Командование не особенно жалело своих азиатских воинов — интернационалистов, поскольку, чем меньше их вернется из боя, тем большая экономия денежных средств у красного казначейства. Им была уготована роль пушечного мяса при штурме хорошо оборудованных укреплений противника.

Добравшиеся до проволочных заграждений китайцы были встречены беспощадным пулеметным огнем двух подошедших бронепоездов белых — «Каппелевца» и «Волжанина». Вся первая штурмовая волна красных осталась висеть на колючем заборе. Офицерские команды отработали слаженно и четко.

Стремясь нейтрализовать противника, Блюхер бросил против вражеских бронепоездов свои — № 8 и 9. Началась артиллерийская дуэль. Снаряды «Каппелевца» угодили в паровоз и заднюю пулеметную площадку «Освободителя», выведя их из строя. Ответным огнем красных было выведено из строя переднее орудие «Каппелевца».

Исход боя бронепоездов решили действия рейдовой группы красных под командованием Гюльцгофа, направленной [199] в тыл противника. Ей удалось поджечь железнодорожные мосты позади вражеских бронепоездов. Командиры «Каппелевца» и «Волжанина», обнаружив пламя за спиной, и опасаясь оказаться отрезанными от своих войск, немедленно двинулись назад. По горящим мостам им все же удалось проскочить к Хабаровску и вырваться из окружения.

Исход сражения за Волочаевку был после этого предрешен. Красные войска, скрывавшиеся под псевдонимом Народно — революционная армия, захватили ее и двинулись дальше.

Все попытки Приамурской Земской рати генерала Дитерихса, как с августа 1922 года стала именоваться Дальневосточная армия, остановить продвижение войск Блюхера к последнему морю успеха не имели. В результате военных неудач пал последний оплот белого движения в России — Владивосток. Остатки Земской рати, в том числе и уцелевшие бронепоезда, ушли в Китай, надеясь там найти спасение.

И в завершение рассказа о бронепоездах гражданской войны, представим биографию одного из десятков бронированных поездов Красной армии. Его судьба типична для многих других участников этой исторической драмы, поэтому будет интересна всем, интересующимся событиями той поры.

Летом 1919 года на небольшой железнодорожной станции Гречаны, недалеко от провинциального украинского города Проскуров, в большой спешке началось строительство бронированного поезда для Украинской Красной армии.

Ситуация для большевиков на Украине с каждым днем ухудшалась: с запада приближались петлюровские войска, на востоке неумолимо продвигалась навстречу им Добровольческая армия генерала Деникина. Требовалось немедленно [200] укрепить ряды красноармейских частей и их огневую мощь. Ввиду отсутствия другого тяжелого вооружения, сделать это можно было в тех условиях только с помощью бронепоезда.

Новый бронепоезд получил мощное вооружение: одну шестидюймовую и две трехдюймовые пушки, одну сорокавосьмилинейную гаубицу. По тем временам это была очень солидная огневая мощь. Артиллерию дополняли 12 пулеметов, работавшие на два борта.

Командиром состава был назначен бывший прапорщик императорской армии Н. Григорьев, имевший кое — какой военный опыт. Под его командованием новый бронепоезд вошел в подчинение 1–му Чигиринскому полку 1–й украинской советской дивизии.

В отличие от всех других бронепоездов Красной армии, он получил, мягко говоря, нестандартное наименование — не каждый день встречаются бронепоезда с женским именем «Гандзя». С этим лирическим именем (можно вспомнить знаменитую украинскую песню «Гандзя — рыбка») он прошел тысячи километров по многочисленным дорогам войны.

Уже в первой своей боевой операции, команде «Гандзи» пришлось столкнуться с вражескими бронепоездами. 12 июля 1919 года «Гандзя» неожиданно для противника прорвалась на 20 верст в тыл петлюровских войск, к станции Волочиск.

Около двух часов дня красный бронепоезд вошел в небольшую выемку в двух километрах от станции. Отсюда его команда увидела два петлюровских бронепоезда: один стоял на третьем пути, напротив здания вокзала, а второй у водоразборной колонки. На станции царило полное спокойствие, никто не ожидал появления красных частей так далеко от линии фронта.

Григорьев решил, учитывая благоприятные для него обстоятельства, обмануть противника и использовать фактор внезапности. На открытые площадки посадили захваченных несколькими часами ранее пленных солдат и двинулись вперед. Хитрость дала результат. Петлюровцы приняли приближающийся бронепоезд за свой, и стали приветствовать его команду. [201]

Но вскоре, увидев напряженные лица солдат на бронепоезде, петлюровские солдаты заподозрили неладное и кинулись к своим составам. В этот момент по ним ударили пулеметы «Гандзи», а десантная группа, через легкомысленно открытые бронедвери, ворвалась внутрь вражеского бронепоезда, и в коротком бою уничтожила его команду.

Второй бронепоезд, отстреливаясь и разбив на прощание прямым попаданием бронеплощадку «Гандзи», ушел со станции. Поврежденный красный бронепоезд двинулся вслед за ним и вскоре обнаружил брошенный запаниковавшей командой состав на станции Подволочиск. Результат операции вышел очень удачным для дебютанта — за один день было захвачено два вражеских бронепоезда.

В середине июля обстановка на фронте вновь обострилась: на восточный берег реки Збруч переправилась 45–тысячная галицийская армия, начавшая наступление на Киев. Красные войска покатились под их натиском на восток. Прикрывал отход разбитых частей бронепоезд.

У Жмеринки «Гандзя» оказалась в окружении — атаман Тютюнник перерезал железную дорогу на Киев у Винницы. С большим трудом его команде удалось вырваться из ловушки, но Винницу пришлось оставить. За ней настал черед Казатина, Фастова. Красным никак не удавалось остановить противника.

В конце августа у Белой Церкви встретились петлюровские и деникинские войска. 30 августа петлюровцы вошли в Киев. На следующий день, со стороны Дарницы в город вступили части генерала Бредова. После коротких переговоров, петлюровский генерал Кравс отвел свои войска из Киева к Василькову.

Красным же частям, в том числе и бронепоезду «Гандзя», пришлось уйти на северо — запад от Киева к Коростеню, поскольку путь для отступления на Москву был отрезан. Здесь в сентябре девятнадцатого года, на линии Киев — Коростень бронепоезд вел бои совместно с 58–й стрелковой дивизией. Отсюда же он ушел в Брянск на ремонт.

После небольшой передышки «Гандзя» ушла к Орлу, где в это время решалась судьба похода Добровольческой армии на Москву. О действиях бронепоезда в этих боях существуют противоречивые данные — в советской литературе [202] рассказывается о героических подвигах его команды, захватившей в бою у станции Шахово бронепоезд «Орел», а по сведениям белогвардейских источников, «Орел» благополучно существовал еще полгода, и был брошен в марте двадцатого года при эвакуации Новороссийска.

После начала отступления войск Добровольческой армии на юг, «Гандзя» вместе с еще шестью бронепоездами была срочно переброшена на Северо — Западный фронт, где обстановка для большевиков ухудшалась с каждым днем.