Сема хитро прищурился, и вдруг лицо его побагровело, и он надул щеки.

— Это еще что? — озадаченно спросил Вячеслав. — Готовится перднуть погромче? Наверное, он собирается сделать важное официальное заявление.

Вячеслав отчасти оказался прав. Сема, приподнявшись, с шумом выпустил воздух и пукнул. Буквально через минуту в воздухе поплыл резкий запах, характерный для экскрементов. Валик покрутил носом и, покраснев, отошел в сторону.

— Заткните жопу этой вонючке, — возмущенно сказал Вячеслав. — Фу, да он обделался!

Катрин легко вскочила на ноги и растерянно смотрела на Сему, который улыбался как ни в чем не бывало.

Эд усмехнулся.

— Тебе приходилось менять памперсы, Слава?

— Нет, — с достоинством ответил Вячеслав. — Мария Бравлина не рожала меняльщиков памперсов. Я не впрягался в няньки этому пердящему идиоту и не собираюсь убирать за ним говно.

— Да я и не прошу тебя об этом.

Видя, как Эд начинает раздевать умалишенного, который, кстати, на этот раз совершенно не сопротивлялся, Вячеслав присвистнул и покрутил у виска пальцем:

— Эд, ты, в натуре, сам чокнулся!

— Уйди, если тебе неприятно.

— Я помогу. Нужна вода, — вызвалась помочь Татьяна.

Вячеслав фыркнул, но не нашелся что сказать, настолько он был поражен поведением супруги.

— Валентин, там, у левого борта, я видел ведро с веревкой. Набери воды, пожалуйста, — попросил Эд, и Валик беспрекословно подчинился. Он не понимал почему, но чувствовал, что этому человеку можно доверять. Не то что этот мерзкий боров Вячеслав.

Хотя бы потому, что Эд единственный из всех, кто называл его по имени.

* * *

Образ Ордо исчез так внезапно, что из глотки Исви вырвался горестный крик. Он вынырнул из тяжелой полудремы и потер глаза, прогоняя обрывки видений. Перед ним мерцало ненавистное лицо Айса.

— Иптаха са, — хрипло сказал он, но Айс лишь ухмыльнулся:

— You think I don’t know the way? Turn[30].

Исви молчал. Он принял решение и не собирался от него отступать.

— You hear me? Or you’ve got some worms in your ears too?[31]

Айс вошел в рубку и положил свою дубовую, словно корабельная доска, ладонь на пульт управления, но Исви не намеревался менять курс. Айс приблизился к нему вплотную и внезапно нанес ему сильный удар в лицо. Сбитые костяшки его твердого кулака рассекли бровь Исви, и он грузно опустился на пол.

— Next stroke will be the last, Isvy. Do not make me do it[32], — с осуждением сказал Айс, становясь за пульт вместо Исви.

Исви молча вытирал струившуюся кровь. Прямо перед его глазами виднелась рукоятка ножа Айса. Успеет или нет?

Словно читая его мысли, Айс цокнул языком и произнес:

— Just try, and I’ll throw you overboard. We no longer need you[33].

Словно побитая собака, Исви выполз из рубки. Ноги не держали его, его шатало от ран и усталости. Но еще больше его сердце терзали мысли о жене. Если бы он был уверен, что назад пути нет, то, не раздумывая, сделал бы то, о чем сейчас говорил Айс, — бросился бы в воду. Но где-то глубоко внутри еще теплилась крохотная надежда, что, возможно, все изменится к лучшему.

— Похоже, нам нужно поговорить, — сказал Эд. Он стоял напротив Айса, с его лица исчезла вся доброжелательность, оно было каменно-настороженным.

— Чего тебе?

— Во-первых, мы хотим знать, куда вы направляетесь.

— Увахо, — лениво ответил Айс.

— Гм… далековато. У тебя есть карта?

— Угу.

— Можно взглянуть? — спросил Эд, и в голосе его проскользнула надежда.

Айс хихикнул и ткнул себе в висок грязным пальцем. Эд стиснул зубы.

— Увахо находится в тысяче милях от Тасмании. И ты хочешь сказать, что на этом катере надеешься туда доплыть?

Снова снисходительный кивок, казалось, Айсу было откровенно лень отвечать на вопросы.

— У вас не хватит топлива.

— Тебе-то что?

— Мы встанем посреди океана, вот что, — как можно сдержаннее пояснил Эд.

Айс слегка улыбнулся.

— Я сказал что-то смешное? — вскинул брови Эд.

— Нет, просто вспомнил один анекдот. Его очень любила моя мама. Плывет по океану баран. Мимо летит чайка и кричит: «Баран, куда плывешь?» А он ей в ответ: «В Африку». Чайка смеется: «Во, в натуре, баран. Африка в другой стороне!» А баран говорит: «А мне по хрену. Я все равно не доплыву».

Айс бросил тяжелый взгляд на Эда.

— Так вот, человек. МНЕ ТОЖЕ ПО ХРЕНУ. А безносому Исви и подавно. Ясно?

Эта фраза прозвучала настолько по-идиотски двусмысленно, что на какое-то время Эд даже оторопел.

— Нам не по хрену, — выговорил он наконец. — Никому из нас не по хрену, если ты еще не понял. И мы готовы заплатить, чтобы поскорее оказаться на берегу. Сколько ты хочешь?

Айс прищурился, делая вид, что задумался, потом издал смешок:

— Нисколько. Заплатите только за плед и за сухари. Угу, еще за воду. Итого…

— Пятьсот баксов, — подсказал Эд. — Или ты насчитал больше?

Айс посмотрел на него, словно проверяя, не издевается ли он над ним, и сказал:

— Нормально.

— Нет вопросов. Как только окажемся на берегу.

— Это будет скоро, — успокаивающим тоном, будто разговаривал с несговорчивым малышом, сказал Айс. — Возможно, завтра утром.

— Но это будет не Увахо, — промолвил Эд.

— А вам-то какая разница? — подмигнул ему Айс.

— Я видел в трюме металлический ящик, — сказал Эд, и Айс вздохнул, словно только что узнал, что его умершая тетя лишила его наследства:

— Тебе ли напоминать, какую именно часть ото рвали Варваре?

— Кто ты, Айс? — тихо спросил Эд. — Ты не финн, это точно. Ты из России?

— Я никто, — не раздумывая, ответил Айс. — Так, кусок плоти, выделяющий немного тепла и шлаков.

— Оригинальное сравнение с человеком, — оценил Эд. Взглянув на подсыхающие лужи крови в рубке, он сказал: — Кстати, твоему компаньону требуется помощь.