прекрасен и неповторим, как музей. На стенах висели редкие гравюры в сдержанных дубовых рамах. Павловские стулья, люстры – хрусталь и бронза, дубовый резной овальный стол. Зоя гордилась домом, это была ее козырная карта.

Приходили гости, соседи по поселку: Семен Кирсанов, Нагибин с Беллой Ахмадулиной, Матусовский с дочками, Владимир Масс с женой. Их так хотелось принять, а Зоя умела принимать.

– Павлик! Павличек! – звала Зоя.

И сверху, со второго этажа, стучали по ступенькам шаги. Это из своего кабинета спускался Павел Григорьевич – лысый, с трубкой, торчащей из-под щеточки седых усов, со своими сверкающими глазами. Он воцарялся за столом и перекрывал голоса гостей своим хриплым напористым голосом.

Антокольский читал свои стихи:

Пусть горе ударами медного гонга

Уже окровавило сердце мое,

Но дело художника – вечная гонка,

Чеканка и ковка, резьба и литье…

Ему аплодировали, им восхищались. Павлик этого жаждал. У него все было супер: дом, угощение, вечно молодая жена с разными глазами. Он любил и был любим. Он жил в раю. И «пусть горе ударами медного гонга уже окровавило сердце мое» – все равно жизнь продолжается.

Оставшись без театра, Зоя Бажанова переключилась на новое творчество. Она собирала корни деревьев, коряги, замысловатые наросты на стволах и угадывала в них будущую скульптуру. Это могла быть голова Пана, летящий звероящер, горгона Медуза.

Зоя, как архитектор, отсекала все лишнее, и глазу открывалось нечто неожиданное: русалка например – женский торс и рыбий хвост.

Иногда фигура состояла из нескольких частей. Приходил Владимир Михайлович – бывший шофер, ныне мужик при доме. Приносил молоток и гвозди. Сбивал части в единое целое. Это называлось «вбивать гвозди в чертей».

Гвозди вбиты. Фигура готова. У фигуры есть волосы, глаза и даже определенное выражение лица.

Зоя украшала своими скульптурами подоконники. Дарила соседям. Даже у меня на стене висит лик какого-то живописного старца. Я его не выбрасываю. Я усматриваю почерк Зои, ее обаятельной личности.

Главный талант человека – это талант любить. Зоя обрушила этот талант на Павла Антокольского. Он жил в ее любви, как в жарком климате, постоянно ощущая тепло и разлитое в воздухе счастье. Он этим дышал.

Все кончается. Однажды Зои не стало. Она умерла в ночь под Новый год. Павла Григорьевича как будто вытолкнули на холод, и он в нем замерзал. Из любимого ребенка он превратился в никому не нужного старика. В хлам. Жить ему стало неинтересно.

Прости за то, что я так стар,

Так нищ, и одичал, и сгорблен.

И все же выдержал удар

И не задохся в душной скорби.

Павел Григорьевич выдержал удар потери, но жизнь его больше не радовала. Он уже не жил, а доживал.

Дом опустел. Время от времени в нем раздавался треск, это разговаривали рассыхающиеся доски.

Свято место пусто не бывает. В дом тут же переехала Кипса со своим сыном Андреем и привезла мать Наталью Николаевну Щеглову.

Разлучница Зоя Бажанова исчезла, семья воссоединилась.

Павел Григорьевич не возражал, да у него и не спрашивали. Он был стар, беспомощен, нуждался в заботе. Что бы он делал один в пустом доме? Встречался с привидениями?

Кипса

Кипса росла, росла и выросла в очаровательную девушку.

Все женщины из клана Антокольских были хороши собой и рано открывали сезон. Выходили замуж, едва созрев, тут же рожали.

Кипса вышла замуж в двадцать лет, перед самой войной. Ее муж – Леон Тоом – поэт и переводчик с эстонского. Его мать была русской, отец – эстонец.

Леон Тоом – красавец и творческая натура. Эти творческие натуры, как проклятие, передавались по наследству: у Наташи Щегловой – поэт, у Кипсы – поэт, у внучки Кати – художник.

С творческими натурами интересно, но не стабильно. Они быстро утомляются от однообразия жизни и срываются с места, бросая своих женщин на половине дороги. Творческие натуры не умеют и не хотят терпеть, а семейная жизнь на семьдесят процентов состоит из терпения и долга.

Кипса унаследовала характер матери. Оставшись без мужа, она переключилась на детей, на собственное творчество. Рисовала, устраивала выставки, командовала, муштровала детей, распоряжалась.

Кипса была непомерно толста, но это ничему не мешало. Живая, активная, обаятельная. Обаяние брало людей в плен, и они уже не видели ее лишнего веса. Казалось, что не лишний, а все так и надо.

Кипса – человек действия. Все время что-то создавала: обед, скандал, картину, выставку.

Андрей в детстве переболел полиомиелитом. Кипсе досталось по полной. Болезнь удалось преодолеть. Хромоты практически не осталось.

Учитывая несовершенную медицину тех времен, такая победа – подвиг. Кипсе пришлось вывернуться наизнанку, но Андрей был спасен.

В Андрее смешались три крови: русская, еврейская и эстонская. Благотворный коктейль. Для популяции такое смешение контрастных кровей очень полезно.

Андрей делал большие успехи в математике – это от бабушки. Был вполне красив – можно благодарить Леона.

Однажды он шагал – красивый, двадцатилетний – по зеленой улице в Плёскове (дачная местность). Увидел дерево, а в ветках – прекрасное видение. Юная девушка, почти девочка, хрупкая, как Дюймовочка, сидела на ветке и болтала ногами. Андрей обомлел и остановился. Девушка смотрела на него сверху вниз. Андрей задал ей какой-то вопрос. Девушка ответила. Это было начало, а кончилось тем, что они скоро поженились.

Девушку звали Людмила, сокращенно Милочка. Ее никто и никогда не звал иначе, только Милочка. Она и была таковой.

Милочка родила мальчика Дениса. Прабабушка Наталья Николаевна влюбилась в ребенка страстно. Ей казалось, что в Денисе продолжает жить ее сын Володя, погибший так рано. Денис – прелестный, кудрявый, отдаленно похожий на Володю – стал главной любовью Натальи Николаевны. Хотя в ее жизни все были главные. Наталья Николаевна служила своим детям, внукам и правнукам, и это стало смыслом ее жизни.

Скучно жить для себя одной. Гораздо интереснее и осмысленнее жить для кого-то. Взращивать свой сад, не жалея сил. А потом увидеть результаты труда. Это тоже творчество, не меньшее, чем спектакль в театре Вахтангова.

Что такое спектакль? Прошел и испарился. И нет ничего. Зрители вышли. Зал проветрили. Все.

А дети – живые и теплые – в чем-то повторят тебя, они понесут в вечность твои гены, твою молодость и красоту. Это и есть бессмертие. А другого не бывает.

Милочка тем временем взрослела. Ее надо было куда-то приспособить. Куда можно приспособить красавицу? В артистки.

Милочка окончила театральное училище и стала