В своей публикации для New York Times[22]журналист Клив Томпсон написал о важной роли прерываний в нашей жизни и назвал цену, которую мы платим за них. Однако он не исключает возможности «найти идеальный компромисс». В той же статье он описывает эксперимент, который проводила когнитивный психолог Мэри Червински в сотрудничестве с НАСА.

Во время дорогостоящих опытов в космосе космонавты должны следить за исправностью космического корабля. В случае неполадок им нужны предупредительные сигналы, которые привлекут их внимание, но при этом не выбьют из колеи. Текстовые сообщения на экране могут остаться незамеченными, громкий звуковой сигнал, наоборот, слишком отвлечет. Мэри Червински предложила использовать геометрическую фигуру, стороны которой окрашивались бы в разные цвета в зависимости от типа возникшей проблемы. Ее решение – пример того самого «идеального компромисса», о котором говорил Томпсон.

Вспомните о перевернутой параболе. Текстовое сообщение мало привлекает внимание, а значит, космонавт окажется в зоне недостаточной возбужденности. Звуковой сигнал спровоцирует выброс адреналина, и космонавт придет в слишком возбужденное состояние. Геометрическая фигура, меняющая цвет, не нарушит расслабленно-сосредоточенного состояния космонавта. Таким образом, он сможет вовремя и правильно реагировать на тревожный сигнал.

На Земле мы практически не имеем возможности выбирать форму и цвет отвлекающих факторов. Однако мы можем управлять своими реакциями и окружением, а значит, и многими аспектами прерываний. Мы, как космонавты, можем держать себя в руках.

Техники, о которых вы узнали во второй части, позволят правильно реагировать на прерывания. Например, вы можете продемонстрировать уверенность в себе, провести границу и сказать нет или с помощью внутреннего диалога помочь себе вернуться к работе. Также помогают полезные привычки. К примеру, если вы привыкли к порядку, то в своем рабочем пространстве легче справитесь с непредвиденным.

Стратегия подавления тревожности поможет договориться с человеком, который отвлекает вас больше всего, – с вами. Представьте, что на деловой встрече вы по какому-то поводу разволновались и никак не можете собраться с мыслями. Поскольку вы не сосредоточены, все сказанное пролетает мимо ушей. Позже вы начнете беспокоиться о том, что упустили, волнение усилится, а внимание ухудшится. Применяя на практике свои навыки подавления тревожности, вы можете остановить этот маховик и стать внимательным.

Использование техник дает вам чувство самоконтроля, которое необходимо для сосредоточения после стресса. Без них вы, возможно, справитесь с прерыванием, но негативный эффект рано или поздно проявится. В 1971 году Дэвид Гласс со своими коллегами наглядно продемонстрировал этот процесс – он заставил учеников решать задачи в комнате, в которой периодически раздавался шум. Студентам в одной группе сказали, что они могут остановить шум по сигналу, но попросили их этого не делать (и они просьбу выполнили). У другой группы прекратить шум возможности не было. За двадцать пять минут шума обе группы хорошо справились с заданием. Казалось, что они адаптировались к шуму. Затем всех участников эксперимента отвели в другую комнату и попросили исправить ошибки в тексте в тишине. Результаты весьма разнились. Испытуемые, которые могли контролировать шум в предыдущем задании, выполнили новое намного лучше и не проявляли признаков беспокойства. Те, которые ситуацию контролировать раньше не могли, показали очень слабый результат и были сильно напряжены. Разница заключалась в чувстве личного контроля ситуации.

Человеку важно иметь хоть малейшее чувство контроля. Если вы не можете контролировать ничего вокруг, но в состоянии контролировать хотя бы себя, то не будете измотаны, как участники эксперимента Гласса, оказавшиеся заложниками обстоятельств. Вам хватит духа держать себя в руках, а значит, вы сможете продолжить работу и справитесь с очередным прерыванием.

Другой способ лично контролировать ситуацию – выбирать подходящее время и место для начала проекта. Исследования показывают, что люди охотнее занимаются делом, если оно изначально пошло хорошо. Иными словами, вы работаете с разгона. Когда вас ждет новое дело, изучите свое расписание и выделите достаточное количество времени, чтобы спокойно начать проект. Возможно, вам даже придется лишний раз приехать в офис, чтобы поработать в тишине.

Томпсон пишет, что 40 % времени работники продолжают идти в новом направлении, заданном прерыванием. (Становится понятно, почему человеку нужно 25 минут, чтобы вернуться к прежнему делу.) Одно из объяснений – плохая краткосрочная память, то есть вы попросту забываете, что собирались делать. Другая причина кроется в мотивации – вы не хотите вспоминать.

Как вы запоминаете, чем занимались до того, как вас отвлекли? Перед глазами лежит план из трех дел? Или у вас приклеены стикеры на монитор? Современный человек при выполнении той или иной работы так часто отвлекается, что психологи настойчиво рекомендуют держать перед глазами напоминание о том, над чем вы сейчас работаете.

Закончив карьеру в НАСА, Мэри Червински работала в компании Microsoft. Она обратила внимание, что многие сотрудники присоединяют к своему компьютеру по два или три монитора – для разных приложений. Например, на одном окно почты и браузер, на другом, прямо перед собой, – основная работа. Эти работники признавались, что так чувствуют себя спокойнее и больше успевают сделать.

Червински решила проверить, как влияют на эффективность работы несколько экранов. Она попросила пятнадцать волонтеров выполнить одну задачу, требующую концентрации внимания, на пятнадцатидюймовом экране, а затем другую – на сорокадюймовом. Производительность значительно возросла. А значит, большое рабочее пространство действительно важно.

Представьте, что вы наводите порядок в кладовке. Чем больше у вас вещей, тем больше свободного места вам нужно, чтобы рассортировать их. Нашему разуму нужно место, чтобы организовать работу и выбрать главное на любом визуальном поле – в комнате, на печатной странице или на экране. Дополнительный монитор позволяет всегда держать работу перед глазами и возвращаться к ней сразу же после того, как вам пришлось прерваться.

Когда я села писать эту книгу, муж подключил к моему компьютеру дополнительный монитор. Я оценила всю прелесть такой работы. Мне стало легче искать материал и легче писать, потому что я могла обращаться к источникам, не отрываясь от редактирования текста. Отвлекаться приходилось столько же, сколько и раньше, но то, что я могла охватить взглядом всю свою работу, давало мне чувство контроля. Я могу ответить на звонок, переключиться на второй монитор и сразу после вернуться к делу – как будто снять с паузы остановленный фильм.