Они подъехали к мосту и Мартин свернул туда, куда приказал пассажир. Они проехали мимо пакгаузов и ангаров со строительными материалами. Дорога здесь сделалась узкой, часть ее была засыпана щебенкой и отделена временными ограждениями из пластика. Наконец, они въехали в район порта. В свете редких фонарей блестела вода, белели ряды дорогих яхт на приколе. Мартин подумал, а что, если сейчас выпрыгнуть из машины, направив её в воду? Он видел это в каком-то фильме. Нет, страшно, не получится.

— Давай еще пятьдесят метров прямо!

Мартин сбавил скорость.

— Останови тут, — велел незнакомец.

Мартин повиновался, что еще оставалось делать.

— Выходи, только без глупостей. Дуло уперлось в спину.

Они прошли метров двадцать вдоль стоянки катеров.

— Спускайся сюда, — указал седой на один из них.

— Это что еще за посудина?

— Иди, не бойся, ничего я тебе не сделаю, если будешь умницей. Побудешь немного у нас в гостях.

Они прошли баку судна, потом незнакомец втолкнул его в дверь каюты. Тут было тепло и дежурное освещение попадало в каюту через иллюминатор. Мартин попытался развернуться и осмотреться, но тут же получил удар по голове чем-то тяжелым и отключился.

Находясь третьи сутки в состоянии вынужденного ожидания, Якобсен устал думать о преступниках и золоте, за которым они охотятся, руководствуясь чужими картами, фотографиями, накладными и собственным волчьим чутьем. Все это казалось бы Адриану полным абсурдом, если бы не гибель Хальворсена и Канестрёма.

Он переключился в мыслях на свой дом, Ингрид, наверное, сейчас уже проснулась и собирается на утреннюю пробежку. Борется с лишним весом. А вот маленький Александр проспит до девяти утра, съест пару ложек каши, выпьет сок и будет играть в солдатики или “лего”. Потом мама будет читать ему книжку. Адриан женился поздно, в сорок два года. В этом возрасте многие его сослуживцы уже развелись со своими половинами, работа в полиции к этому располагала. Конечно, у Якобсена до этого брака были редкие связи с женщинами, но все они кончались размолвками и скандалами. Дамы требовали повышенного внимания, дорогих подарков, и никак не хотели мириться с его работой на полицию Осло. С Ингрид он познакомился пять лет назад в мае 1985-ого, когда вел дело о дерзком убийстве инкассатора в супермаркете. Девушка работала в окружном суде делопроизводителем, а по долгу службы Адриану пришлось выступать там в качестве свидетеля. Так он и познакомился с ней. После выигранного процесса убийца инкассатора отправился за решетку, а Якобсен с Ингрид в бар на Театер гатен. В ней он сразу разглядел ту, с которой можно разделить жизнь. Через три месяца они обвенчались, а через год стали счастливыми родителями Александра. Характер у Ингрид был строгий, девушка была очень обязательной и требовательной, причём, не только к Адриану, но и к себе. Они не ставили друг другу никаких условий, а мелкие бытовые ссоры быстро забывали. Она понимала особенности работы в полиции, и никогда не ревновала мужа к работе. Ингрид прекрасно готовила, и делала это не по обязанности, а с интересом и любовью к процессу. У нее отлично получались и супы, и вторые блюда и выпечка. Правда, свой рацион она ограничивала ради снижения веса, и все самое вкусное и сладкое в последнее время доставалось Адриану и Александру.

Завтракая в холодном доме галетами и консервированной ветчиной, Якобсен не раз вспоминал домашние изыски Ингрид, и, конечно её нежность.

Шли третьи сутки пребывания в лыжном домике, и теперь, с появлением катера в заливе группа розыска чувствовала себя весьма стесненно. Из дома выходили по разным надобностям с особой осторожностью, любой шум мог спровоцировать преступников на непредсказуемые действия. И они больше слушали, внимательно слушали все, что происходило в заливе. До десяти утра на катере никакого движения не было. Крики крачек и чаек наполняли пространство вокруг с самого утра. Ночью западный ветер принес потепление и отогнал серые тучи к горам на востоке. теперь сквозь марево проглядывало солнце. Когда внизу заработал лодочный мотор, группа розыска насторожилась. Из окошка домика видно было только узкую полоску воды у северного берега.

Якобсен буквально выполз из двери, чтобы подобраться ближе к краю утеса. Вскоре он увидел большую красную надувную лодку с мотором, пересекающую залив. В лодке было трое человек: спиной к нему у руля сидела брюнетка в голубой куртке-пуховике, на носу — двое в гидрокостюмах с баллонами. Вблизи берега лодка сделала поворот вправо и Якобсен в бинокль разглядел девушку, сидящую на корме. Несомненно, это была Виолетта Ли. Мотор затих и какое-то время надувная лодка двигалась по инерции вдоль скалистого берега на незначительном расстоянии.

Потом она совсем остановилась и двое в неопреновых костюмах приблизились друг к другу, затем один из них сделал кувырок и спиной вперед ушёл под воду. Другой держал в руках катушку со шнуром. Теперь, оставшиеся в лодке пристально вглядывались в глубину. Прошло совсем немного времени и Якобсен увидел, как в воде появилась голова всплывшего аквалангиста. Он помахал рукой, что-то сказал остальным и забрался в лодку, чуть не опрокинув ее. Девушка в голубой куртке завела мотор и они развернулись влево. Проплыв метров пятьдесят, лодка причалила к нависшему над водой берегу. Девушка на корме принайтовала лодку к одинокому деревцу, проросшему сквозь камни, покрытые рыжим лишайником. Все тот же водолаз покинул лодку теперь на целых десять минут.

Рядом с Якобсеном под елкой появился съедаемый нетерпением Торгвальд, который тоже рассматривал происходящее в мощный бинокль.

Из воды появилась голова аквалангиста. Зацепившись за край лодки одной рукой, другой он показал наверх и отрицательно помотал головой. Девушка отвязала лодку и они отплыли от берега. Теперь надувная лодка сделала полукруг направо, и почти скрылась из поля зрения наблюдающих за выступающим краем скалы. Здесь аквалангист погрузился буквально на минуту и сразу поднялся на поверхность. Освободившись от маски, он что-то начал рассказывать Виолетте.

Та развела руками и повернулась в сторону катера, будто ожидая указаний. Вероятно, все трое основательно замерзли и нуждались в отдыхе. Второй аквалангист, сидя в лодке, завернулся в плед.

— Сколько килограмм они смогут взять на борт лодки за один заход, наверное, не более шестидесяти, — зашептал Торгвальд.

— Не думаю, что они будут сейчас погружаться, судя по всему, они вернутся на катер.

Не прошло и минуты, как надувная лодка отчалила от северного берега и полным ходом пошла в сторону катера. Полицейские тут же отползли от края, не желая попасть в поле зрения пассажиров лодки.

Они услышали, как команда лодки поднимается на палубу. Потом послышались голоса. Якобсен разобрал два женских голоса, но о чем женщины говорили за криками чаек не было слышно.

Похоже, Марика Ларсен здесь, — подумал Адриан, — жива и здорова. Это хорошо.