Мне хочется посмеяться им в ответ. А ещё очень хочется помыться. Кажется, я насквозь пропиталась одеколоном Ратмира.

Тёплая вода действительно немного успокаивает. Я выхожу из душа и понимаю, что до этой секунды почти все время дрожала. Поднимаю руку и смотрю, как остаточно треморит ладонь. Пытаюсь дозвонится Саиду, но он не берет. Я решаюсь на звонок Глебу. Там меня ожидает такая же тишина. Походив кругами по номеру, делаю заказ ужина на двоих, хоть и совершенно не хочу есть. Выпиваю только чай и включаю в гостиной телевизор, просто чтобы не было так тихо. Скорее всего, нервное напряжение все-таки берет свое, и я засыпаю. Потому что когда открываю глаза, вижу перед собой лицо Саида.

Он сидит перед на корточках и гладит мою щеку пальцами.

— Ты как, родная? — спрашивает тихо.

— Нормально, — киваю и поднимаюсь в положение сидя. Секунду восстанавливаю в памяти события вечера и чувствую, как в груди заново начинает нарастать паника.

— Он жив, Саид? — вскрикиваю.

Муж кривится и встаёт на ноги.

— К сожалению, — отвечает нехотя.

— А Назима? Она все подписала?

— Да, — кивает. — И уехала на временное проживание к Тихомирову. Ни у нас, ни у Алмаза ее было оставлять нельзя. Мы там приличного шороху навели. Думаю, на день рождения нас теперь нескоро пригласят.

— Это хорошо… — выдыхаю и облокачиваясь на спинку дивана. — Какой тяжёлый вечер…

Теона

— Я не понимаю, почему нельзя встретиться с Аминой в другой день, — психует в трубке муж. — В восемь нас уже ждут в гости.

— В восемь, Саид, — говорю весело. — А сейчас — три часа дня. К тому же, я хочу что-нибудь купить в подарок жёнам твоих друзей. С пустыми руками приходить в дом — как-то неприлично.

— В шесть, чтобы была в гостинице, — отрезает Саид и кладёт трубку.

Маньяк.

Оборачиваюсь на своего нового охранника по имени «Витя» и забираюсь в машину. Илья хоть был живой. А этот — как робот. Даже в туалет с восьми утра ни разу не отошёл. Три пары в конце аудитории просидел, а вчера две лекции и две практики. Подпускает ко мне только Ирину и косо зыркает глазами на преподавателей.

Смотрю на телефон, который вздрагивает новым сообщением от Амины.

Амина: «Ну ты где? Я жду тебя в «Шоко-коко»

Машинально смотрю на часы. Действительно, преподша сильно нас сегодня задержала.

— В кофейню напротив «Европы», — говорю Виктору.

— Понял, — кивает он.

Вводит координаты торгового центра в навигатор. Зачем? Если тачка сто процентов обвешана маячками.

Я второй день терплю паранойю мужа по поводу моей безопасности. Ну не станет же после пережитого скандала Ратмир кидаться на меня снова? Адашевым вообще сейчас бы затихариться и сделать хорошую мину при плохой игре, чтобы не растерять остатки уважения от серьёзных людей.

Выходка Ратмира, благодаря Саиду, который не обломался придать ее огласке, уже естественно закрыла им дорогу к моему деду. А старейшину совета пока что все уважают.

Нам с Виктором удается припарковаться прямо напротив входа в кафе. Он помогает мне выйти из машины, подаёт рюкзачок и следует за мной молчаливой тенью ко входу в заведение. Открывает дверь, пропускает вперед, и я не выдерживаю.

— Виктор, ну вы хотя бы поешьте сейчас, в туалет сходите, — говорю ему. — Я сяду за стол к сестре и клянусь, что до вашего возвращения никуда не уйду.

Он косится на коридор с санитарными комнатами.

— Не положено, — говорит упрямо.

Вздыхаю, подкатывая глаза.

Осматриваюсь в поиске Амины, но почему-то вместо младшей сестры вижу в углу зала за столиком Наргизу. С сомнением приближаюсь к ней. То есть, эта стерва решила испортить нам с Аминой прогулку?

Мое настроение падает и закатывается под ближайший столик. Ну что ж, значит, дома я сегодня буду даже раньше шести. А вот сестру жалко.

— Здравствуйте, — говорю прохладным тоном, останавливаясь возле стола, — А где Амина?

Виктор замирает в шаге за моей спиной.

— Теона, — поднимается мне на встречу Наргиза и косится на моего охранника. — Извини, Амина сегодня не придёт на встречу. Это я ее попросила тебя позвать. Хотела… — разводит руками, — попросить прощения и поговорить.

— О чем? — Спрашиваю ошарашено.

— О твоей маме, — отвечает она. — Если можно, то наедине, — намекает на охранника.

— Он никуда не уйдёт, — мотаю головой, потому что совершенно не желаю слушать извинения этой женщины, но тема мамы задевает. Так просто не уйдёшь. — Максимум — присядет за соседний столик. — Отвечаю Наргизе.

— Конечно, конечно, — активно кивает она и делает мне приглашающий жест рукой. — Я тут заказала нам с тобой кофе, если ты не против.

— Не против, — обескуражено киваю, присаживаюсь за стол и оборачиваюсь к охраннику. — Виктор, это — сестра моего отца. Мы хотели бы поговорить наедине.

Он хмурится и достаёт из кармана телефон.

— Ладно…

Присаживается через один от нас столик и изредка поглядывает. К нему подходит официант. Виктор делает заказ. Мне не слышно какой, а значит, и ему нашего разговора с Наргизой будет неслышно.

— Я вас слушаю… — говорю, поджимая губы. Замечаю, что Наргиза нервничает: подрагивают пальцы, не выпускает из рук телефон, пододвигает мне чашку с кофе.

— Ты пей, — пытается улыбнуться. Мне настроиться нужно.

Беру порционный пакетик сахара и высыпаю его в чашку. Размешиваю. Наргиза следит глазами, как я делаю глоток и с усилием проглатываю его, потому что он — отвратительный. Горький и одновременно сладкий.

— Ты зря думаешь, что я тебя не принимала, — вдруг говорит она.

Моя бровь самовольничает и красноречиво ползёт вверх.

— Да? — ухмыляюсь.

— Я знаю, что такое влюбиться и вдруг остаться никому не нужной, так ещё и пузатой.

— У вас есть дети? — задаю логичный вопрос.

— Есть, — кивает.

От удивления я забываюсь и делаю из чашки ещё один глоток кофе. Боже, ну и гадость.

— Меню? — подходит ко мне официант.

— Нет спасибо, — говорю ему. — Сок, пожалуйста. Апельсиновый.

— Хорошо, — удаляется тот.

— Не понравился кофе? — с сожалением переспрашивает Наргиза. — А я очень люблю. Он с лимонграсом. Когда с Аминой ходим по магазинам, всегда в этом кафе обедаем.

— Нормальный, — киваю и показательно отпиваю ещё маленький глоток. — Но что-то пить захотелось просто. Так что там дальше случилось с вашим ребёнком и при чем здесь моя мама?