проезжали. Это был портовый город с названием Месебрия. Он был одним из ключевых торговых городов на Черном море. Византия, расположившись по обе стороны Босфорского пролива, имела большое стратегическое и экономическое преимущество. И этот город был прекрасно защищен и с моря, и с суши. Также через него проходило множество сухопутных путей, по которым путешествовали торговцы. А учитывая, что из Мраморного моря торговые корабли попадали в Черное, то можно было смело сказать, что товары на прилавках можно было найти со всего мира.

Но был и минус такого большого количества торговцев. Ночью город не спал: на его улицах постоянно кто-то торговал, кто-то праздновал успешный день и так далее. Поводов выпить искать не нужно, главное желание. И даже с усиленной стражей, почти каждое утро поступали заявления о кражах. Ведь пьяные люди самая лучшая цель для воришек. Кстати, Дэдал сказал, что эльфы очень серьёзно относятся ко всем видам краж. Потому что это влияет на репутацию города и страны.

— Раньше воришек отлавливали и садили на кол, — со странным восторгом сказал Дэдал. — Это были золотые времена для города. Улицы стали чистыми, люди вежливыми. Ночью в городе можно было не закрывать окна на ночь, и спать спокойно.

— И что же изменилось? — спросил я. — Сейчас такого вида казни не предусмотрено?

— Да, его отменили, — с сожалением ответил он. — Торговцы стали бояться не того, что их обворуют, а того, что утром уже их посадят на кол. Это наглядно показало, что без проституции, алкоголя и музыки больших денег не заработать. Ну и плюс ко всему, служители правопорядка стали за деньги подыгрывать некоторым торговцам. В итоге на кол посадили несколько невиновных торговцев.

— А что, не было разбирательства? — спросил я.

— Конечно было! Почти весь сыскной департамент отправился на рудники. Но пока набирали новых сотрудников, люди успели почувствовать свободу. В итоге, за два месяца город получил годовой объем налоговых отчислений. Уровень жизни людей значительно вырос. Хоть у большинства доход был от азартных игр, проституции и других полукриминальных заработков. Но торговцам нужно было место где они могут выпустить пар! И этим местом стала Месебрия! Слухи распространились очень быстро и Месебрия стала одним из самых популярных торговых городов.

— Значит всё решили деньги! — заключил из рассказа Дэдала я.

— К моему сожалению, да. Поэтому все состоятельные люди перебрались в Месебрию.

— Дэдал, а почему ты всегда говоришь, люди. А эльфы и гномы в городе разве не живут?

— Юный господин, как вы могли так подумать? Конечно живут. На улицах, где живут эльфы, хоть и негласно, но всегда безопаснее чем на других улицах. В Византийской империи введено множество законов, регламентирующих все сферы жизни её граждан. Людьми у нас называются все разумные. Мы все равны перед законом, независимо от расовой принадлежности.

Граф громко хмыкнул. Что, разумеется, не укрылось от Дэдала. Но Ля Фисто в разговор не влез и сделав вид, что не слушает нас, отвернулся к окну. Мне тоже показалось каким-то слишком всё радужным.

Дэдал, поняв, что граф не заинтересован в разговоре, продолжил рассказывать о городе мне. И слушая его мы добрались до загородного дома Ка Дель.

Мы остановились у каменной стены, которая была примерно в два человеческих роста. Расстояние стены в длину было около двухсот метров. Меня немного удивило это. Зачем такая защита почти в центре Империи. По углам стены возвышались крепостные башни с бойницами, из которых можно было рассмотреть наконечники от больших стрел баллисты. Стражники на стене несли караул. И внимательно смотрели на нас, когда мы выходили из карет.

На входе в особняк стояло около двадцати человек, впереди которых стоял высокий мужчина в почтенном возрасте. Его густые длинные волосы, убранные в хвост, были полностью седыми. Лицо было всё в морщинах, а глаза выглядели печально-уставшими.

«Наверное ему уже доложили о смерти Талка.» — подумал я. Моя догадка подтвердилась, когда он заговорил.

— Я приветствую вас в доме рода Ка Дель! Чувствуйте себя, как дома! Я благодарю вас, — смотря в сторону Зеса и Ля Фисто, — за то, что помогли вернуть мою дочь и её родных домой. Вам покажут ваши комнаты, после чего я хотел бы с вами поговорить о моём сыне… — при этом голос старика дрогнул. Потом он взглянул на Элин. — Доченька, обними уже старика! Я так по тебе скучал.

Элин повисла на шее у отца и заплакала. Напряжение последнего месяца стало её отпускать. Смерть мужа и брата, предательство Малика и Секлина, нападение пиратов, а теперь она наконец-то дома и может дать волю накопившимся эмоциям. Она дома и отец защитит её и не даст в обиду. В мире он единственный кто бескорыстно сможет защитить её родных и близких. Её слезы переросли в рыдания и Эдвард увёл её с собой. За ним последовали остальные члены её семьи вместе с Ерби, Шайне и маленьким Акилом.

Через пару часов ко мне постучались в дверь.

— Юный господин, глава рода Дель, хотел бы с Вами поговорить прежде, чем все соберутся за столом, — стоя в проходе сказал Дэдал.

Я уже успел помыться и переодеться в чистую одежду, поэтому ответил согласием, и выйдя из комнаты пошёл в след за ним.

Как я понял, меня вели в кабинет главы рода, который располагался на третьем этаже. Пока я шёл, обратил внимание, что на полу постелены дорогие ковры. «Жирный» признак богатства рода. Помимо этого, на стенах были серебряные подсвечники, от которых исходила магическая энергия. А ведь в каждом таком подсвечнике должен быть накопитель из небесного железа. И я не думаю, что это богатство выставили напоказ перед нашим появлением. Скорее всего в доме Ка Дель так было всегда.

Дэдал завёл меня в кабинет, где я увидел, сидящего в кресле Эдварда Ка Деля.

— Проходи, присаживайся, Ярар, княжич рода Тьер.

— Рад приветствовать! Благодарю за оказанное гостеприимство! — сказал я, после чего сел на предложенное кресло. — Примите мои соболезнования. Ваш сын был хорошим человеком.

Он с интересом посмотрел на меня. Мои последние слова ему не сильно понравились, хотя я говорил от чистого сердца. Но из следующих слов барона я понял почему он так отреагировал.

— Ярар, — обратился он ко мне по имени, не отводя от меня взгляда (мне показалось, что он смотрит на моё лицо, подмечая все мельчайшие детали, которые на нём отражаются), — вы были третьими, кто принёс мне весть о гибели моего сына. — Я удивился этому. Как кто-то смог быстрее нас ему об этом сообщить. Но дальнейшие слова меня