, что Ректор Академии просто пытается стяжать больше власти, чем имеет в наличии, казалось близким к истине и вполне достаточным для оценки сегодняшних перспектив, но вот с оценкой этой возникали сложности… Де-факто Анг Сарр являлся полноправным повелителем Кертории и, казалось бы, должен был беспокоиться только о сохранении своего статуса, реальной угрозы для которого до моего прибытия как будто не было. Поэтому его гипотетическое (или более чем реальное, если верить Принцу) желание не допустить меня на планету или быстренько уничтожить любой ценой выглядело бы вполне логичным и уместным. Но вот спасательная миссия лорда Крата сюда никак не вписывалась, равно как и личная встреча в стенах Академии. И опять же, если Анг Сарр выказывал столь трепетную заботу о сохранении моей жизни, то кто же на нее покушался? Напрашивающийся ответ — враги Анга Сарра. А ничто так не сближает, как наличие общих врагов…

Как раз в тот момент, когда я поняла, что мои размышления по второму разу двинулись по уже проделанному кругу, у меня возникло ощущение, будто я пытаюсь разгадать парадокс, которого нет. Если Ректор хоть вполовину так хорош, как его репутация, то он должен быть очень тонким и гибким тактиком, а это значит, что он просто обязан уметь извлекать пользу из любой ситуации, даже крайне неудачно для него сложившейся. В частности, он мог приложить максимум, усилий, чтобы не допустить моего появления на Кертории, но раз уж оно состоялось, следовало спокойно воспринять осечку и быстро адаптировать свои планы к новому положению вещей. В таком случае у нас с ним могли найтись точки соприкосновения… Только вот очень полагаться на это не стоило. Возвращаясь же к изначальному вопросу, в таком ракурсе оптимальной казалась осторожно-нейтральная линия поведения — вы, дескать, расскажите нам, что и как, а мы уж там посмотрим…

Не знаю, насколько такой вывод можно назвать блестящим, но уж точно он стал своевременным, поскольку я достигла площади, где вновь замерла, глядя на два столь непохожих здания на том берегу реки. Вероятно, это была игра воображения, но я могла поклясться, что при свете дня дворец выглядит заброшенным, а от Академии исходит некая угроза. Я даже пару минут простояла столбом, пытаясь точнее уловить суть этой угрозы, но, признав поражение, глубоко вздохнула и направилась к мосту.

Вплоть до самого входа в здание я так и не обнаружила никакого намека на вооруженную охрану, да и вообще не встретила ни единой живой души. И даже когда я гордо прошла внутрь сквозь гостеприимно распахнутые парадные двери, в просторном холле оказался лишь посланный за мной слуга, который с вежливым поклоном произнес слова приветствия и предложил проследовать за ним. Честно говоря, подобное безлюдье и полное отсутствие мер безопасности удивляли, однако спрашивать лакея о причинах подобной беспечности было, очевидно, бессмысленно, а вот утолить свое любопытство насчет внутреннего устройства я попыталась. И как ни странно, мне не заявили нечто вроде «я не уполномочен отвечать ни на какие вопросы», а, напротив, устроили небольшую обзорную экскурсию, благо путь до кабинета Ректора был достаточно продолжителен. Как выяснилось, здание Академии вмешало в себе три совершенно различных заведения, объединенных одной вывеской. Первое — собственно Академия магии, то есть учебный центр с аудиториями, лабораториями и прочими стандартными причиндалами, необходимыми для подготовки высококлассных профессионалов, в данном случае — волшебников. Второе — научно-исследовательский центр, где, ранее обученные специалисты пытались постичь природу магии, открыть что-то новое, вспомнить забытые знания и умения и т. д. и т. п. Здесь же располагались и административные учреждения (фактически правительство Кертории), в том числе и кабинет Ректора. И наконец, третьей частью Академии являлись, выражаясь современным языком, промышленные цеха, где и производились керторианские магические украшения. Интересно, конечно, было бы посмотреть, как все это выглядит, но, к сожалению, настолько далеко любезность моего провожатого не распространялась.

Когда же мы достигли цели (причем приемная Ректора особой пышностью не отличалась), слуга сделал знак подождать и направился внутрь кабинета, откуда появился буквально через секунду, сообщив:

— Прошу, герцогиня. Ректор ожидает вас.

Я не преминула воспользоваться приглашением и, едва моему взору открылась малая часть помещения, моментально поняла, что обстановка комнаты мне хорошо знакома, поскольку я очутилась в кабинете из недавнего видения, а его хозяин, Анг Сарр, оказался давешним собеседником графа Танварта. В лесу мне довелось узреть лишь спину Ректора Академии, теперь же я видела его анфас, но об ошибке не могло быть и речи. Если же говорить о пресловутом первом впечатлении, то больше всего меня поразило, что, пожалуй, впервые на Кертории я видела перед собой по-настоящему древнего старика — лицо Ректора было изборождено глубокими морщинами, темные глаза немного слезились, плечи опустились под незримой тяжестью лет…

— Доброе утро, герцогиня, присаживайтесь, — тем временем заговорил он скрипучим, каким-то усталым голосом. — Как вам понравилось путешествие до столицы?

Если это был ход, направленный на то, чтобы сразу поставить меня в замешательство, могу сказать прямо — он, безусловно, удался. Я, даже не удосужившись поздороваться, села в роскошное кресло, поглядела с полминуты на собеседника, потом в окошко, потом снова на Ректора, а достойный ответ так и не появился. В итоге замешательство плавно переросло в легкую ярость, и я с блеском приступила к реализации осторожно-нейтральной линии поведения, а конкретно — расправила плечи и жизнерадостно улыбнулась.

— Да, благодарю вас, оно было приятным, по сравнению с поездкой к баронессе Детан — настоящий отдых. — Ректор не повел и бровью, но я-то только начала. — Кстати, не могу упустить столь удачный случай для получения небольшой консультации — объясните мне, пожалуйста, откуда посреди ясного дня на Эйгвине мог взяться ураган? Говорят, такое происходит уже не в первый раз, и сей феномен имеет определенно магическую природу.

Вопреки моим ожиданиям, хоть как-то прокомментировать мое выступление Анг Сарр не пожелал, он лишь едва заметно покачал головой, что, видимо, следовало трактовать как «понятия не имею» или «пускай себе говорят».

— Более того, — продолжила я интересную беседу в форме монолога, — мне довелось слышать мнение, что из всех ныне здравствующих волшебников возможностями для организации подобного катаклизма обладаете лишь вы и Принц. Но со стороны Его Высочества это смотрелось бы довольно странно. Вы не согласны?

— Почему же, — о, господин Ректор снизошел-таки до ответа, — с последним утверждением вполне. Со стороны Его Высочества это и впрямь было бы странно, если не просто глупо.

— Значит, остаетесь только вы, — констатировала я с улыбкой, призванной вселить нехорошие ощущения. Похоже, заказанные ощущения не вселились, поскольку убеленный сединами собеседник чуть свысока заметил:

— Знаете, герцогиня, от привычки к категоричным и поспешным утверждениям я благополучно избавился несколько сотен лет назад.