Она подобное мнение проигнорировала. А Святославу оказалось настолько приятна такая забота, что он, малодушно, позволил себя уговорить. Тем более что ради него еще никто не откладывал свои дела и обязанности.

И все из-за того, что обняв его на входе, Наташи случайно придавила место ушиба. Разумеется, она ничего не заметила через слоя одежды, а вот Слава, не до конца сдержавшись, чуть резче втянул воздух в себя от боли, чем сделал бы это обычно.

По его мнению, Слава сделал это совершенно незаметно. И все-таки, Наташа обратила внимание.

— Слав? — удивленно переспросила она. — Что такое? Я что-то не так сделала?

Он настолько удивился ее вопросу, и звучавшему в нем опасению, что тут же, не подумав о последствиях (хотя, откуда он мог знать, что за этим начнется?), покачал головой — лишь бы Ната не беспокоилась.

— Да нет, солнышко, все хорошо, — он усмехнулся и погладил ее по щеке. — Просто Андрей доигрался на дороге — ногу вывихнул, и мне пришлось его вытягивать, чтобы он не попал под машину. А там, правда, скользко. Так что и я упал, ударился о бордюр. Вот и все.

Наташу это объяснение не только не успокоило, а, кажется, испугало еще больше.

Заставив его снять верхнюю одежду, она отвела Славу в залу, где оказалось больше света и, высвободив рубашку из пояса брюк, начала осматривать ему спину.

— Слав, — в ее голосе звучал почти испуг. — Да ты что?! Ты смотри, какой синяк!

Разумеется, ему видно не было. Синяк-то был на спине.

Впрочем, разве он мало синяков в своей жизни видел? И прекрасно знал, что смотрятся они всегда страшнее, чем оно есть на самом деле.

Усмехнувшись, Слава протянул руку, поймав запястье Наташи, и заставил ее стать к нему лицом.

— Нат, это всего лишь синяк, — он выделил это слово. — Ничего больше. Вспомни свою лодыжку, как она опухла и болела, а через неделю ты уже и забыла об этом, — она так забавно и мило закусила губу, с выражением недоверия в этом жесте, что Слава не удержался, обнял Наташу, прижав крепче к себе. — Поверь мне, и хуже бывало, — уже куда-то в макушку, пробормотал он, целуя ее волосы. — Поехали, а то опоздаем, и твои поставщики раньше нас приедут.

Немного отстранившись, Святослав приподнял лицо Наты и подмигнул ей.

Но она, вопреки всем его доводам, не казалась успокоенной или убежденной.

Наоборот, Наташа нахмурилась так, что у нее между бровей появилась небольшая складочка и покачала головой.

— Нет, Слав, мы не поедем, — серьезно глядя на него, проговорила она. — И на работу я тебя больше не отпущу. В конце концов, один день без тебя там потерпят.

Отстранившись, она оставила его одного в центре комнаты и пошла в коридор, наверное, в поисках телефона.

Святослав растерялся. Как-то он не привык так терять контроль над ходом событий.

Не то, чтобы это имело большое значение, но…

— Нат, тебе же обязательно надо было сегодня в Кофейню? — приподняв бровь, напомнил Слава ей, с вопросом в глазах, наблюдая за взволнованной ходьбой Наташи по комнате.

— Надо было, — кивнула она, прижав трубку телефона к уху и нервно постукивая по ней пальцем.

— Ну, так поехали, и не за чем устраивать из-за меня такой переполох, — заправляя сорочку обратно в брюки, небрежно пожал плечами Слава.

И тут же скривился от боли, которую этот жест вызвал в ушибе. К счастью, Ната в этот момент смотрела в окно.

— Нет, Слава, ты — важнее, — даже не обернувшись, проговорила она и тут же начала говорить с кем-то в трубке. — Да, Жень, доброе утро, — уже совсем другим голосом, явно указывающим, что она хозяйка, Наташа начала разговор с подчиненным.

А Святослав стоял посреди ее залы, едва ли не с распахнутым от удивления ртом, пытаясь осознать то, что она только что так произнесла, словно само собой разумеющееся.

Он для нее важнее?!

Слава сел на диван, все еще ошеломленный словами этой женщины.

После месяца знакомства и трех дней более близких отношений, она готова стерпеть вероятные проблемы в своем бизнесе, лишь бы убедиться, что с ним все хорошо?

Он даже легонько встряхнул головой, а потом, сцепив пальцы и уперевшись локтями в бедра, подпер руками подбородок, наблюдая за тем, как Ната разговаривает по телефону.

Да, Святослав и сам был готов сегодня утром остаться, лишь бы не выпустить Нату на улицу. Но это он…

Слава так привык быть чуть ли не отверженным, изолированным, пусть частично и по своей воле, что ради Наты, которая относилась к нему, как к обычному мужчине, готов был горы свернуть. И он был бы безмерно доволен, даже если бы она просто позволила ему беречь ее и лелеять. Благодарил бы судьбу, даже зная, что ему лишь позволили ее любить.

Да… любить.

Странным казалось осознать, что за это время он успел так сильно именно полюбить Наташу.

Однако она, похоже, не собиралась остаться только принимающей любовь стороной в их паре.

Наташа сама готова была отдавать ему всю себя.

И этим она только что покорила его окончательно.

Не в силах не смотреть на нее, Слава понял, что ни капли не ошибся утром: он действительно готов боготворить эту женщину, превознося ее в своем мироощущении над всем. А ее интересы и благополучие — сделать первоочередными.

— Хорошо, — Наташа кивнула на уверения ее управляющей, что та внимательно за всем проследит. — Звони мне, если только возникнуть какие-то вопросы, — еще раз напомнила она Марине. — Я буду дома.

Нажав на отбой и отложив телефон, Ната обернулась к Славе и улыбнулась, довольная тем, что тот сел на диван. Она уже открыла рот, чтобы еще раз возмутиться тем, что он собирался с такой гематомой работать, но так и застыла, с приоткрытыми губами, когда увидела, как мужчина смотрит на нее.

Ох, … у Наташи даже не было определения для того, что светилось в зеленых глазах Святослава.

— Что? — хрипло спросила она, понимая, что ей не хватает воздуха.

Слава только покачал головой, не отрывая взгляд от ее лица.

— Ничего, — тихо ответил он. — Только ты зря так переживаешь из-за какого-то синяка.

Она так не считала.

— Ничего себе! — нахмурившись, Ната подошла к нему и села рядом, опять вытащив край рубашки, которую Слава уже заправил. Заново осмотрев его спину, она прикусила губу и осторожно погладила травмированное место кончиками пальцев. — Да, даже когда меня Генка об стену ударил, мой синяк был меньше! А сходил три недели, и под ним оказалась трещина на скуле! А здесь же спина, и внутренние органы, — покачав головой, Наташа все так же хмуро посмотрела Славе в лицо.

И только увидев, как напряглась его челюсть, а глаза потемнели, и как Слава вопросительно вздернул бровь, спохватилась, что не говорила ему о нападении.